Стражи Хаоса - Саша Стивенсон

Арктур рассмеялся:

— А ты, смотрю, не сдаешься! Я никогда не ощущу стыд за ложь, и никогда не буду вонзать меч в свое сердце!

— Беатрис, отвлекай его! — резко раздался за спиной голос отца.

Я обернулась и увидела, что Роберт и какой-то парень держались за руки и что-то в унисон шептали… Это точно такой же ритуал, который проделали мы с Лилиат и Нерити!

Значит, еще не все потеряно, и Арктура можно остановить!

Но это отвлечение сыграло со мной злую игру… Арктур схватил меня, но я не начала паниковать, а продолжила посылать ему сигналы.

«Твоя голова раскалывается от боли… ты падаешь… твои руки перестают подчиняться тебе… ты теряешь волю над собой и своим телом… ты ощущаешь дикий стыд за ту ложь, которой кормил всех, даже ту, которую умудрился полюбить… ты не можешь держать меч… ты вонзаешь этот меч в свое сердце… твоя голова раскалывается от боли… ты падаешь… твои руки перестают подчиняться тебе… ты вонзаешь этот меч в свое сердце…»

Кто-то сзади ударил Арктура, и он уронил меня. Рухнув коленками на пол, я проглотила крик боли и продолжила мысленно проговаривать.

«Твоя голова раскалывается от боли… ты падаешь… твои руки перестают подчиняться тебе… ты теряешь волю над собой и своим телом… ты ощущаешь дикий стыд за ту ложь, которой кормил всех, даже ту, которую умудрился полюбить… ты не можешь держать меч… ты вонзаешь этот меч в свое сердце… твоя голова раскалывается от боли… ты падаешь… твои руки перестают подчиняться тебе… ты вонзаешь этот меч в свое сердце…»

Нефрит попытался напасть на Арктура сзади, но тот стремительным ударом толкнул его, и парень врезался в соседнюю стену. Затем его взгляд направился на Роберта и парня, держащегося за руки и моего отца, который шептал им уже правильное заклинание. Я почувствовала, что он внушал моему отцу совсем другие слова, чтобы сила Роберта и незнакомца вновь досталась ему и, не выдержав градуса злости, я набросилась на него и хотела схватить меч, но он оттолкнул меня. Я упала, но продолжила шептать и шептать…

«Твоя голова раскалывается от боли… ты падаешь… твои руки перестают подчиняться тебе… ты теряешь волю над собой и своим телом… ты ощущаешь дикий стыд за ту ложь, которой кормил всех, даже ту, которую умудрился полюбить… ты не можешь держать меч… ты вонзаешь этот меч в свое сердце… твоя голова раскалывается от боли… ты падаешь… твои руки перестают подчиняться тебе… ты вонзаешь этот меч в свое сердце…»

Резко Арктур прижал руку ко лбу и упал коленками на пол. Я почувствовала прилив сил. Мое внушение начало действовать! Я не отчаивалась и продолжала шептать и шептать:

«Твоя голова раскалывается от боли… ты падаешь… твои руки перестают подчиняться тебе… ты теряешь волю над собой и своим телом… ты ощущаешь дикий стыд за ту ложь, которой кормил всех, даже ту, которую умудрился полюбить… ты не можешь держать меч… ты вонзаешь этот меч в свое сердце… твоя голова раскалывается от боли… ты падаешь… твои руки перестают подчиняться тебе… ты вонзаешь этот меч в свое сердце…»

А из Роберта и того парня вышла новая, уже не синяя, а красная вспышка света и, слившись, мощным потоком она врезалась в Арктура.

Я замерла. Неужели опять не получилось? Неужели и тут он нас перехитрил и вновь украл чужую силу?

Но Роберт и парень, держась за руки, шли к нему и напряженно вытянули руки вперед, будто придерживая накал своей силы, и Арктур не мог пошевелиться. Он будто живьем изнутри горел. Его руки застыли и совершенно перестали подчиняться. Все мышцы напряглись, вены вздулись, а демонические глаза страшно расширились.

— Беатрис, убей его! У тебя есть высшая сила, ты сможешь! Парни не смогут его долго держать! — крикнул мой папа.

Значит, сила парней парализовала его… Но самое главное придется сделать мне…

Схватив меч, я присела и собралась вонзить, но Арктур резко посмотрел на меня и произнес:

— Беатрис, не надо… я люблю тебя.

Я застыла. Его голос снова подействовал на меня странно. Успокаивал весь гнев в груди, рассеивал его темный дым, кружащий вокруг моего сердца. Расслаблял каждую мышцу, каждый нерв. Точно так же он влиял на меня еще тогда, на пирамиде Керенобес, когда я приобрела бессмертие и высшую силу. Я вновь превращалась в его послушную марионетку… В этот решающий кульминационный момент я могу всех подвести из-за одних сладких слов Арктура…

Меч в моих руках задрожал. Парни, напряженно держа руки, окружили меня, я видела, как с их лба и мокрых волос лился пот. Папа подбежал ко мне, взял за плечо и сказал:

— Ну что застыла, давай, прикончи его!

— Беатрис, я правда люблю тебя… — слабо прошептал Арктур.

Часть его души в моем сердце продолжила трепетать, болезненно извиваться и пульсировать. От этих слов она будто растаяла и молила меня убрать меч. Я посмотрела ему в глаза и ощутила, как начало болезненно разрываться сердце.

— Пожалуйста, Беатрис…

— Не слушай его! — завопил папа.

— Беатрис, он силен, мы не сможем его с Бернандо долго держать! — вопил Роберт. — Давай!

— Давай, Беатрис! — подбежал Нефрит и взял меня за второе плечо.

— Вспомни, что было между нами… — хрипло шептал Арктур, нежно смотря на меня, — вспомни, как нас тянуло друг к другу все это время…

— Нет… — начала я качать головой.

— Не сопротивляйся этому, Беатрис. Мы часть одного целого, милая моя.

— Рот свой закрой! — заорал Нефрит.

Рука Арктура начала слабо шевелиться.

— Беатрис, мы слабеем, давай! — завопил Роберт.

— Беатрис, пожалуйста… — едва прошептали губы Арктура.

— А я не знаю… прости… — покачала я головой.

— Помнишь, что недавно было между нами? Как мы хорошо провели эту ночь? Я никогда её не забуду… я очень-очень люблю тебя…

— Беатрис! — раздался крик отчаяния Нефрита.

Твои речи очень сладки, и ты до сих пор был искушающим, Арктур, но я не должна больше тебе подаваться…

— Беатрис, он начинает шевелиться! — отчаянно крикнул Роберт.

Но я не слышала этого. Наклонившись над Арктуром, я закрыла глаза и вытянула меч. Душа молила отпустить его, его душа молила не убивать его. Его душа мучала и терзала меня.

Я устала быть в ее плену…

Беатрис, не убивай его, Беатрис, не убивай его, Беатрис, ты любишь его, Беатрис, ты любишь его!!! — кричала часть его души внутри меня, и каждое слово отчаянно колотило своим пульсом по моему сердцу.

«А ты был