Забери меня домой - Кэрри Элкс

— У меня возникает такое ощущение, когда дело касается тебя, — он оперся подбородком на костяшки пальцев и наклонился вперед, его глаза сузились, когда он поймал ее взгляд. — Но я считаю, что ты должна мне правду.

— Как ты догадался?

Он откинулся назад, оценивая ее.

— Потому что мы получили психологическую травму в воскресенье. Нельзя пройти через что-то подобное, не установив с кем-то связь.

— Мы перелезли через пару заборов.

— И нас чуть не загрызла свирепая собака, — Грей сделал глоток своего кофе, приподняв бровь.

— Пес с недержанием, потерявший большую часть зубов.

— Вот видишь, — в его глазах промелькнул блеск веселья. — Это страшное дерьмо.

Она рассмеялась. Не могла удержаться. В нем было что-то такое, от чего становилось легко дышать. Он был кислородной машиной, заставляя ее чувствовать себя легче воздуха.

— Итак, у нас травматическая связь. Это значит, что ты должен быть помягче со мной.

— Я буду очень нежен с тобой, — его голос был приторно сладким. Она могла почувствовать его на своих зубах. — Так почему ты не сказала мне, кто ты?

— Потому что ты бы задавал вопросы, на которые я не хотела отвечать.

— Мило, — он снова усмехнулся. — Дай угадаю. Ты думала, что я спрошу о твоей сестре?

Она крепче сжала свою кружку.

— А ты бы не стал?

— Мне не нужно знать об Эш. Я уверен, что она замужем и у нее есть дети. Возможно, живет в огромном доме не так далеко отсюда. Она работает волонтером в школе своих детей, может быть, в хорошо выбранной благотворительной организации или двух — ничего противоречивого. И каждую пятницу она проводит в салоне, готовясь к вечеру свиданий с мужем.

Мэдди нахмурилась.

— Откуда ты знаешь? Ты расспрашивал о ней других людей?

— Нет, — Грей откинулся назад, сложив руки на груди. Она старалась не обращать внимания на то, как напряглись его бицепсы. — Это то, чего она всегда хотела. А Эш всегда получает то, что хочет.

Кроме тебя.

Мэдди моргнула при этой мысли.

— Думаю, это не то, чего хотел ты.

Он покачал головой.

— Я не из тех, кто живет в маленьком городке.

С этим невозможно было поспорить. Грею Хартсону здесь не место. Он был слишком талантлив, слишком красив, слишком… все. Казалось, он затмевает все и всех, с кем соприкасается.

— Так почему ты здесь? — спросила она его.

— Когда папа заболел, Бекка попросила меня приехать. Так что я заехал сюда по пути домой в Лос-Анджелес.

— Ты скоро уедешь?

Он покачал головой.

— Не так скоро, — он опустил взгляд на свою кружку, провел пальцем по ободку. — Я останусь в городе на некоторое время.

— Как долго?

Ее грудь сжалась. Она не могла понять почему. Это был страх? Волнение? Нервозность? Все эти чувства пронеслись в ней в пьянящем коктейле.

Страх — потому что его пребывание здесь означало перемены. Это означало, что они с Эшли снова увидятся и, хотя сестра была замужем, она, скорее всего, приедет к нему.

Волнение — потому что находиться рядом с Греем было все равно, что висеть вниз головой на американских горках. Это заставляло ее сердце биться и кровь бурлить так, как никогда раньше.

А нервозность? Ей не нравилось чувствовать себя неуправляемой. Она уже пробовала это раньше и упала низко, низко, низко.

— На пару месяцев. Достаточно долго, чтобы поработать над новыми песнями и помочь отремонтировать старый дом. Ему нужны новые трубы и новая крыша. Я подумал, что смогу помочь.

— Как помочь? — спросила Мэдди. — Ты будешь руководить подрядчиками?

— Я собираюсь сделать это сам, — он провел кончиком языка по нижней губе, поймав капельку кофе.

Ей пришлось сжать губы, чтобы не рассмеяться.

— Сам?

Она попыталась представить себе это. Обладатель премии «Грэмми» Грей Хартсон на старой разбитой крыше дома своего детства, пояс с инструментами на талии… Если бы она сделала эту фотографию, то заработала бы достаточно денег, чтобы оплатить лекарства своей мамы до конца их жизни.

— Почему?

— Папа не позволит никому другому сделать это. Ты же знаешь, какой он, — Грей пожал плечами.

— Ты когда-нибудь раньше ремонтировал дом? — спросила она его.

— Вроде того, — уголок его рта приподнялся. — Я немного поработал над своим первым домом в Лос-Анджелесе и у меня есть несколько друзей, которые могут мне помочь. Ты знаешь братьев Джонсон?

— Тех, которые участвуют в телешоу? — спросила Мэдди. — «Как перевернуть твой дом за тридцать дней»?

— Да, именно оно. Они расскажут мне обо всем, что я не смогу понять. Я буду общаться с ними по видеочату, если понадобится. Неужели это так сложно?

— Вафли готовы! — крикнул Мерфи из открытой двери кухни.

— Оставайся здесь, я принесу тебе завтрак.

Глава 9

— Ты это видел? — спросила Бекка Грея, когда он приехал домой из города. Она протянула свой телефон, и он наклонился, чтобы посмотреть на экран.

— Электронное письмо? — сказал Грей.

— Да. От преподобного Мейтланда. Напоминает своей пастве, что мы должны уважительно относиться ко всем гостям города и делать им приятное, а не делать фотографии и выкладывать их в социальные сети.

Грей нахмурился.

— Он упоминает меня?

— Нет, но мы все знаем, что он говорит о тебе, — голос Бекки был ликующим. — Думаю, он не хочет, чтобы ты снова бегал по чужим дворам.

— Это действительно лишнее, — сказал Грей, просматривая письмо. — Как Иисус принимал всех в свою общину, так и мы должны делать то же самое, — прочитал он. — Пожалуйста, не посягайте ни на чью личную жизнь в церкви или за ее пределами.

— Письма преподобного Мейтланда похожи на папские указы, — Бекка все еще ухмылялась. — Его слово — закон. Теперь люди оставят тебя в покое.

— Да ладно, — Грей вернул ей телефон. — Сейчас же двадцать первый век.

— Это Хартсонс Крик, — указала Бекка. — И, как ты нам постоянно напоминаешь, он еще не перешагнул тысячелетие.

Телефон Грея зажужжал в кармане. Он достал его и увидел, что на экране высветилось имя его менеджера. Проведя пальцем по экрану, он ответил.

— Марко?

— Я получил твое сообщение. Ты ведь не серьезно насчет замены труб и ремонта крыши?

— Я смертельно серьезен, — Грей облокотился на кухонный стол. — Я обещал отцу.

— Но тебе нужно написать альбом, — напомнил ему Марко. — Студия звукозаписи забронирована. Твой лейбл будет в бешенстве, если мы откажемся.

— Я все равно буду писать. Тебе не нужно об этом беспокоиться.

— Хо-ро-шо… — Марко растянул слово на три слога. — Но позволь мне поговорить с лейблом, пусть они знают, что ты