Землянка в Межгалактической Академии - Лира Дарк

Мы сидели за столом, разбирая записи и обсуждая, как структурировать презентацию. Кайрон был сосредоточен, аккуратно делая заметки на своём планшете, пока я смотрела на голографические изображения Люминариев. Решив немного отвлечься от серьёзной работы, я задала внезапный вопрос:

— Кайрон, а какое у тебя любимое блюдо?

Он поднял взгляд от планшета, его брови слегка приподнялись, будто вопрос застал его врасплох.

— Ты серьёзно хочешь это знать? — спросил он, но на его лице появилась лёгкая улыбка.

— Конечно, — ответила я. — Ты же рассказал про Рилан-тии, теперь хочу узнать о твоем любимом блюде.

Он откинулся на спинку стула, его взгляд стал задумчивым.

— Ладно, — наконец сказал он. — Моё любимое блюдо — это Силвэйр-кара. Это что-то вроде сладкого пирога, который готовят только на Лантаре. Он наполнен кремом из редких фруктов, которые растут высоко в горах.

— Сладкое? — переспросила я, удивлённо глядя на него. — Никогда бы не подумала, что ты любитель тортиков.

Он усмехнулся, но ничего не ответил. Тогда я решила продолжить:

— А вот моё любимое блюдо... пицца.

— Пицца? — переспросил он, в его голосе послышалось искреннее удивление. — Первый раз об этом слышу. Что это?

Я замерла, не зная, как объяснить.

— Это… ну… — начала я, пытаясь подобрать слова. — Это тонкое тесто с соусом, сыром и начинкой. Запекается в печи. Её можно сделать с чем угодно: овощами, мясом, даже фруктами, если захочешь.

Он нахмурился, словно пытаясь представить себе это блюдо.

— Звучит... странно, — наконец сказал он. — Но, наверное, стоит попробовать.

— Странно? — рассмеялась я. — Да это же еда богов!

— Если ты так говоришь, — ответил он с лёгкой улыбкой, — возможно, однажды попробую.

— Однажды? — усмехнулась я. — Мы найдём способ добыть пиццу и устроим дегустацию.

Кайрон тихо рассмеялся, а я почувствовала, как обстановка стала легче. Этот короткий разговор снял напряжение, и мы снова вернулись к работе, но теперь уже с улыбками на лицах.

Взгляд сам собой упал на лицо Кайрона, его спокойное выражение и светло-лиловую кожу. А потом в голову пришла неожиданная мысль: Интересно, их язык тоже лиловый?

Я почувствовала, как это странное любопытство засело в моей голове. Пока я пыталась вернуться к работе, вопрос будто бы сорвался с моих губ сам по себе.

— А… у вас язык тоже лиловый? — спросила я, не осознавая, что произнесла это вслух.

Кайрон замер, подняв взгляд от планшета, и его лицо немного изменилось — брови слегка приподнялись, а уголки губ чуть дёрнулись, словно он боролся с усмешкой.

— Что? — переспросил он, будто не поверил своим ушам.

Я вдруг поняла, что только что спросила, и почувствовала, как мои щеки начинают гореть.

— Эм... забудь, — быстро сказала я, опуская глаза к своим записям, делая вид, что поглощена работой.

— Нет, подожди, — проговорил он, и в его голосе уже звучало явное развлечение. — Ты действительно хочешь это узнать?

— Это было просто… просто праздное любопытство, — пробормотала я, всё ещё не поднимая головы.

Кайрон рассмеялся, тихо, но искренне. Я наконец решилась взглянуть на него, и увидела, что он наблюдает за мной с откровенной улыбкой.

— Ладно, раз тебе так интересно, — сказал он, откинувшись на спинку стула. Затем слегка высунул язык, показав его.

Он действительно был лилового цвета, чуть темнее оттенка его кожи, с лёгким, почти незаметным переливом.

— Удовлетворена? — спросил он, убирая язык обратно и с явным удовольствием наблюдая за моей реакцией.

Я кивнула, чувствуя себя немного глупо, но не смогла удержаться от улыбки.

— Ну… теперь да, — ответила я, вернувшись к своим заметкам.

— В следующий раз обязательно спроси что-нибудь ещё более странное, — добавил он с лёгким смешком.

— Это не прям уж и странный вопрос , — пробормотала я.

Кайрон всё ещё посмеивался над моим вопросом, пока я пыталась вернуться к заметкам. Но, видимо, мой неловкий интерес дал ему идею.

— Ладно, теперь моя очередь, — вдруг сказал он, отложив планшет и опершись локтем на стол.

Я подняла взгляд, не понимая, о чём он говорит.

— Что? — насторожённо спросила я.

— Покажи свой язык, — сказал он спокойно, но в его голосе звучала насмешка. — Это будет справедливо, раз ты так интересовалась моим.

Я замерла, чувствуя, как краска заливает мои щёки.

— Ты шутишь? — пробормотала я, глядя на него с недоверием.

— Ни капли, — ответил он с серьёзным видом, хотя в его глазах всё ещё блестела насмешка. — Ты же сама начала этот разговор.

Я закатила глаза, понимая, что спорить бессмысленно.

— Хорошо, но ты не смеешься, — сказала я, наклоняясь чуть вперёд.

— Обещаю, — ответил он, но его тон явно говорил обратное.

Слегка выдохнув, я высунула язык, чувствуя себя совершенно нелепо. Но вместо смеха я услышала удивлённое:

— Розовый?

Я быстро убрала язык и посмотрела на него, нахмурившись.

— А какой он должен быть? — спросила я, немного раздражённая.

— Просто… розовый, — повторил он, качая головой, будто не мог поверить. — Это выглядит... странно.

— Странно? — возмутилась я. — Для меня, знаешь ли, лиловый язык тоже не самый обычный.

Он рассмеялся, чуть запрокинув голову.

— Справедливо, — сказал он, когда успокоился. — Но теперь мне будет сложно воспринимать твою речь всерьёз, зная, что у тебя такой... яркий язык.

— Отлично, — проворчала я, притворно закатывая глаза. — Может, вернёмся к работе?

— Хорошо, хорошо, — кивнул он, всё ещё улыбаясь.

Мы вернулись к работе, но я всё ещё чувствовала лёгкое напряжение от нашего странного разговора. Кайрон, казалось, наслаждался ситуацией — на его лице играла та самая едва заметная улыбка.

— Ты знаешь, — вдруг произнёс он, оторвав взгляд от заметок, — я тут подумал... можно мне потрогать твой язык?

Я замерла, глядя на него в полнейшем удивлении.

— Что? — переспросила я, не веря своим ушам.

— Просто любопытно, — сказал он спокойно, словно речь шла о чём-то совершенно обычном. — Ты же сама спрашивала про мой.

— Это... совсем другое и звучит более странно, чем мой вопрос, — пробормотала я, ощущая, как моё лицо начинает гореть.

— Возможно, — согласился он,