Хорошие девочки получают все - Алисия Холлидей

– Связки? Что значит – вредно для связок? Каких связок? И пожалуйста, не вздумай рассказывать мне о проблемах с внутренними органами или что-нибудь в этом роде – это лишняя информация. Ненавижу такие подробности. – Улыбаясь, даю понять, что это лишь шутка.

Брианна начинает перекладывать на столе бумаги.

– Ой, надо же! Да нет, ничего такого. Я имела в виду голосовые связки. Я пою.

– Правда? А где? В церкви? В группе? – В голову лезет нехорошая мысль. – Ты не из тех, кто мечтает стать поп-звездой? Моя лучшая подруга работает в программе «Стань поп-звездой», она говорит, там все сумасшедшие. – Эх! Опять забыла, что нужно быть милой. – Ну, я, конечно, не считаю тебя сумасшедшей. Ты, наверное, абсолютно нормальная певица, правда? – Идиотка, тоже мне, выкрутилась!

Но видимо, ничего плохого я не сказала, потому что на этот раз она смеется по-настоящему.

– Нет, я не мечтаю стать поп-звездой. Я хочу стать оперной певицей, а это еще более сумасшедшая идея. Так что вряд ли меня можно назвать нормальной. Но спасибо, что поинтересовались.

Опера?

– Оперной? Правда? Знаешь, я думала, что все оперные певицы – это женщины в странной одежде, весящие по триста фунтов. Как ты собираешься носить костюм Брунгильды? У тебя какой размер, четвертый?

– Шестой, и мне придется набрать дополнительный вес перед прослушиванием. Не хватает примерно тридцати пяти фунтов. Но до этого, наверное, еще далеко. Я пока не готова. – Внезапно Брианна вновь начинает беспокоиться. – Я никуда не ухожу, если вы об этом. Меня вполне устраивает моя работа. Я не собираюсь вас покидать.

– Рада, что тебе здесь нравится, – улыбаюсь я. – Ты хорошо работаешь, за исключением редких случаев, когда упоминаешь демонических верблюдов. – На этот раз мы смеемся вместе.

Мне почему-то не хочется возвращаться к работе. Раз говаривать с секретаршей оказалось довольно весело. Я окидываю взглядом ее кабинку, замечаю фотографию темноволосой красавицы и наклоняюсь, чтобы взять ее.

– Это твоя мама?

Брианна смеется:

– Нет, хотя я бы не прочь унаследовать ее гены. Это Мария Каллас. Она…

– Я знаю, кто такая Каллас. У нас в Вашингтонском университете, кроме бизнес-курса, были занятия по истории музыки. Она, наверное, самая знаменитая оперная дива двадцатого века, правда? «Кармен», «Богема» и все такое? – Копаясь в глубинах памяти, вспоминаю, что кое-что из классики мне даже нравилось.

Только не Вагнер. Терпеть не могла Вагнера. Содрогаюсь от одного воспоминания о том, как приходилось от начала до конца слушать «Кольцо нибелунга».

Этой музыкой можно пытать заключенных, вытаскивая из них государственные тайны.

Брианна пристально смотрит на меня. Наверное, с самого ее появления здесь я так долго не говорила с ней о том, что не касалось работы. Превосходно. Теперь она подумает, что я превращаюсь в душку или…

Хм-м…

Широко улыбаюсь, даже демонстрирую зубы, играя роль доброй начальницы. Можно и поболтать. Это даже забавно.

– Ты ведь не поешь Вагнера? Это было бы преступлением. Знаешь Вагнера? Этого пижона с расистскими взглядами, который любил шелковое белье? – Именно такую ерунду обычно и запоминают из курса истории музыки.

Моя секретарша улыбается:

– Нет, я не поклонница Вагнера и ничего не слышала о его шелковом белье. Надо будет рассказать преподавательнице по вокалу.

Я смотрю на часы и понимаю, что если хочу встретиться с моей новоиспеченной сестрой, то мне предстоит до середины завтрашнего дня выполнить работу, которой хватило бы на целую неделю.

– Мне пора возвращаться к делам. Давай как-нибудь пообедаем вместе, и ты расскажешь о своем увлечении оперой. Я почему-то думала, что опера – это для снобов. Хотя это, наверное, здорово – иметь работу, для которой нужно набирать вес.

Отправляюсь в кабинет, едва сдерживая порыв тихо напеть что-нибудь. Не так уж и трудно быть доброй. Нужно говорить с людьми, проявлять интерес к их жизни. А жизнь Брианны действительно интересна, так что мне далее не пришлось притворяться, в отличие от оргазма в прошлом месяце, с этим, как там его…

О-ох! Соберись! Будь милой!

У меня получится. Я выиграю пари. Нужен лишь план.