Большой оххх - Никки Эштон

будет поблизости, поскольку у него был самый свободный график учебы в колледже, о котором когда-либо слышала. Наслаждаясь тишиной и покоем, пошла на кухню, включила чайник, чтобы выпить чашку чая, и заметила на столе папин портфель.

Должно быть, заходил домой, а потом снова ушел, но он никогда не оставлял свой портфель, если работал. Нам, детям, всегда было интересно, что папа в нем хранит, потому что всегда был заперт и нельзя было в него залезать. Так было много лет с тех пор, как мы были маленькими. Я сомневалась, что там хранились записи пациента, они были бы под замком или лежали бы на его компьютере в офисе в городе, так что, возможно, это были всего лишь его бутерброды.

Ожидая, пока закипит чайник, я прислонилась спиной к стойке и с подозрением посмотрела на коричневый портфель. Было странно, что он скрывал содержимое, особенно когда был так откровенен во всем остальном — ради Бога, он разгуливал голым перед моим парнем, скорее всего, без малейшего намека на стыд.

Я прикусила нижнюю губу, медленно подошла к столу и подняла его. Он был не особенно тяжелым, но внутри определенно что-то было. Я встряхнула его и услышала, как перемещается содержимое — слабый стук указывал на то, что там было больше одного предмета. Я немного потрясла его, а затем поднесла к лицу и уставилась на замок.

— Что ты делаешь?

— Ради Бога, Деклан, — воскликнула я и уронила портфель так быстро, как будто он обжег мне кожу. — Ты напугал меня до смерти.

Деклан рассмеялся и встал рядом со мной.

— Ты же знаешь, что одним взглядом ты не откроешь его.

— Там есть что-что еще, кроме бутербродов.

Деклан наклонился, всмотрелся в портфель и ткнул пальцем.

— Как думаешь, что?

Я пожала плечами.

— Это как-то связано с его клиентами?

— Может быть, его дневник, он должен был держать его под семью замками.

— Нет, он бы не оставил его там на случай, если его украдут.

Я наклонилась, моя голова оказалась рядом с головой Деклана, и мы оба продолжали смотреть, как будто могли видеть сквозь кожу каким-то взглядом сканером. Я понятия не имела, как долго мы так простояли, когда открылась кухонная дверь.

Мы оба подпрыгнули и повернулись, чтобы увидеть Рубена, его брови сошлись на переносице, когда он наблюдал за нами.

— Какого хрена вы делаете? — спросил он, проведя рукой по своим темным волосам и с важным видом подойдя к нам.

— Выясняем, что на самом деле в портфеле, — ответил Деклан. — И почему папа держит его под замком.

Лицо Рубена расплылось в улыбке, и я поняла, как сильно мне этого не хватало. Он был красивым мальчиком с темно-каштановыми волосами и такими же глазами, но его постоянный хмурый взгляд, как правило, портил его внешность.

— Хотите взломать? — спросил и пошевелил бровями.

Мы с Декланом отскочили на шаг назад.

— Нет, — выдохнула я. — Иван, черт его, Грозный убил бы нас.

— Да, — согласился Деклан. — Он бы взбесился.

— Кто ему скажет?

Рубен неторопливо подошел к ящику рядом с плитой, достал нож и металлическую шпажку и поднял их нам.

— Я могу отпереть его и снова запереть с помощью этого, — сказал он, небрежно пожав одним плечом. — Папа никогда не узнает.

— Нет! — Деклан положил руку на плечо Рубена. — Мы не должны.

— Вы двое были единственными, кто испепелял портфель взглядом. Теперь вы меня заинтересовали. Давай, отойди с дороги.

— Руб, — тихо сказала я. — Если честно, я не уверена в этом.

Он бросил на меня свой обычный хмурый взгляд и встал между нами.

— Перестаньте быть такими слабаками.

Через пару секунд мы услышали тихий щелчок замка, и Рубен отступил на шаг.

— Что теперь? — Я спросила.

Деклан и Рубен выжидающе посмотрели на меня.

— Ни за что, я этого не сделаю. Ты, ты старший.

— Нет, Дэнни на две минуты раньше.

— Ну, вряд ли мы можем позвонить ему и уговорить приехать, не так ли? — Сказал Рубен и подтолкнул меня вперед. — Ты единственная девочка и любимица папы.

— Нет, не я, а Дэнни.

— Нет, не она, а Дэнни.

Мы с Декланом ухмыльнулись друг другу, а затем обернулись и увидели, как Рубен закатывает глаза, глядя на нас.

— Ах, черт возьми, — сказал он и рывком расстегнул кожаный ремень, который закрывал верхнюю часть портфеля. Затем потянул его за ручки и просунул голову внутрь. Через несколько секунд он бросил портфель обратно на стол и повернулся, чтобы посмотреть на нас с неподдельным ужасом в глазах.

— Что? — Спросил Деклан. — Чья-то голова или что-то в этом роде?

Я вздрогнула, разумеется, не представляя, как отреагирую на две отрубленные головы за одну неделю.

— Нет. — Рубен с трудом сглотнул и положил одну руку на макушку, а другую на живот, как будто его сейчас стошнит. — Чертов грязный старый ублюдок.

— Что? — Я подалась вперед и заглянул в открытый портфель. — Черт.

— О Боже, пожалуйста, не говори, что это фотографии с нашей мамой в обнаженном виде, — простонал Деклан.

Мы с Рубеном оба покачали головами, и Рубен вытер ладони о джинсы.

— Хорошо, я смотрю. — Деклан в свою очередь шагнул вперед и изучил то, что привело нас с Рубеном в такой ужас.

Его глаза становились все шире и шире, пока он несколько секунд заглядывал в портфель, прежде чем захлопнуть его и указать пальцем.

— Руб, закрой его обратно, и никто из нас никогда больше не должен говорить об этом. Мы не станем говорить Дэнни или Тоби, особенно Тоби, потому что у него длинный язык и тот обязательно расскажет папе.

Он протянул руку ладонью вниз, и я хлопнула своей, затем Рубен сделал то же самое.

— Обещание есть обещание в соответствии с семейным правилом Диксонов, — скандировали мы все вместе, прежде чем хлопнуть друг о друга ладонями сверху.

— Только одно, — сказал Деклан, когда Рубен начал запирать футляр с ножом.

— Что? — Спросила я, одновременно размышляя, не слишком ли рано для бренди.

— Как думаете, почему у папы в портфеле пластиковая волосатая задница?

Глава 11

Мужчины, как правило, используют языки вроде маленького пениса. Вместо этого дайте ему новую фантазию: осторожно, не добавляйте хлопья в рожок с мороженым.

Чарли

У меня была действительно долгая двенадцатичасовая смена на работе, потому что сумасшедший вокалист группы, записывающей свой альбом, не мог вспомнить своих слов, а поскольку я хотел стать звукооператором, Том, один из моих боссов и участник «Dirty Riches», которому принадлежал «Musica Records», предложил мне работать бок о бок с продюсером. Том, в частности, был добр ко мне, и я действительно не хотел его подводить, поэтому оставался до победного, когда певец, наконец, выступил лучше, чем посредственно.