Уроки во грехе - Пэм Гудвин

Я взял молитвенник с книжной полки и шлепнул его ей на колени.

Она подскочила, руки ее взметнулись, и она ударила меня в грудь.

– Простите, – едва слышно произнесла она.

Но через пару минут опять уснула.

Так все и продолжилось. Совсем немного времени она бодрствовала, вздыхала, когда надо было встать на колени, а потом подняться, и испытывала мое терпение. Она все делала не так.

Но она научится. К концу дня она поймет, что такое трудный урок жизни.

Глава 9

Тинсли

Глаза с трудом открывались, сердце бешено колотилось – я таращилась на экран ноутбука. И захлопнула крышку. Я проходила тест в течение трех часов, и теперь все расплывалось перед глазами.

Встав со стула, я потянулась руками вверх, как мы это делали на йоге, и попыталась размять затекшие мышцы.

За все утро в классе отца Магнуса никого не было, кроме него самого. Все три часа он сидел за моей спиной и работал на своем ноутбуке. Он был так жутковато тих, так недвижим, что я почти о нем забыла. Почти… Забыть о нем было невозможно.

Его присутствие словно переполняло класс, наполняя воздух темной маскулинностью и эхом обещанного наказания.

«Будет неприятно».

Он словно играл со мной, нагнетая подозрительность и страх. И его стратегия работала. Я представляла себе, как меня порют, а я борюсь до последнего. И делаю все возможное, чтобы он пожалел о том, что заточил меня в этих стенах.

Но несмотря на браваду, мне все же было страшно.

Затаив дыхание, я повернулась к нему.

– Ты закончила? – Он поднял глаза от экрана своего ноутбука, и его низкий, насыщенный вибрирующий тембр прошил меня насквозь.

– Еще как.

Я думала не завершать тест. Если плохая оценка дала бы мне возможность больше времени провести наедине с отцом Магнусом и поставить жирное пятно на его репутации, то оно того стоило.

Но я не смогла. Мне было все равно, считают ли меня непослушной, избалованной или неразборчивой в связях. Но тупой…!

Моя гордость не смогла бы такого вынести.

Он посмотрел на циферблат наручных часов.

– У тебя еще сорок минут. Обычно студенты берут дополнительное время.

– Не понимаю, что вам от меня надо. Я ответила на все вопросы.

– Если ты не выложилась по полной…

– Ага, я в курсе. Меня накажут еще больше. Иисусе.

– Иди в обеденный зал. После ланча возвращайся сюда. У меня днем два урока. Посидишь с остальными, а завтра я объявлю тебе твое расписание и результаты теста, – он снова уткнулся в свой ноутбук. – Свободна.

Выходя из класса, я чувствовала, что он сверлит меня взглядом. Я знала наверняка, что он считает минуты до моего наказания.

Стоя в дверях, я бросила взгляд через плечо. Ну конечно, его глаза так и светились нетерпением, выжидали, наблюдали.

Содрогнувшись, я вышла в коридор.

Пойдя вниз по лестнице и через несколько поворотов, я без труда нашла столовую. Я умирала с голоду, а потому пошла к стойкам раздачи еды напрямую. Если бы сейчас нам подали домашний коричный хлебный ролл, который был после утренней мессы, я уплела бы его за обе щеки.

За круглыми столами сидело около тридцати учеников и учителей. Когда я вошла, разговоры стихли и все взгляды устремились на меня.

Бесит. Куда бы я ни пришла, что бы я ни делала, на меня вечно бросали осуждающие взгляды, высматривали мои недостатки, думали, как бы использовать меня и мою семью.

Забив на них всех, я положила полную тарелку органических фруктов, взяла теплый свежий хлеб и ярко-зеленый салат с жареным цыпленком. Еда выглядела свежей и очень качественной – явно из премиальных продуктов. Что было неудивительно, учитывая возмутительную плату за обучение.

Ухватив бутылку воды, я начала искать место за столом. Это оказалось непросто.

На меня все пялились, смотрели, как я переминаюсь с ноги на ногу. И никто не предложил мне сесть рядом. Даже Невада и ее рыжая подружка-бестия. Когда я подошла к ним, они отвернулись. А мне просто хотелось съесть свой ланч спокойно и не представляться тем, кого я не знаю.

– Ты что делаешь, сестра Китона? – спросила Невада, когда я села напротив нее.

– Не говнись. Ты прекрасно знаешь, как меня зовут. – Я воткнула вилку в салат.

– Тут у всех свои прозвища. У нас так принято. – Она поглядела на что-то за моей спиной и повысила голос. – Скажи, я права, Оплывшая Дейзи?

Я развернулась на стуле и посмотрела на вошедшую в столовую девочку. Плечи у нее были опущены. Волосы свисали коричневыми сосульками. Но прозвище ей дали даже не из-за фигуры.

Кожа у нее под глазами висела, словно стягивая уголки глаз вниз, и верхняя часть лица выглядела так, словно у нее нет скул и костей в принципе, а кожа стекает на щеки и ниже, к челюсти. Поначалу я подумала, что она обожглась на пожаре. Но потом обратила внимание на ее деформированный рот, в котором то ли не было нижней челюстной кости, то ли она была недоразвита.

Но оплывшая кожа не замаскировала выражения гнева и обиды, вспыхнувших в ее глазах.

Будь я хорошим человеком, я бы наехала на Неваду за то, что она такая дрянь, пересела бы за другой стол и там доела бы свой ланч. Но хорошим человеком я не была. И не могла позволить себе наживать врагов среди таких девчонок, по крайней мере до тех пор, пока не найду способ отсюда выбраться.

Так что я засунула свое осуждение куда подальше и продолжила есть.

– Оплывшая Дейзи – старшая сестра по твоему этажу. – Изучая меня взглядом, Невада помахала куском морковки. – Берегись. Она сдаст тебя, даже если ты просто подотрешься тремя, а не двумя квадратиками туалетной бумаги.

– Спасибо за предупреждение.

– Я Элис. – Рыжеволосая откинулась на спинку стула и постучала ногтями по столу. – Ты задолжала мне коробку печенья.

Вот черт. Я и не подумала о том, у кого именно воровала утром. Но учитывая горы еды в ее комнате, она не на печенья обиделась.

– Я компенсирую, – я пожала плечами.

– Компенсируй тем, что познакомишь меня со своим братом Уинстоном.

Фи.

– Он в два раза тебя старше.

– Вот именно. И он чертовски красив.

– У него есть подружка.

– Так скажи ему, чтобы приехал к тебе без нее. А я позабочусь об остальном.

С Винни у нее не было ни малейшего шанса. Он был одержим своей девчонкой, Эш Эллиот, и слишком