Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер - Таня Драго

Я осмотрела зал, пытаясь оценить масштаб разрушений.

Повсюду виднелись следы магической битвы — обугленные стены, расплавленный камень, кристаллические осколки, мерцающие остаточной энергией. Маги из свиты Диона работали над стабилизацией структуры здания, укрепляя своды и стены защитными заклинаниями.

В центре зала группа королевских гвардейцев и драконьих воинов охраняла пленников — последователей "Пламени и Крыла", лишенных оружия и магических артефактов. Их лица выражали смесь гнева, страха и растерянности.

— Большинство последователей "Пламени" захвачены, — сказал Латор, проследив за моим взглядом. — Некоторым удалось скрыться в суматохе, но Дион уверен, что без Оукаты организация быстро распадётся. Она была связующим звеном, объединяющим разрозненные ячейки.

При упоминании Оукаты я вздрогнула, вспомнив её страшный конец.

— Мне жаль, — тихо сказала я. — Она всё-таки была твоей матерью.

Лицо Латора стало задумчивым:

— Я не знаю, что чувствую. Гнев, скорбь, облегчение... всё смешалось. Она предала не только меня и отца, но и саму суть нашего клана — хранителей равновесия. — Он посмотрел на меня с внезапной остротой: — Знаешь, это ведь Авельтаны заключили договор с твоим родом. Мы должны оберегать равновесие, а не наоборот.

— История имеет свойство искажаться со временем, — заметила я. — Особенно когда её переписывают намеренно.

Латор кивнул:

— Теперь я понимаю, как это происходило. Поколение за поколением, маленькими шагами "Пламя и Крыло" вносило изменения в наши традиции, в наше восприятие людей и договора. То, что начиналось как равный союз, постепенно превратилось в иерархию с драконами наверху.

Я хотела ответить, но в этот момент к нам подошёл Дион.

Архимаг выглядел измученным — его обычно аккуратная борода была опалена, одежда порвана, а на виске виднелась запекшаяся кровь.

Но в его глазах горел огонь научного возбуждения.

— Лиралин! — воскликнул он. — Как же я рад, что вы очнулись. У нас столько работы! То, что вы сделали с халидэлом... это открывает совершенно новые перспективы для понимания магии Преображающих!

Я слабо улыбнулась, чувствуя, как усталость снова наваливается на меня:

— Что с сердцем договора? Мы успели его найти?

Дион и Латор обменялись взглядами.

— Да и нет, — ответил архимаг. — Мы обнаружили тайную комнату под алтарем, где "Пламя" проводило ритуал. Там действительно находится что-то вроде якоря договора — древний артефакт, созданный Эйраном Радналом и первым драконом-союзником. Но он... повреждён.

— Оуката успела исказить некоторые энергетические потоки, — добавил Латор. — Не до конца, иначе последствия были бы катастрофическими, но урон значительный. Маги Диона пытаются стабилизировать ситуацию, но для полного восстановления...

— Нужен Преображающий, — закончила я его мысль.

Дион кивнул:

— Именно. И не просто Преображающий, а прямой наследник Радналов, чья кровь резонирует с первоначальным договором.

Я глубоко вздохнула, собирая последние силы:

— Тогда нам нужно действовать немедленно. Если сердце договора нестабильно, последствия могут затронуть магическую экосистему всего Атала.

— Вы слишком истощены, — возразила Литания. — Использование дара в таком состоянии может быть опасным для вас.

— У нас нет выбора, — твердо сказала я, пытаясь подняться. Ноги дрожали, но я устояла, опираясь на плечо Латора. — Дион, покажите мне артефакт.

Архимаг колебался:

— Возможно, стоит подождать хотя бы несколько часов, пока вы восстановите силы...

— Каждый час промедления увеличивает риск, — сказала я. — Если энергетическое ядро договора нестабильно, оно может высвободить накопленную за столетия магию в виде хаотического выброса. Последствия будут... непредсказуемыми.

Латор крепче обхватил меня за талию:

— Тогда идём. Но ты будешь опираться на меня. Во всем.

О,непререкаемый ящер проснулся.

Но теперь вовремя.

— Хорошо, — согласилась я. — Пойдем.

Глава 32. Последняя гармония во всем

Дион кивнул и повел нас через зал, к небольшой арке, ранее скрытой за алтарем. За ней начиналась узкая спиральная лестница, ведущая глубоко под землю. Спуск был медленным и тяжёлым — каждая ступенька отдавалась болью в моём измученном теле. Но рука Латора, поддерживающая меня, давала силы продолжать путь.

Чем глубже мы спускались, тем сильнее я ощущала странную пульсацию магии — словно далекое сердцебиение, нерегулярное, сбивающееся с ритма. Моя собственная драконья чешуя начала светиться в ответ, резонируя с этими колебаниями.

Наконец лестница привела нас в небольшой круглый зал, высеченный в скальной породе. Стены его были покрыты древними рунами и символами, многие из которых совпадали с теми, что проявились на моей коже после ритуала в храме. В центре зала, на каменном постаменте, находился он — сердце договора.

Это был кристалл размером с кулак взрослого мужчины, напоминающий огранённый алмаз, но внутри него клубился серебристо-золотой туман, в глубине которого вспыхивали и гасли искры всех цветов радуги. Вокруг кристалла располагались семь меньших камней, образующих правильную геометрическую фигуру.

Но гармония композиции была нарушена. Два из семи камней были смещены, а внутри центрального кристалла виднелись тёмные линии — словно трещины или разломы, через которые просачивалась чёрная, маслянистая субстанция.

— Вот оно, — тихо произнес Дион. — Физический якорь договора. То, что связывает магические системы людей и драконов в единое целое.

— И оно умирает, — добавил Латор, не отрывая взгляда от пульсирующего кристалла.

Я приблизилась к постаменту, чувствуя, как моя собственная магия откликается на зов артефакта. Это было похоже на встречу с давно потерянной частью себя — болезненную, но необходимую.

— Что нужно делать? — спросил Латор, стоя рядом со мной.

Я изучала структуру артефакта, позволяя своему дару Преображающей проникать в его суть:

— Это не просто кристалл. Это... Точка соприкосновения и обмена между различными магическими системами. — Я указала на семь малых камней: — Эти кристаллы представляют основные каналы энергии — три драконьих, три человеческих и один общий, объединяющий.

Дион кивнул:

— Согласно древним текстам, первоначально каждый