Молчаливые звезды Гринвуда - Энн Вулф

Грэй задумался. В этом была логика. Все-таки девушке не откажешь в сообразительности… Она пытается объяснить все, что слышит и видит, не упуская ни одной детали. А ведь он даже забыл о том, что ему говорила тетя Лайла – слухи о девушке в алом шарфе поползли по городу за месяц до смерти Джейкоба…

Ему стало стыдно за то, что он так снисходительно отнесся к словам Ди. Иногда она действительно была похожа на наивного подростка – огромные глаза, два хвостика, торчащих в разные стороны, – но потом, в какой-то момент, она неожиданно менялась, перевоплощаясь то в колючего дикобраза, то во взрослую рассудительную женщину. Грэй с трудом успевал следить за всеми этими метаморфозами…

– Пожалуй, ты права, – признал он свое поражение. – Но все равно я не понимаю, зачем тебе ворошить любовную историю тридцатилетней давности… Какую пользу она может принести? Мы ведь хотим знать только одно: своей смертью умер Джейкоб Кинсби или же… ему кто-то помог.

Ди и себе не могла ответить на этот вопрос. Что-то притягивало ее к этой истории невидимым магнитом. Она не была романтиком по природе своей, но была «жуткой авантюристкой», как называл ее Стив. Почему-то ей казалось, что именно эта старая история любви и приведет ее к тому, что произошло несколько дней назад – к смерти Джейкоба Кинсби. Но сообщать об этом Грэю она не очень хотела – совсем недавно он чуть не поднял ее на смех, когда она вспомнила о призраке Мелины Джилс… Что будет, если она заговорит о своем странном предчувствии? Нет, Грэй не из тех людей, кто сможет это понять…

– Я – журналист, Грэй, – произнесла Ди одну из своих любимых фраз. Когда она не могла объяснить какой-то свой поступок, то частенько списывала это на особенности своей профессии. – И потому все вызывает во мне любопытство. Полет мухи, листок, упавший с дерева, страница книги с загнутым уголком…

– Мне казалось, что журналист и детектив – разные профессии, – колюче улыбнулся Грэй, заподозривший, что Ди пускает ему пыль в глаза. – Разве я не прав?

– Это точка зрения обывателя. – Ди поджала губы, и Грэй догадался, что попал в самое яблочко. – На самом деле обе профессии очень близки… Для того чтобы стать журналистом, необходимо, хотя бы самую малость, быть сыщиком в душе…

Ди замолчала. Ей стало немного стыдно за то, что она хорохорится перед Грэем. Еще совсем недавно она считала его напыщенным индюком, а теперь и сама выглядит не лучшим образом. Откуда в ней взялось это показное тщеславие? Неужели сложно было сказать Грэю Годри, что интуиция подсказывает ей, где кроется разгадка всей истории… Но она не смогла – потому что испугалась реакции Грэя… Какая, в конце концов, разница, что он о ней подумает? Колючая улыбка, которая играла на его лице, не оставляла сомнений в том, что ее пафосные рассуждения о профессии журналиста показались ему смешными…

– Ладно, – окончательно смутилась Ди, – сдаюсь. У меня просто предчувствие, что вся эта история с Мелиной как-то связана со смертью Джейкоба.

– Уже лучше.

Грэй убрал иголки из своей улыбочки, и на душе у Ди полегчало. Тщеславная и надменная Диана Шерил – это явно не ее образ. И Грэй, кажется, это понял…

В старый дом Мелины и Изабел Джилс, пустовавший на протяжении десяти лет – с тех самых пор, как умерла Изабел Джилс, – кто-то переехал. И, по всей видимости, не так уж и давно. Ремонт дома был в самом разгаре – на дворе тут и там были разбросаны полупустые банки с краской, малярные кисти, валики и прочая рабочая дребедень. Как Диане объяснил Грэй, здесь недавно поселилась какая-то дальняя родственница семьи Джилс. Дама с непроизносимым именем и не очень-то общительная. Во всяком случае, на улицах Гринвуда она почти не появлялась и общаться с местными тетушками не изъявляла ни малейшего желания. Впрочем, Ди вполне могла ее понять…

Грэй скептически отнесся к идее Ди приехать на окраину Гринвуда в старый дом семьи Джилс. Во-первых, он был почти на сто процентов уверен, что женщина, живущая в этом доме, едва ли станет разговаривать с ними, а уж тем более не разрешит им копаться в «грязном белье» Мелины. Во-вторых, он подозревал, что эта затея Ди ни к чему не приведет – старая история едва ли связана со смертью Джейкоба. Но Ди была упряма, как тысяча ослов, и Грэю пришлось сдаться. Старый дом, который родственница Мелины пыталась переделать на свой лад, глазел на них обляпанными краской глазами окон…

Ди нашла звонок на крашенных в грязно-бежевый цвет воротах и нажала на кнопку. Через несколько минут к ним вышла странная женщина в фиолетовом платке, прикрывающем пепельные, чуть тронутые сединой волосы, и очках в темной роговой оправе. Ди не могла понять, что именно в женщине кажется ей странным – не то фиолетовый платок, зачем-то надетый в летнюю жару, не то слишком уж большие для ее лица очки… Не то выражение этого лица: удивление, смешанное с тревогой… Вначале Ди показалось, что она чего-то опасается, но потом девушка отбросила подозрения – ведь нет ничего странного в том, что человек, недавно переехавший в Гринвуд, удивлен появлению на пороге своего дома двоих незнакомцев.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась женщина. – Меня зовут Зельдина Бринн. Можно просто Зельда. Вы, наверное, живете по соседству?

Да, Ди порядком погорячилась, когда решила, что женщина чего-то опасается. Зельдина обратилась к ним свободно, так, как будто к ней каждый день приходят нежданные гости. Пора бы избавиться от лишней подозрительности – это не приведет ни к чему хорошему и даже может помешать делу. Ди попыталась изобразить непринужденную улыбку и ответила:

– Можно сказать, что по соседству. Мы… Я – Диана Шерил, а его зовут, – Ди кивнула в сторону Грэя, молчаливо наблюдавшего за этой сценой, – Грэй Годри. Мы живем в Гринвуде. Извините нас за беспокойство, Зельда… У нас к вам очень необычная просьба… Не могли бы вы рассказать нам об истории Мелины Джилс, вашей родственницы, и Джейкоба Кинсби. Дело в том, что я – журналистка. Работаю в одной из газет Верроу. Хочу написать статью об этой романтической и трагической истории любви. Если бы вы смогли нам помочь…

Зельда выслушала эту немного сбивчивую тираду и грустно улыбнулась. Ее глаза за стеклами очков блеснули каким-то странным огнем. Впрочем, может быть, Ди опять показалось.

– Я бы рада… Но видите ли… Я знаю то же, что и все. И, наверное, не больше. Изабел не очень-то распространялась на эту тему. Сами понимаете – такое горе… А я почти не знала Мелину. Видела ее только ребенком. Так что, увы…

– Как жаль, – вздохнула Ди. Неужели ее надежда найти хоть какую-то зацепку оказалась напрасной? Но… – Послушайте, – обратилась она к Зельде, озаренная неожиданной идеей, – может быть, после Мелины остались… какие-то вещи, письма?

Зельда задумалась на мгновение, словно размышляя: помочь или отказать этой настойчивой девушке, а потом кивнула.

– Проходите. Я угощу вас чаем. Только предупреждаю заранее – у меня ремонт, так что все в краске и в пыли… Я переехала всего пару месяцев назад – еще не успела навести порядок. Изабел не очень-то следила за домом после смерти дочери… Ей было все равно, что здесь происходит…