Развод в 47. Я тебя никогда не любил - Александра Багирова

не получается. Во дворе их останавливают какие-то люли. Бегают шумные дети, кричат, стреляют из рогаток. Все их поздравляют, говорят, что правильно одумались и родню позвали.

— Зазнались вы! А своих нельзя забывать! Вот сейчас отношения-то и наладим! — говорит какая-то женщина с младенцем на руках.

Влад даже не знает с его стороны она или от Азалии. Все так перемешалось.

Дом всегда был его крепостью, он по привычке туда спешит, держит девушку за руку. Она так напугана, что едва ногами передвигает, постоянно спотыкается на огромных шпильках.

Открывает двери. Ступает на порог, а там…

Глава 19

Два здоровенных мужика дерутся прямо в прихожей. Все вокруг них вверх дном, бардак и разруха, а они продолжают сосредоточенно бить друг другу морды.

— Влааад… ик! — пищит Азалия. — Что же творится? — она прячется за его спину, вздрагивает.

— Прекратили! Быстро! — орет на мужиков.

Они не обращают на него внимания. Кроме шума от драки, в доме стоит гам. Непойми чем воняет.

Ему самому интересно, откуда этот сброд тут взялся? Да еще в таком количестве.

Мать его давно говорила, что есть родственники, которых надо вычеркивать из жизни. Мы идем дальше, а они остаются на низшей ступени эволюции.

Сам Влад в гостях в деревне последний раз был, когда ему лет десять было. Тогда они были вынуждены ездить, были жив дед с бабкой. Мать считала их людьми дремучими, но со вздохом говорила, что все же это ее родители бросить их не может.

А когда в течение месяца его дед с бабкой отправились на небеса, выяснилось, что три дома и огромный участок земли они завещали другим родственникам, обделив их с матерью. Тогда он впервые услышал столько бранных слов из уст мамы.

— Я терпела их, ездила в захудалую деревуху, гостинцы возила. А они вместо того, чтобы дочери все оставить… Моему братцу непутевому, его семье… и всем остальным нахлебникам. Про всех подумали, но только не про меня! — мать была красная от гнева, била ногами диван. — А я… я же их гордость! Я единственная чего-то стою! Выбилась в люди. У меня статус! А они… — далее она желала родственникам всего самого плохого. Говорила такие ужасные вещи, что Владу было страшно.

— Мам, так может, бабушка с дедушкой подумали, что у нас все есть, и оставили все тем, кому нужнее, — Влад высказал свою детскую догадку.

Он любил бабушку и ее пироги. С дедушкой ходил на рыбалку, он его катал на коне.

— Ты! Как ты смеешь! Мой сын и такое мелешь! — тогда мать в первый раз дала ему пощечину.

А потом еще не раз говорила, какой сброд его родственники. И прекратила всяческие связи с ними.

Тогда по малолетству Влад не понял, от кого его оградила мать, а вот сейчас ощущает все на своей шкуре.

Наверняка у Златы такая же ситуация. А для Азалии так эти неандертальцы вообще, как пришельцы из другого мира.

Влад, улучив момент, хватает одного из мужиков за шиворот. Надо из разнять. Встряхивает. И тут же от другого ему прилетает кулаком по лицу.

Он отшатывается. Но на ногах удается устоять.

— А ты еще кто? — хмурит брови ударивший его мужик.

— Ты чего! Это же Влад, мой двоюродный дядька, — говорит тот, которого он оттащить пробовал.

— А значит ты хозяин хаты, — мужик даже не думает извиняться. — Тогда угомони своих родственников. Они решили, что раз с твоей стороны, то могут нам диктовать условия.

— Так и есть! — восклицает его какой-то племянник, которого Влад никогда в глаза не видел. — Хата чья? Влада. А ваша деваха тут на соплях, они еще даже не поженились.

— Умный такой, да? Мало получил? — они снова начинают надвигаться друг на друга.

Влад хочет за голову схватиться. Это просто дурной сон.

Спор мужиков перекрикивают женские крики, доносящиеся из кухни.

Влад берет Азалию за руку. Идет туда.

Его будто оставили в кишащем монстрами лабиринте, и он не понимает, как выбраться, как спасти дом, где все идеально, продумано до мелочей, как не допустить погрома, да еще и самим уцелеть.

На кухне царит полный хаос. Его прекрасная кухня пропахла непойми какими запахами. На плите что-то шкворчит, жарится. Стоят какие-то банки, кастрюли. Завернутая в газетки еда. А около холодильника валяется свиная туша на целлофановом пакете, и какая-то женщина стоит над ней с ножом.

— Ааа, мне страшно! — Азалия закрывает лицо руками. — Она же мертвая…

— Ага, недавно зарезали. Свежатинка. Сейчас разделаем, часть приготовим, а часть в морозилку надо спрятать. Влад, поможешь? — женщина с ножом к нему обращается. — Хорошо, что Гришкина газель на ходу, смогли всю провизию довезти.

С виду лет тридцать… хотя это же сброд… там возраст не определить. Она его знает. Влад вообще без понятия, кто это.

— Жулька! Кричит вторая женщина! Как хорошо, что ты уже тут. Давай, помогай, нам мужиков кормить. Сейчас такой стол забабахаем. А ты, — переводит грозный взгляд на Влада, — Угомони свою родственницу, скажи, что на кухне главная я!

— Он хозяин дома, значит я главная! Провизия наша! А вы что привезли, нахлебники? — не унимается женщина с ножом.

— Чего стоишь! — вторая женщина подходит к Азалии и встряхивает ее, — Вступись за свою сестру троюродную! Скажи своему мужику, что твои родственники тут в приоритете! И иди картошку чистить!

— Я? Картошку?! — Азалия морщит нос. — Влааад… ик… Что они себе позволяют?

— Мы сейчас, — единственное, что он может сделать, это дернуть девушку на себя. Вытащить из кухни и закрыться в ванной. Старается не смотреть, во что они превратили его идеальную ванную комнату. Почему она вся черная? Достает телефон, набирает номер.

Не хочет звонить. Все внутри противится этому звонку. Но сам Влад не справится.

— Пап, привет. У меня проблема…

Глава 20

Ольга

— Таисия, мне жаль, — кладу руку на ее плечо. — Я не знала, что между вами произошло, Злата всегда тебе на дух не переносила. А с тобой мы шапочно знакомы были…

— Она меня с самого начала ненавидела. С моего рождения, — делает глоток минеральной воды. — У нас же отцы разные. После того как наша мама в город