Твоя по завещанию - Алена Бородина

херня? Ты ещё кто такой? — возмутился было мой спутник, но дядя с размаху так сильно долбанул его в челюсть, что все дальнейшие вопросы у парня отпали.

Парень, бедолага, тоже «отпал» на пол.

Мы быстро приковали к себе внимание окружающих. Подружки тут же бросились в мою сторону и застыли рядом, не решаясь вмешиваться в наш конфликт.

— Пойдём, — прорычал Руслан, пытаясь увести меня за собой.

— Не фига! А ну пусти! — завопила я, протестуя, пытаясь вырваться.

Не получилось. Хватка дядюшки была стальной.

Руслан принял ещё одну попытку утянуть меня к выходу, но я изо всех сил старалась не двигаться с места, свободной рукой цепляясь за подруг, упираясь.

— Как же ты мне осточертела! — произнёс он, легко подхватывая меня и укладывая на своё плечо.

Я завизжала, яростно махая ногами и молотя кулаками по спине дяди, за что получила смачный и болезненный шлепок по заднице.

— Немедленно поставь меня на место! Я требую! Ты обязан!

Даже ухом не повёл. Просто вытащил меня на улицу, донёс до своей тачки и скинул на заднее сиденье, как какой-то мешок с тряпьем. Затем быстро сел за руль и заблокировал двери.

— Ты козлина! Я хочу танцевать! Зачем ты забрал меня?! Откуда ты вообще взялся?! — сыпала вопросами я, то и дело ударяя нерадивого «родственника» в плечо. — Я хочу выйти! Ты не имеешь права! — вопила я, дергая ручку двери, пытаясь выбраться.

Бесполезно. Я была закупорена со всех сторон, как килька в банке.

Тем временем, автомобиль тронулся.

— Ты пьяна и ведёшь себя неадекватно, — донёсся раздражённый голос дяди.

— Не твое дело! Как хочу так и веду!

— Пока ты под моей опекой — этому не бывать!

— А ты как бультерьер вцепился в папину фирму, да? И пойдёшь на все, лишь бы она отошла к тебе?

Руслан резко затормозил прямо в середине дороги. Обернулся.

Взгляд его был колючим, въедливым, красивое лицо искажал злобный оскал.

— Компания когда-то в равной доле принадлежала моей матери и твоему деду. То, что ей руководил твой отец, ещё ничего не значит.

— Тем не менее, именно папа ее унаследовал, а не ты, — ядовито усмехнулась я. — Твоя заслуга — это сомнительное заведение с полуголыми девицами. Вот им и гордись!

Да, я намеренно перегибала палку. Ему дико не нравились эти слова. Ярость, полыхающая в тёмных глазах, готова была вот-вот выплеснуться на меня.

— А, может, это ты причастен к гибели отца?

И это был взрыв.

Руслан, словно, ополоумел.

Он схватил меня за лямку платья и притянул к себе. Наши лица оказались непозволительно близко. Дядя выглядел угрожающе. На секундочку стало страшно. Сердце пропустило удар.

— Никогда не смей так говорить, Кристина. Я не позволяю тебе даже думать о подобном!

Я нервно сглотнула. Он ещё раз хорошенько меня встряхнул. Желание дерзить и выводить его из себя мгновенно пропало.

— Поняла меня?

— П-п-поняла, — заикаясь, ответила я.

— Вот и чудненько, — швыряя меня на сиденье, прорычал он, возвращаясь к управлению автомобилем.

* * *

До дома мы добрались быстро и в полнейшей тишине. Больше говорить с дядей я не решалась, дабы не сболтнуть лишнего и не разозлить его вновь. И да, в гневе он он вовсе не показался мне милым и привлекательным. Истинный демон.

Нетвердой походкой я шагала по мокрой, от накрапывающего дождя, дорожке, следом за Русланом. От выпитого голова слегка кружилась, а ноги заплетались. Холодный ветер пронизывал до костей. Я уже раз десять пожалела, что не надела куртку и поперлась в клуб в одном коротеньком платье, тонких чулках и лодочках.

Безмозглая курица.

Делая очередной шаг, острая и тонкая, как спица, шпилька попала между плиток брусчатки. В мгновенье я потеряла равновесие и неуклюже рухнула на дорожку. Каблук, конечно, сломался. Платье неприлично задралось, открывая миру кружевную резинку чулок. Ноготь на большом пальце руки обломился и я громко выругалась.

Руслан обернулся.

Лицо его выражало полнейшее безучастие и равнодушие, но, тем не менее, он подошёл ко мне.

— Напилась до такой степени, что ноги не держат? — протягивая руку, произнёс он.

Я, как гордая леди, попыталась встать сама, без его помощи, но опять потерпела неудачу и рухнула задницей на дорожку.

Тогда дядя ловко поднял меня на руки и понёс в сторону входной двери.

— Пусти. Что ты делаешь? — рыпнулась было я, но Руслан впился пальцами в мою талию и бёдра, запрещая какие-либо движения.

— Не дергайся. Или предпочитаешь доползти до дома на четвереньках?

— Каких четвереньках? Я вполне могу дойти сама!

— Ты падаешь.

Я смиренно вздохнула. Черт с ним. Потерплю его близость. Тем более, идти-то осталось пара метров. И, казалось бы, чего такого? Дядя несёт племянницу на руках в дом, но меня это почему-то дико смущало.

Я чувствовала рядом крепкий торс Руслана, его приятный аромат, дыхание на своей щеке, такое горячее, со вкусом мятной жвачки.

Внутри что-то щелкнуло. Что-то неизведанное. Неправильное.

Наконец, мы оказались в гостиной и дядя поставил меня на пол.

Только сейчас я поняла, что к щекам прилипла краска.

С чего бы?

Благо свет настенных светильников в доме был тусклым и моей пунцовой физиономии было не видно.

Не говоря и слова, я скинула туфли и побрела наверх.

— Постой, — окликнул Руслан.

Я остановилась.

— Надеюсь, таких выходок больше не будет? Не хочу собирать тебя пьяную по клубам.

Он одиноко стоял в центре гостиной, сложив руки на груди. Светлая рубашка, темные джинсы, чёрная кожаная куртка, которая безумно ему шла...

Похоже, алкоголь брал верх. Опять в башке что-то переключилось, перемкнуло.

Я вдруг посмотрела на него, как на мужчину. Красивого, сильного и... недоступного. Наверное, от того такого манящего.

Я обольстительно улыбнулась, подошла к нему.

— Надейся, — игриво парировала я.

Руслан прикрыл глаза, тяжело вздохнул.

— Что я ещё должен сделать, чтобы ты стала послушной, Кристин? Запереть дома в четырёх стенах? Отобрать мобильный? Запретить встречу с подругами?

Он звучал устало, тихо и обреченно.

Я будто смотрела на него в другой проекции, под другим углом. Будто это не мой сводный дядя, а просто незнакомый мне мужчина. Такой таинственный и безумно притягательный...

Кажется, и правда, надо меньше пить...

— Ну, что с тобой не так, а? — вполне себе искренне поинтересовался он.

Не злится. Наоборот, очень милый, пытающийся понять.

Башку куда-то потихоньку совсем сносило. Я смотрела на него, но не видела в нем родственника. Не видела никаких запретов. Он как один из тех парней, с которыми я целовалась сегодня в клубе. Просто красивая картинка, до безумия желанная картинка.

— Ну, чего молчишь? — лёгкая улыбка