Клетка. Жена монстра - Ева Трезор

его плечи, я чувствую, как под тканью брюк растет нечто твердое и такое желанное мной, и придвигаюсь еще ближе. Моя навязчивая мысль, что я окажусь с Гошей в более уединенной обстановке, где никто не сможет нам помешать, не отпускает меня. Мне невыносимо жарко, я дергаю верхние пуговицы на блузке, обнажая верхнюю часть бюстгалтера, подставляю шею под его поцелуи.

Гоша жадно и крепко сжимает мою грудь, рычит и отстраняется. Его глаза горят.

— Не здесь, — говорит он, его голос уже ровный. Как так он держит себя в руках?! — У нас же дела.

Он медленно отпускает меня из объятий. Я тяжело дышу, сидя на этом огромном столе. Внизу такие электрические разряды бьют, что я вообще забываю, что здесь делаю! А мозг занимает лишь одна мысль...

Едва я успеваю застегнуть юбку, как открывается дверь и в переговорную заходят представители нашей компании во главе с Андреем Игоревичем и иностранные специалисты из «Фортеззы». Отворачиваюсь, чтобы скрыть свои пунцовые щеки.

Андрей Игоревич, холеный и самоуверенный, иногда расплывается в фальшивой улыбке, кивая китайским партнерам.

Переговоры начинаются с дежурных фраз о взаимовыгодном сотрудничестве и процветании. Андрей Игоревич явно давит на то, что логистика у нас отлажена путем двадцатилетнего опыта и не доверяет относительно «молодой» компании. Китайцы, сдержанные и немногословные, внимательно слушают, сверяя каждую его фразу с какими-то своими записями.

Потом в игру вступает еще один представитель «Фортеззы» — сухощавый мужчина с холодными глазами. Он говорит четко и по делу, оперируя цифрами и фактами. Он как будто специально противопоставляет себя сладкоречию Андрея Игоревича. В его голосе чувствуется сила и уверенность, которые невольно вызывают уважение.

Гоша сидит напротив меня, за столом китайской делегации. Его взгляд — наглый и изучающий — постоянно возвращается ко мне. Он не говорит ни слова, просто смотрит. Сначала это вызывает раздражение, потом — невольную дрожь. Он, играет со мной, знает, что я не могу убежать отсюда и вынуждена находиться на всеобщем обозрении. Многие в компании Андрея Игоревича считают, что я не на своем месте, ведь я — богатая наследница, пустышка без мозгов, которая просто получает большую зарплату, не внося свой вклад в развитие бизнеса. Они все меня раздражают, поэтому я бы не хотела здесь часто появляться. Знаю, что мои кости столько раз перемывали, что они уже блестят, как алмазы на свету.

Андрей Игоревич произносит тост, поднимая бокал шампанского. В его глазах — лихорадочный блеск. Он явно нервничает. Чувствую, как его рука слегка дрожит, когда он подносит бокал к губам.

Совещание длится, как назло, очень долго. Мне наскучило переводить им одну и ту же муть, так еще и под контролем одного из наших штатных переводчиков, который то и дело вносит свои корректировки в мой перевод, вынуждая краснеть. Я ловлю во время разговора взгляд Гоши на своем лице и от этого еще больше смущаюсь! Господи, выпустите меня отсюда... Стороны никак не могут договориться об условиях контракта. Китайцы гнут свою линию, но Андрей Игоревич собаку съел на заключении сделок, поэтому тоже не уступает.

Какая же я дура, чуть не отдавать Гоше на этом столе. Что он теперь обо мне подумает? Господи, почему ты не дал мне чуть больше мозгов?

Во время перерыва я стремительно выхожу в коридор. Гоша подходит ко мне.

— Скучаешь? — спрашивает он тихо, так, чтобы слышала только я.

— Оставь меня в покое, — отвечаю, стараясь держаться от него подальше.

— Не могу, — шепчет он, наклоняясь ко мне ближе. — Ты слишком красива, чтобы оставаться в покое.

Он протягивает мне крошечный белый цветок — жасмин. Его аромат — дурманящий и сладкий — мне нравится.

— Так что у нас по плану после совещания? — спрашивает он.

— Поехать домой и отдохнуть.

Возвращаюсь в конференц-зал. Переговоры возобновляются. Китайцы задают каверзные вопросы, требуя конкретных ответов. Андрей Игоревич начинает терять терпение. Он отвечает уклончиво, стараясь избежать этих прямых ответов. Его аналитики ему поддакивают, выискивая несоответствия в данных, предоставленных китайцами.

Чувствую, как нарастает напряжение.

В итоге совещание переносят на послезавтра.

Ну и отлично, я сделаю все, чтобы на нем не присутствовать.

Принимаю таблетку от головы, которая просто раскалывается от количества информации, и спускаюсь на лифте на первый этаж.

— Доброй ночи, Анжелика! — прощается один из охранников, Саша.

— И тебе.

Быстро стучу каблуками и выхожу из здания, направляясь к своей машине.

И… какого хрена?!

Где моя машина?!

Стою, как полная идиотка и пялюсь на пустое место. Принимаюсь нервно искать в сумочке телефон — да где он, когда так нужен?!

— Какие-то проблемы?

Знакомый голос, вызывающий мурашки. Гоша. Выглядывает из своего «Мерседеса».

— Все отлично, — вру я. — Просто класс.

— Да? — не верит он.

— Я просто видел, как отсюда эвакуировали машину днем. Бэха. Твоя?

Не тороплюсь отвечать, унизительно, конечно. Пытаюсь разглядеть хоть один запрещающий знак — не вижу. Надо было оставить машину на парковке, которая выделена для нашей компании. Лентяйка, поленилась пару десятков метров проехать.

— Моя.

— Давай подвезу тебя, а завтра вытащим твою тачку.

Зараза.

Чертыхаюсь про себя. Без машины, без телефона… и без мозгов.

— Хорошо, — тихо отвечаю я, опустив взгляд и прыгаю на сиденье рядом с ним.

Мы молча едем, я скидываю туфли с ненавистными каблуками и, закрывая глаза, делаю глубокий вдох.

— Тяжелый день, согласен, — произносит Гоша.

Когда я открываю глаза — не понимаю, куда мы едем. Озадаченно смотрю на него.

— Что происходит?

— Я же сказал, что подвезу тебя.

— Да, но я даже близко не здесь живу. Ты же знаешь, где я живу! — нервничаю я.

— Я обещал, что подвезу тебя и я везу. К себе.

От подобной наглости я заливаюсь краской. Надо пройти курсы управления гневом.

— Но я не хочу к тебе!

— Пока ты отдыхала, я пробил, на какую стоянку отвезли твою машину. Если завтра забирать ее от меня — будет гораздо быстрее.

— Ладно, — соглашаюсь я, чувствуя подвох пятой точкой.

Но, никакого секса, никакого секса. Слышишь, Анжелика? Ты, между прочим, забыть его пытаешься — вторит надоедает внутренний голос. Я имею полное право на него злиться и вычеркнуть его из своей жизни, также, как поступил он. Ничего у нас не получится, я уверена, даже пытаться не хочу.

Мы поднимаемся на девятый этаж уютного многоквартирного дома. Гоша пропускает