Хозяйка заброшенного дома - Мила Вилье

При этом проклевывающиеся интонации курицы были точь-в-точь такие же, как и у супруги моего начальника Алевтины Владимировны. Правда, сейчас в ее речи периодически вставлялось куриное кудахтанье.

— Дети, это вы ее сделали разумной? — спросила я, не сводя взгляда с плешивой птицы.

Но, кажется, они были удивлены не меньше моего.

— Нет, это честно не мы, — закрутил головой Марк.

— Не мы, — повторил Артур.

— Сделали меня разумной? — курица явно услышала мои слова и, отстав от опешившего Игната Васильевича, начала наступать на нас. — Разумной меня сделали гены моего отца генерала! — важно заявила она. — А вот с вами вопрос не ясный!

И я поняла, что это, без всяких сомнений, была Алевтина Владимировна. Потому что это была ее излюбленная фраза, которую она постоянно говорила при каждом удобном случае и вставляла к месту и нет.

— А теперь я требую объяснений, — Алевтина Владимировна снова переключилась на благоверного: — почему я курица, а ты свинья? — и она ткнула крылом в Игната Васильевича. — Что это за люди нас с тобой окружают? — она продолжала наступать на него, тыкая в него на манер указательного пальца, который ей заменяла крыло. — Где наша трешка в центре? И где наш центр, в конце концов?! Где наш город?!

— Ну, во-первых, ты говоришь не с простым свином, а с тайным шпионом, так что поуважительнее, — вальяжно развалившись на полу, ответил ей Игнат Васильевич.

И это была его роковая ошибка. Видимо, за время проведенное в теле свиньи вдали от супруги, он забыл о ее склочном характере.

— Шпионом? — прошипела курица, и Молли зашла мне за спину, прячась за юбку и явно не ожидая, что курица умеет издавать такие звуки. — Ну, я тебе сейчас покажу поуважительнее...

А дальше мы с детьми вышли на задний двор, наблюдая, как толстый и неповоротливый хряк пытается спастись от разъяренной курицы.

— Что будем делать? — спросила Молли, глядя на тех.

— Пусть сами разбираются, — махнула я рукой.

И мы с детьми пошли смотреть курятник, прихватив с собой для цыплят пару старых покрывал и одеял, чтобы им было теплее.

— Это правда не вы наделили курицу разумом? — спросила я, помня рассказ Марка и Артура о том, как у них появился Игнат Васильевич.

Дети решили призвать в тело свиньи разум. И вот он! Не совсем светлый, но для свина и такой вполне сойдет. А чтобы разумный зверь слушался детей и выполнял то, для чего, собственно, и был создан, для того чтобы пугать тех, кто решит пробраться в дом, ребята пригрозили ему в случае непослушания похлебкой из свинины. Человеком Игнат Васильевич был пугливым, потому на этой волне они с детьми и поладили. Они наколдовывали магией ему страшный образ. А он ходил и пугал бродячих собак, зашедших в дом и бродяг с пьяницами.

Когда ребята поведали мне о том, как мой бывший босс оказался в этом мире, я задалась вопросом, а каким образом сюда угодила я? Детям я честно рассказала о том, кто я такая на самом деле. И они связали мое появление здесь с Игнатом Васильевичем.

Видимо, как объяснил Артур, моя обида и злость были на начальника такими сильными, что моя душа после смерти не ушла на покой, а последовала за моим обидчиком.

Выходит, что Алевтину Владимировну мой экс-начальник тоже чем-то обидел. Хотя я была не уверена, кто из них двоих хуже.

— Мы правда ее не звали сюда, — сказала Молли, высаживая цыплят в курятник.

И пока Игнат Васильевич бегал по участку вместе со свое супругой, которая то пыталась выклевать ему глаза, то выдрать щетину с хребта, мы закончили с обустройством цыплятами.

— Вот и хорошо, — заключила я, осматривая новый дом наших будущих кур.

— Ой, там кто-то идет, какой-то мужчина, — Молли указала на калитку, от которой и впрямь в нашу сторону шел мужчина в форме.

Глава 20. Конверт

Глава двадцатая. Жизнь Алевтины Владимировны до встречи с любимым.

— Добрый день, — мужчина поздоровался и, держа в руках конверт, сообщил, что у него письмо для леди Алисы.

— Это я, — я выступила вперед, чувствуя как внутри зарождается волнение.

Кто бы мог мне написать, да еще и чтобы письмо передал человек в форме. Неужели стало известно о выходке Денори и меня теперь вызывают, чтобы дать против него показания? Или этот негодяй, как и в прошлый раз, подкупил кого-нибудь из служителей закона и теперь шлет мне письмо с угрозами?

Я взяла конверт и быстро открыла его, чувствуя, как в горле встает ком. Но, пробежав по ровным строкам, написанным чуть угловатым почерком, я улыбнулась и расслабилась, выдохнув с облегчением. Это писал Эдвард. Брат короля сообщал в письме, что хоть у самого него и не вышло заехать, но он сообщает мне, что Денори несколько дней проведет за решеткой, обвиненный в попытке обокрасть Эдварда, и что там с ним будет проведена воспитательная беседа. Так что этот мерзавец меня больше не побеспокоит. А потому я могу чувствовать себя совершенно спокойно.

Эта была просто великолепная новость!

Я поблагодарила мужчину, доставившего письмо, и как только он ушел, мы с детьми занялись дальнейшими делами. А вернее, Игнатом Васильевичем и его супругой, которые наругавшись, теперь лежали в обнимку. По крайней мере, наверное это именно так можно было назвать. Свин лежал на траве, а курица пристроилась между его передних копыт, положив свой клюв на его пятачок. И, видимо, им обоим было неважно, что у хряка местами не доставало щетины и он был весь в глубоких царапинах от куриных когтей, а у курицы недоставало значительной части перьев в хвосте.

Пришлось разрушить идиллию.

— Значит так, — я подошла и, взяв сопротивляющуюся и вырывающуюся Алевтину Владимировну за шею, отнесла ее к цыплятам: — теперь вы смотрите за ними. И если пропадет хоть один цыпленок, то вы отправитесь в суп. Обещаю.

— Что?! Да как ты смеешь! Я жена самого тайного шпиона короля, — начала было курица.

Но я так громко, что Алевтина Владимировна меня могла хорошо слышать и разобрать каждое мое слово, велела Молли пойти