Зельеварка - Дина Зарубина

class="p1">Когда бросила ездить на работу в «Верену», начала больше есть и спать, я стала выглядеть получше, но мне еще было очень далеко от пышущей здоровьем и энергией прежней Гвендолин. Та была миловидной и даже симпатичной. Я теперешняя – нет. Щеки запали, скулы торчат, нос обнажил неожиданную горбинку. А нежные соблазнительные выпуклости? Их заменили жесткие суровые плоскости. Пособие для целителей, вот я кто.

А Кристофер… он удивительно обаятельный, улыбчивый, легкий в общении. Но ведь он ничего не рассказал о себе! А обо мне у него были все сведения. Мне даже казалось, что он знал намного больше, чем я ему говорила, и просто проверял меня отдельными вопросами. Раз у него нет интереса ко мне, то зачем он ищет со мной встреч? Если ему нужны наработки отца, то они все сгорели вместе с домом.

Ой! Портфель! Слегка потрепанный кожаный портфель отца, туго набитый, лежит в банковской ячейке! Может, это то самое, из-за чего вокруг меня начали плясать Королевский госпиталь и следственный департамент? С военными и так понятно, генерал Блейз дал задание не выпускать меня из поля зрения.

Порфель надо забрать и проверить, что в нем! Я даже подскочила со стула, намереваясь немедленно бежать в банк.

Посмотрела на темноту в окне и села обратно.

Банки работают до четырех, это всем известно. И потом, что я буду делать с бумагами отца? Хранить их в комнате? Я нервно засмеялась. У меня почти готовый диплом увели из защищенной лаборатории, а уж из комнаты говорить нечего, свистнут, следов не найду! Портфель ни в коем случае нельзя забирать из банка!

Сейф оформлен на мое имя, кроме меня, его никто не возьмет, а я в свободное время съезжу и там же, в банке, проверю содержимое. Забирать ничего не буду, только посмотрю. Или вообще не проверять? Пусть дальше лежит, тайны отца останутся его тайнами. Какая срочность, кроме взыгравшего любопытства? Если я полгода спокойно обходилась без этого, то и дальше обойдусь, у меня своих забот полно. А если за мной следят, то незачем привлекать внимание к банку. Проверю сейф после защиты диплома. А то вдруг банк ограбят из-за этого потертого портфеля? Я хихикнула от нелепости этого предположения.

Полночи вертелась, представляя, что отыщу несметные сокровища и сразу разбогатею. Или найду лабораторные журналы отца и воссоздам его легендарные зелья. Одно из них рассасывало келоидные рубцы, он спас лицо одной актрисе, у которой были чудовищные ожоги после пожара, устроенного завистницами в гримерке. Папа, оказывается, восхищался ее игрой, но молчал, не желая тревожить маму пустой ревностью. Никто не смог повторить тот состав, несмотря на множество попыток. Папа отказался продавать рецепт. Сказал, что это дар таланта – таланту. Все знали, что там слизь улиток, экстракт овечьей плаценты, настой репчатого лука и соляная кислота. Только повторить никто не смог.

А еще он спас руки одному рыболову, их с приятелем унесло на льдине в открытое море, и они сильно обморозились. Приятель огласился на ампутацию, а этот слабый артефактор приехал к отцу через полстраны. Не мог он лишиться рук. Жил у нас в гостевой две недели и ходил с замотанными фольгой кистями. И поправился! Коричневые страшные струпья сошли и наросла новая кожа. Никто не знал, чем его отец отпаивал. Про это в «Зельевар сегодня» писали.

Но я даже представления не имела, над чем отец работал перед смертью.

Вдруг в портфеле мятая туалетная бумага и серебряные столовые приборы? А настоящие записи отец спрятал в другом месте? Я бы не удивилась, если бы он отдал записи на хранение декану Тариэлю. Он бы смог разобраться и сохранить их намного лучше, чем я. Надо завтра подойти к муру Бревису и спросить.

Неудобно как-то, с другой стороны, спрашивать давнего друга отца, не утаивает ли он от меня записей. Что мешает ему соврать? Я уже совсем с ума сошла, подозревать декана в кознях против меня! Он мне в детстве конфеты и яблоки приносил, на коленях качал!

Ничего удивительного, что на аналитической алхимии я была рассеянна, и даже получила замечание от профессора Марей. Пришлось взять себя в руки и слушать преподавателя, выпучив от усердия глаза. Затем шли руны, и общая лекция по управлению потоками.

– Венди, – в перерыве рядом на скамейку плюхнулась Мэдлин. – Я тебя предупреждала?

Я кивнула, не особо вслушиваясь.

– Значит, ты заслужила наказание! Я отрежу тебе волосы под корень! – сбоку щелкнули ножницы, и я отшатнулась, чтоб впечататься спиной в Ойру, севшую с другой стороны, и обхватившую меня за плечи.

–Да вы что?! – очнулась я. – Мэдди, ты не по адресу! Разбирайся с Жаниль!

Однокурсники смотрели с любопытством, но никто и пальцем не пошевельнул, чтоб меня защитить. Старшекурсники! Дипломники! Развели какой-то детский сад! У меня сил больше, чем у них всех, вместе взятых, на что они рассчитывали? На мое прилюдное унижение? Зря, учитывая, что вчера я очень плотно пообедала и резерв был полон под завязку. Только вот применять магию вне практических занятий запрещалось. Но применение еще доказать надо!

Взвизгнула Мэдди, примеряющаяся к моей пряди. Ножницы раскалились у нее в руке. Заверещала Ойра, судорожно стряхивая сороконожек, ринувшихся на нее из-под лавки. Кристаль свалилась в обморок, увидев перед лицом мохнатого паука с полосатыми ногами. Слабачка! Ну и что, что паук был с ладонь величиной?

– У кого-то ко мне остались претензии? – спросила, оглядывая зал.

Кто-то замотал головой, кто-то торопливо покидал ярус, схватив тетради. Мэдди, скривившись, дула на руку, где алел ожог.

– Если вовремя покажешь целителю, рубца не будет, – поторопила я, и Мэдлин, завывая и перескакивая через ступеньку, покинула зал.

Еще раньше нас покинула Ойра, истошно визжа и отбиваясь от иллюзорных насекомых. Ладно, не насекомых, беспозвоночных животных, если быть точной, сороконожки – не насекомые. Кристаль, в отличие от них, совсем не мешала, лежала тихо и даже элегантно, раскинувшись между скамьей и столом.

– Хайнц, что ты творишь?! – закричала староста нашей группы, Магда Фрайм. – Тебя исключат за нападение!

– Они первые начали, весь зал свидетели, – хладнокровно ответил Марк и я ему признательно улыбнулась. – Бояться иллюзорных червяков перестают еще в начальной магшколе!

Второй час лекции прошел необычайно тихо. Профессор, подслеповато щурясь, несколько раз осматривал зал, но ничего подозрительного не увидел. Он был опытным лектором и знал, что правила сложения векторов одна из самых скучных тем в теории потоков. Тишину зала он никак не относил за счет своего ораторского таланта. Поэтому зал покинул самым первым, едва прозвенел