Катерина - Сандра Бушар

– Да, – подтвердил он совершенно спокойно, будто мы действовали согласно плану. – Подмосковье.

– Но?.. – я снова начинала бояться.

– Хочу удостовериться, – он сжал руль до хруста и сцепил зубы в ярости, – что ты здорова. Эти уеб… Парни могли успеть тебе навредить.

– Семен, – мягко взмолилась я, – вам не стоит больше так обо мне переживать.

– «ТЕБЕ»! Я же просил, Катерина, – рявкнул он, и я замолкла. Выдохнул, явно с трудом выдал из себя спокойный тон: – Стоит, не стоит… Ты о бабушке своей подумала? Мы уже тут, пусть врач все решит, не сопротивляйся.

После этого мне было страшно называть его на «вы». В ту ночь я впервые увидела, каким монстром бывает Семен, если захочет. И, упаси господь, попадаться под его тяжелую руку не собиралась.

***

– Семен, – шепнула я, словно нас кто-то мог подслушивать в автомобиле, – ты не туда приехал. Это – платная клиника!

Платная, да еще какая! Огороженная высоким электрическим забором с пропускным пунктом. Его Семен успешно прошел по какой-то личной золотой карте. Сама клиника напоминала стильное хайтек здание, где двери людям открывал специально обученный человек, робот надевал людям бахилы, а отдельная женщина бесплатно предлагала воду, чай, перекус…

– Знаю, Катюш, – он посмотрел на меня с нежностью, как на ребенка. – Тут мой доктор работает, он сегодня в ночную смену и нас сразу примет.

Когда Семен вышел, я последовала его примеру. Быстро оббежав авто, он поймал меня на руки и строго покачал головой. Мол, тебе наступать на ногу никто не разрешал. Я виновато потупила взгляд. Но, если быть совсем честной, имело место и смущение. На руках до Семена меня носил только отец в раннем детстве.

– Ты болен? – стараясь не обращать внимания, как на нас таращатся проходящие мимо люди, я затаилась. Семен издал сконфуженный звук. Мол, с чего я это вообще решила? – Зачем тогда тебе личный врач?

– Катюш, – он усмехнулся, позволяя швейцару пропустить нас внутрь, – доктор нужен любому ответственному человеку, чтобы не болеть. По-твоему, идти надо, когда уже что-то отваливается?

Собственно, так я думала. Врачей за всю свою жизнь видела пару раз. И то, когда зубы мудрости удаляли. Мягко скажем, встреча была не из приятных и оставила «шлейф воспоминаний» на полгода вперед.

Федор Семенович был другой. Обходительный, осторожный, дотошный и не смеялся, когда я рассказывала ему, казалось бы, незначительные или стыдные подробности своего здоровья.

– А теперь вашему молодому человеку нужно выйти. Не бойтесь, вашу любовь никто не украдет. Тут решетки на окнах, – громко объявил врач, многозначительно покашлял в сторону Семена. Тот, по-детски растерявшись, встал и быстро потопал к выходу. Мне показалось, что еще и щеки запылали. Выглядело это довольно комично. Особенно, когда Семен не успел захлопнуть дверь, а Федор Семенович насмешливо добавил: – Ревнует, бедолага… Куда мне-то, на старости лет, соревноваться с таким красавцем?

Я поправлять врача не стала, хоть и сама мысль об отношениях между мной и Семеном казалась нереальной и абсурдной. Десять лет разницы – какая может быть любовь? И хоть после спасения мое отношения к нему кардинально поменялось, и вражеский настрой испарился в воздухе, я все равно воспринимала его, как старшего брата или потерянного отца. Ни больше и ни меньше.

***

–…Растяжение, парочка ушибов, ссадин и легкий испуг, – подвел итог доктор под конец обследования, – Вот ваш итог после встречи с отморозками. Довольно неплохо!

– Особенно если учесть, что им досталось куда больше, – повернулась к Семену, стоящему за спиной, с широкой улыбкой, – Правда?

Он ничего не ответил, просто посмотрел на меня так… Странно. Почему-то сердце в этот момент сжалось до боли, и голова вновь закружилась.

– Ох, молодежь… Весна вроде еще не скоро… Идите, отдыхайте, – мечтательно пролепетал доктор. – Ближайшее время ногу не нагружать. Соблюдаем второй стол, Катерина!

Семен не воспринимал мои просьбы о самостоятельном передвижении, словно вовсе не слышал. В конечном счете я просто смирилась. Уже в авто по пути домой мужчина вдруг уточнил:

– Зачем соблюдать второй стол? Какие-то проблемы с животом?

Я промолчала, было стыдно до одури. Все равно, что признаться отцу о курении за гаражами. Не хотелось поймать на себе «тот самый» родительский взгляд, аля «я в тебе разочарован».

– Катя! – буквально потребовал он, поворачиваясь ко мне на светофоре и сверля гневным взглядом. – Отвечай, живо.

Ну, мне и пришлось ему кратко рассказать про Олю, самогон и то, как Макс вел себя тем роковым вечером. Я старательно пыталась выставить друзей в розовом свете, но все равно Семен по итогу фыркнул:

– Вот ублюдки. Оля эта мне никогда не нравилась…

– А Макс нравился? – с сарказмом спросила я, многозначительно приподнимая бровь.

И снова этот взгляд. Обжигающе горячий! Многозначительный. Только знать бы, к чему он?