Прекрасная изменница - Барбара Доусон Смит

Искренне ли он хочет это узнать или хитрит, снова преследуя какую-то цель?

Софи до сих пор не могла простить себе роль коварной разлучницы, которую невольно сыграла в мужской дружбе. Как бы она ни относилась к Гранту, он вправе знать о последних годах жизни Роберта. Ну а она вправе поведать лишь то, что считает нужным.

– Пожалуй, я расскажу тебе, как Роберт провел последние десять лет жизни, – произнесла она холодно. – Начну с того дня, когда ты уехал из города. Мы с Робертом не стали устраивать пышную свадьбу, поэтому вступили в брак по специальной лицензии. Медовый месяц провели в его поместье в графстве Суссекс.

– И тогда он обнаружил, что ты не девственница?

Безжалостно нацеленный вопрос ранил, словно остро отточенное копье. Прямота и вульгарность открыли нечто большее, чем просто интерес к жизни умершего друга. Какую же цель преследует Грант?

– Нет. Я рассказала Роберту обо всем еще до свадьбы. Не хотела и не могла строить семейную жизнь на обмане, а потому решила ничего не скрывать. Роберт знал абсолютно все.

Даже то, что она беременна от его друга.

Вскоре после ночи, проведенной с Грантом, Софи проснулась утром и почувствовала себя нехорошо. Вспомнила, что уже на несколько дней выбилась из женского графика. В страхе и отчаянии обратилась за советом к Роберту. Да, Рамзи всегда оставался настоящим другом и добрым наперсником. Только ему можно было довериться безоглядно. Верный себе, он не стал ни укорять, ни стыдить, ни ужасаться. Просто пригласил врача для осмотра и консультации. Предположения подтвердились.

Софи рыдала на плече у Роберта. Ей страшно было подумать о том, что ее ждет: как отреагирует на это общество, как будут страдать ее родители. Обратиться за помощью к Гранту она не могла. Он сказал, что готов жениться на ней, но таким тоном, что даже вспоминать не хотелось…

Тогда, десять лет назад, она лежала в постели в объятиях любимого. Страсть наконец-то получила долгожданное удовлетворение и сменилась счастливым ощущением непререкаемой близости. Тепло и аромат мужского тела обволакивали. Туманные мысли кружились. Она с восторгом ощутила в себе его плоть и поверила, что отныне они едины – телом и духом, ничто не может их разлучить.

– Грант… о, Грант, я люблю тебя.

– Боже мой, Софи! Что я наделал!

Тревога в глазах и искреннее восклицание испугали. Софи нежно дотронулась до гладко выбритой щеки, пытаясь вселить в возлюбленного то же чувство вечного единения, от которого таяла сама.

– Мы обрели любовь. И никогда больше не расстанемся.

Словно не услышав последних слов, Грант отстранился, сел в постели и провел рукой по спутанным волосам.

– Черт подери! Я не могу позволить себе жениться! А теперь придется!

Софи осознала, что сидит, уставившись в колени, и теребит пальцами черный креп юбки. Она заставила себя успокоиться, подняла голову и взглянула на Гранта.

Грант тоже смотрел на нее. Казалось, он прочел ее мысли. Но о любви он думал меньше всего. Важнее всего для него было по-прежнему вести холостяцкий образ жизни.

Грант Чандлер женился бы на ней, но потом возненавидел бы ее. Поэтому Софи предпочла принять предложение Роберта, который ее искренне любил.

Софи тяжело вздохнула.

– Мы с Робертом прожили счастливую жизнь. Он был преданным и ответственным – о таком муже можно только мечтать. Впоследствии оказалось, что у нас много общих интересов.

С острой тоской по ушедшему счастью она вспомнила долгие совместные прогулки, нежность, доброту и предупредительность мужа. Они оставались в поместье в течение всей ее беременности. Когда Люсьен родился, Роберт, взяв его на руки, пришел в неописуемый восторг, как и всякий отец при виде первенца-сына…

Грант тихо, мрачно рассмеялся.

– Не нужно притворяться, Софи. Вы с Робертом так же подходили друг другу, как масло и вода. Подобно мне, ты всегда искала в жизни возбуждение и риск, и нисколько не изменилась.

– Нет! – решительно отрезала Софи. – Я поняла, что мне нужна семья и настоящее счастье, которое познали мои родители. И такое счастье я обрела рядом с Робертом.

– Ах, конечно. А вдобавок – герцогский титул, богатство и положение на верхней ступеньке общественной лестницы.

Софи окаменела. Да, она действительно вылила всю эту ложь на голову Гранта – тогда, когда отчаянно пыталась найти силы и отвергнуть предложение, за которым стояло лишь чувство долга.

– Пытаешься очернить мой брак? – В тоне ее звучало презрение. – В таком случае я не стану тебе ничего рассказывать.

Грант выразительно поднял брови.

– Прошу прощения, – извинился он почти мягко. – Итак, вы с Робертом начали спокойную семейную жизнь. Ты подарила супругу желанного наследника, и все трое наслаждались счастьем вплоть до прошедшего лета, когда Роберт внезапно заболел.

– Роберт был прекрасным отцом. Люсьен до сих пор не может его забыть. Тоскует. – Софи с трудом сдерживала слезы. Плакать перед Грантом? Ни за что! Она взяла себя в руки.

– Раз уж я упомянула о Люсьене, хотелось бы решить вопрос о его будущем. Его обучении, образовании.

Грант нахмурился.

– Разве у него нет гувернантки?

– Есть. Мисс Оливер – прекрасная наставница, несколько раз в неделю к нему приходят учителя математики и латыни.

– В чем же дело? Люсьен не проявляет интереса к учебе?

– Напротив, весьма сообразителен и трудолюбив. – Софи замолчала, раздумывая, как убедить Гранта, а также вывести из игры Хелен и Эллиота. – Дело в том, что в семье существует традиция отсылать юных герцогов в закрытую школу – именно в его возрасте. Но в данный момент Люсьену и так хватает испытаний и переживаний, поэтому мне хотелось бы оставить сына дома еще на год – разумеется, с позволения опекуна.

Грант поднялся.

– Хочу посмотреть, как твой сын занимается. Проводишь меня в классную?