Чудовищный бизнес леди попаданки - Даша Семенкова

с плюющимися едким соком помидорами, атаковавшими всех, кто подходил к грядке ближе чем на метр. Или с летучими мышами вампирами — одну такую держали на дереве привязанной за лапу ребятне на потеху. Зверюга размером с кошку висела вниз головой, сложив вороные крылья, и сонно взирала на нас блестящими красноватыми глазами.

— Стесняюсь спросить, чем ее кормят, — поинтересовалась я, на всякий случай держась подальше.

Иви, которой бояться теперь было нечего, наоборот подошла и даже отважилась пощекотать пальцем мохнатое брюшко. Тварь поежилась и, словно засмущавшись, сунула клыкастую морду под крыло. Моего призрака она привела в восторг.

— Всяким мелким зверьем, кого поймают. Мы следим, чтоб не шалили и на скотину не науськивали, иначе отберем, — ответил староста. Да уж. Веселые у них тут деревенские забавы.

— А зачем такие странные овощи сажаете?

— Сажаем-то какие положено. А что вырастет — порой не угадаешь. Порченая земля-то. Но помидорки эти не ядовитые, пусть себе вызревают. Даже лучше обычных, птиц с огорода отпугивают. Съестным мы не разбрасываемся.

В ситуации, когда огородничество превращалось в игру «съедобное — несъедобное» это было бы непозволительным расточительством. Порой самые обычные и аппетитные с виду плоды оказывались отравой или вызывали нежелательные реакции организма, от банального поноса до наростов на коже, похожих на чешую. А какая-нибудь несуразная штуковина в пищу вполне годилась и даже сошла бы за деликатес.

Проверяли овощи и фрукты на свиньях. Потом на собаках, потом на одном старике, который славился исключительной способностью переварить что угодно, и только с его разрешения новинку ели остальные.

— В таком случае остаётся только пожелать ему здоровья и долгих лет жизни, — хмыкнула я. — Трудно вам приходится. Что же вас держит в таком жутком месте?

— Да мы не то чтоб жаловались. Зато лихие люди стороной обходят. Пришлые вовсе редко забредают, общество у нас дружное. Ни воровства, ни душегубства. Житье вольное, — он взглянул исподлобья, прикидывая, не ляпнул ли чего лишнего. — Вас, владельцев этих земель, долгие годы не видать было. Аренда тут низкая. Налоги тоже не дерут за все про все.

— Воруете? — спросила напрямую, надеясь поймать на внезапность. — Не бойтесь, я где-то могу глаза прикрыть, если не по-крупному.

— Ни в коем разе! Свое продаем, наши диковинки на ярмарке любят. Ну, охотимся мал-мала, не без этого. И валежник собираем на дрова.

— Валежник, — повторила скептически. Он хитро прищурился.

— Ничего-то от вас не скрыть, юная леди. Каюсь, было дело. Но всего-то парочку деревьев, какие сами бы померли скоро или мешали. Не на продажу, вы не думайте. Только для своих нужд.

— Ладно, — притворно вздохнула я. Побуду добрым полицейским. С серьезными растратами управляющий разберётся, все равно мне, похоже, нечего и облизываться на этот лес. — Я вас не выдам. Сильно не наглейте только, к нам надсмотрщика приставили.

Староста усмехнулся в усы и спросил, когда приедет мой супруг. Неужели согласился жить в замке с призраками? Кажется, всех вокруг интересовал Рейнер и спрашивать о нем будут всюду, куда бы ни пошла. Всех, кроме меня самой.

Пряча досаду, я попросила рассказать об охоте. И вообще о местной фауне: раз с растениями такая чертовщина творится, что же происходит с животными?

Как я и подозревала, ничего хорошего. Скот худо-бедно плодился, хоть и не всегда тот приплод выходил удачным. А вот собак и кошек брали в городе, щенков и котят, которые здесь рождались, топили без всякой жалости. Пусть и мелкие, но хищные звери, выродившись от проклятья, могли проявить себя как угодно. Чаще всего не лучшим образом.

Про лесную живность лучше всего знали охотники. К одному из них нас проводили, обещая занятное зрелище. По словам старосты, парень держал маленький зверинец. Трофеи собирал.

9.2

Я ожидала увидеть хмурого матерого мужика, сурового и молчаливого. Из тех, что неделями в одиночку в тайге выживают и способны со ста шагов попасть белке в глаз. Когда нам навстречу вышел паренек лет шестнадцати на вид, решила, что это сын охотника, но никак не он сам.

— Дью, леди желает взглянуть на твой зверинец, — обратился к нему староста. — Леди, это Дьюэл, лучший наш охотник. Конечно, у нас есть почище него стрелки, но к этому парню зверь сам в руки идет.

— Ну уж, — пробурчал тот смущенно. Спохватился и отвесил мне поклон.

Некоторое время мы рассматривали друг друга с любопытством. Невысокий, худенький, еще почти подросток. Непослушные вихры с рыжиной, нос в веснушках. Симпатичный, но слишком юный и щуплый на вид. Не верилось, что он охотится в проклятом лесу на неведомых чудовищ.

— Так и будешь столбом стоять? — прошипел староста. — Показывай своих уродцев!

Дью суетливо поклонился еще раз и жестом позвал за собой. Мне не нравился тон, которым с ним говорил староста. Чтобы не смущать парня, попросила нас оставить и распорядиться насчет экипажа — идти обратно пешком не хотелось. И точно — когда мы оказались наедине, охотник немного расслабился. Хозяйку с внешностью Иви, которая выглядела не намного его старше, он явно всерьез не воспринимал.

— Вы не бойтесь, все, которые кусаются, заперты. А ядовитых я не держу, — сказал он, снимая засов с двери.

Внутри слышалась возня, сопение, урчание и хрюканье. Потянуло овощным складом, сеном и навозом. Я шагнула вперед. Иви отшатнулась.

— Одуреть, — выдохнула я, обводя взглядом ряд клеток на полу и на полках. — И все они водятся в здешнем лесу?

— Разве это все! Так, самые несуразные. И редкие. И мелкие — здоровенных народ пугается, даже единорогов, а они ведь те же коровы. И которые много хлопот не требуют, особо прихотливые в неволе дохнут, — объяснил Дью, с гордостью посматривая на коллекцию. — Смелее, леди. Хотите — в руки можете кого-нибудь взять. Или вовсе подарю, если глянется.

Вот уж нет. С меня шумелки-мыши достаточно. Но посмотреть было на что. Экспонаты напоминали ожившие декорации фантастического фильма. Действительно, несуразные. Привычных животных все они напоминали весьма отдаленно.

Разве что вон та зеленая белка, если бы ее морду не украшал свернутый спиралью хоботок. Или вон тот пушистик, похожий на грустного мишку Тедди. Или жаба в полметра высотой в сидячем положении. Остальное выглядело как наркоманский бред.

Существа явно смирились со своей участью и вели себя спокойно. Кто-то возился в опилках, кто-то дрых, кто-то скакал по клетке. Шуршали, пищали и хрюкали, не обращая на нас внимания. Только когда Дью подошел ближе, оживились — как и любые питомцы, ждали, что хозяин накормит.

— Вы их тоже продаете на ярмарке? — спросила, не в силах понять,