С влюбленностью покончено - Р. Л. Джексон

— Пошли отсюда, — успокоил ее Кейден, уводя прочь, — это все чушь собачья. И ты уволен! — сказал он их адвокату.

Лана снова встретилась взглядом с Ким, а затем вышла из зала суда вместе с Кейденом, за которым последовали Вероника и Руперт. Она не могла поверить в то, что только что произошло, и ей нужно было убраться как можно дальше от здания суда, пока ее не арестовали.

* * *

Лана и Кейден протиснулись сквозь толпу репортеров и слепящих камер, стараясь как можно лучше спрятать от них лица. В ее теле не было ни грамма терпения для ответов на вопросы, и она просто хотела вернуться в дом Паулы, чтобы хорошенько поплакать и проспать это адское утро. Паула, Сэм и Кирк шли прямо за ней, и Паула остановилась, чтобы ответить на вопросы прессы. Лана и Кейден сели в ожидавший их внедорожник первыми, а Вероника и Руперт сели вместе с ними. Лана рухнула на плечо матери, пока Руперт и Кейден держали ее за руки.

— Как это возможно? — завопила Лана, насквозь промочив и испачкав мамину блузку слезами и тушью.

— Я не понимаю, — ответил Кейден, — что такое, черт возьми, закон о первом преступлении?

— И как ваш адвокат мог принять его наперед без вашего ведома? — вмешался Руперт.

— Не знаю, но я чертовски уверен, что узнаю, — ответил Кейден.

— Это нечестно! Шесть месяцев условно за попытку убить двух человек? В этом нет никакого смысла. Как судья может думать, что это справедливо по отношению к нам? — завопила она.

— Я не знаю, — ответил он, и его лицо исказилось от боли.

— И это все, что ты можешь сказать? — закричала она.

— Я не знаю, что здесь можно сделать, Лана! Что я могу сделать прямо сейчас?

— Ты не можешь винить его, дорогая. Все думали, что дело дойдет до суда присяжных. Никто этого не предвидел, — сказала Вероника, поглаживая дочь по голове.

— Я просто так зла! — она села, вытерла лицо, повернулась к Кейдену и обняла его за шею. — Я люблю тебя, прости. Я не сержусь на тебя, — прошептала она.

— Я знаю, детка, все будет хорошо. Я тоже тебя люблю, — прошептал он в ответ, обнимая ее. Лана смотрела в боковое окно, по лицу ее текли слезы, и смотрела, как Паула и Морин стоят на ступеньках здания суда.

* * *

Паула стояла перед репортерами и вспышками камер, а Морин и Хитклиф стояли по обе стороны от нее.

— На данный момент мы должны признать, что нас не устраивает досудебное соглашение о признании вины, но в данный момент, мы просим вас уважать нашу частную жизнь, чтобы принять то, что только что произошло, — заявила Паула.

Репортеры проигнорировали просьбу, и все равно выкрикивали вопросы, но они остались без ответа. Морин подняла голову как можно выше и направилась к внедорожнику, где ее уже ждали. Когда они сели, никто не сказал ни слова, и машина отъехала от тротуара, сопровождаемая цепочкой репортеров, делающих снимки позади них.

* * *

Все сидели в гостиной, пока Морин и Паула заваривали чай на кухне. Руперт и Вероника сидели на диване с мистером Смитом и тетей Мэй и разговаривали между собой. Лана села рядом с Кейденом на диван и молчала, положив голову ему на плечо. Никто толком не говорил, потому что не знал, что сказать. Атмосфера была больше похожа на поминки, а не на победу, которой, как они думали, закончится день.

Сэм и Кармен сидели на диване рядом с ними и тоже не произносили ни слова. Кейден ничего не сказал о Сэме, и Лана подумала, что это хорошо. Меньше всего ей хотелось, чтобы эти двое начали спорить на глазах у всех.

— Я все еще не понимаю, как штат мог согласиться на такое соглашение о признании вины. Вообще никакого тюремного заключения? — спросила тетя Мэй, качая головой.

— Ким снова победила, — ответила Лана.

— Детка, — Кейден обнял ее одной рукой.

— Не надо, — она отмахнулась от него и встала с дивана.

Как бы она ни старалась не терять самообладания, это было нелегко. Лане хотелось ударить кого-нибудь, сделать что-нибудь, но она потеряла надежду — снова. Кармен последовала за ней на кухню, чтобы составить ей компанию.

Сэм поерзал на диване рядом с Кейденом, явно испытывая неловкость. Он не любил этого парня, но сочувствовал, что они с Ланой оказались в проигрыше. Он недоверчиво покачал головой и сделал глоток бурбона.

Хитклиф посмотрел на Морин, и что-то шевельнулось у него в животе. Она имела какое-то отношение к цирку в зале суда. Он очень хорошо знал эту женщину, и это было не похоже на нее — отвернуться и смириться с тем, что кому-то сойдет с рук преступление против ее семьи. Она вошла в гостиную, держа в руках поднос с чашками и серебряный чайник с кипятком. Она поставила его на кофейный столик, и Кейден наклонился, чтобы налить себе чашку чая. Он не сводил глаз с Ланы, которая сидела на кухне, облокотившись на стойку и глядя в никуда.

— Ты молчалива, Морин, — вмешался Хитклиф, заставив всех присутствующих посмотреть на нее. Ее щеки покраснели, как свекла, и это выдало ее.

— Я так же потрясена, как и все остальные, — солгала она.

— Я не куплюсь на это ни на минуту, мама, — добавила Паула, наблюдая за странной реакцией матери. — Кирк сказал, что любой стоящий адвокат должен был получить разрешение, прежде чем совершать какие-либо сделки.

Кирк смущенно оглянулся и потянулся за чашкой чая.

— Что ты имеешь в виду? — ответила Морин, притворяясь невежественной.

— Ты плохо врешь, — возразила Паула.

Теперь во всем доме было так тихо, что можно было услышать шелест деревьев за пределами веранды. Морин посмотрела на них, изучая их ожидающие лица, затем мельком увидела испуганное лицо Ланы и замерла. Кейден уловил обмен репликами и встал.

— Ты заключила с ней сделку? — крикнул он, держа в руке чашку с горячим чаем. Кирк шагнул вперед и остановил его, не давая подойти слишком близко, затем забрал чашку.

— Я так и знала, — заявила Лана. — Это логично. Вы потянули за ниточки и согласились на эту сделку, не так ли?

— О Боже, — выдохнула Кармен, закрывая рот рукой, когда слова сорвались с ее губ.

Морин запнулась, ее дыхание стало прерывистым. Чувствуя давление их взглядов, она больше не могла этого выносить. Ее снова поймали.

— Мне пришлось, — выпалила она сквозь слезы.

— Боже Мой! — воскликнула тетя Мэй.

Лана недоверчиво покачала головой.

— Почему? Почему вам пришлось? — упрекнула