Огонь в его душе - Руби Диксон

ты бы умерла. Это не значит, что ты потерпела неудачу. Это значит, что ты сделала выбор сражаться в другой раз, но теперь она вернулась. — Она ободряюще сжимает мою руку. — Тебе нужно перестать корить себя. С ней все будет хорошо.

Я киваю, сжимаю ее руку в ответ и выскальзываю из комнаты.

В Форт-Шривпорте посреди ночи пугающе тихо. Я пробираюсь по коридорам, заполненным пустыми, зияющими закутками там, где раньше были шкафчики. Весь этот металл был приварен к окнам и прикреплен к крыше, чтобы защитить нас от драконьего огня, и дыры, которые он оставляет после себя, не самые красивые. Опять же, «красивый » на самом деле уже не так важно сейчас. Вьюнок томатов , полное плодов, — одна из самых красивых вещей, которые я видела в будущем, потому что я знаю, сколько желудков оно накормит. Подсолнух, согнувшийся под тяжестью своих семян, великолепен, потому что я знаю, скольких моих птичек он накормит. Стены могут быть уродливыми, пока они надежны.

Я крадусь по затененным коридорам и направляюсь к старой музыкальной комнате, откуда даже в холле слышно тихое воркование моих голубей. Оказавшись внутри, я смотрю на клетку, которую смастерила для них. Интересно, это какая -то извращенная метафора для форта? Что я просто делаю клетки для всех и притворяюсь, что они в безопасности, когда на самом деле я просто дарю им медленную смерть?

Ненавижу, какой я стала плаксой.

Хмурясь на себя, я подхожу к дверце клетки и распахиваю ее.

— Вы свободны , — шепчу я своим птицам. Если они вылетят, я открою все двери в форте, пока они не смогут найти небо.

Вместо этого они просто воркуют и пялятся на меня, перепрыгивая с жердочки на жердочку в ожидании подачки.

Я вздыхаю.

— Слишком драматично. — Я наклоняюсь и глажу маленькие головки, предлагая горсть драгоценных семян, прежде чем снова закрыть клетку и направиться по коридору в раздевалку для девочек. Одна из приятных особенностей того, что форт находится на территории школы, заключается в том, что ванные комнаты все еще работают. Душ — это то, что мне нужно. Я захожу внутрь, хватаю одно из поношенных белых полотенец, которые мы держим под рукой, а затем раздеваюсь. Я включаю одну из насадок для душа и встаю под холодную воду. Подогрева нет, но после многих лет сомнительного водопровода и отсутствия кондиционера мне нравится холодный душ. Я намыливаю тело и мою волосы, погруженная в свои мысли.

Я должна думать о Даниэле. О том, что произойдет теперь, когда Братья Ясеня в бегах. Как изменится форт под контролем Эми. Происходит так много всего, что трудно сосредоточиться только на чем -то одном… Может быть, именно по этой причине я продолжаю думать о драконе, ожидающем меня снаружи.

Ждущего свою пару.

Эми не преувеличила того, что сказала мне ранее. Она очень ясно дала понять, чего хочет от меня большой дракон.

Ваан, — напоминаю я себе. Нравится мне это или нет, но под всей этой чешуей и зубами он человек, и я должна думать о нем как о человеке. Я думаю о том, чего Ваан хочет от меня.

Он хочет пару. Он собирается попытаться «спариться » со мной и заявить на меня права как на свою собственность. Это означает секс и укусы, поскольку Эми сказала, что способ, которым он устанавливает мысленную связь, — это делиться своим «огнем » со своей парой. Это звучит как ядовитый укус, что само по себе немного пугает, но Эми не пришла от этого в ужас, и, думаю, мне тоже не следует. После этого я буду принадлежать ему.

Секс. Боже. У меня не было секса несколько лет, с тех пор, как мы покинули Форт-Талсу. Даже тогда это был не самый лучший секс, и без него было легко обойтись, если только мне что -то не было нужно. Здесь, в Форт-Шривпорте… Ну, выбирать не из кого, потому что они либо как Бенни — четырнадцатилетний и заноза в заднице — либо как Лиам, он же странный. Я неплохо справилась с помощью своей руки и небольшого количества кондиционера, когда меня охватывало желание.

Я на мгновение задумываюсь, а затем хватаю флакон с кондиционером. Возможно, мне нужно мысленно ассоциировать дракона снаружи с сексуальными вещами. Перепрограммировать себя на сексуальные мысли о драконах вместо того, чтобы испытывать полный ужас при мысли о том, что один из них прикоснется ко мне. Все в порядке. Шаг первый, говорю я себе, и беру немного кондиционера. Я наношу его на свой холмик, а затем прислоняюсь к кафельной стене, пока вода стекает на меня. Мои пальцы ласкают мои гладкие складочки, а затем я поглаживаю свой клитор.

Дракон, — напоминаю я себе. — Дракон, дракон, дракон.

Это не самая заманчивая вещь, о которой стоит думать. На самом деле, все эти зубы и огонь — полная противоположность привлекательности. Я зажмуриваюсь и пытаюсь представить большого золотого мужчину. С большими руками и озорной, игривой улыбкой, и я представляю, как эта улыбка проникает между моих бедер. У меня никогда не было мужчины, который бы ко мне приставал — в прошлом было много плохих парней, — но мне нравится представлять, как это будет. Когда мои пальцы скользят по клитору, я пытаюсь представить мужской язык. В моем воображении он жестокий и необузданный, и он прижимает меня к земле, так что я не могу себя контролировать. Поэтому я ничего не могу сделать, кроме как откинуться на спинку и наслаждаться.

Я потрясена горячей потребностью, которая пронзает меня при этой мысли, и мне приходится сдерживать стон. Я чувствую, как мою киску наполняет жар, а мои прикосновения становятся настойчивее. Я слегка поглаживаю и кружу, подталкивая себя к кульминации. Перед моим мысленным взором я не в душе. Я под своим мужчиной, и он берет, и берет, и берет…

Я кончаю с тихим всхлипом и приливом влаги между бедер. Задыхаясь, я прислоняюсь спиной к кафелю. Я никогда не кончала так сильно, и я не знаю, что это говорит обо мне или моей ситуации. Не занимайся психоанализом, Гвен, — упрекаю я себя. — Уже поздно. Ты устала и переживаешь по пустякам. Просто ложись спать и переживай о кучах дерьма утром. Они все равно будут там.

Ментальная Гвен умна. Я подношу руку к брызгам.

Здание сотрясает оглушительный рев.

Я кричу, съеживаясь на дне душевой кабины, широко раскрыв глаза. Над головой раздается