Море нас (не) услышит - Агата Чернышова

Сойти на нет. Нельзя заставить другого человека испытывать схожие чувства. Диана никогда не скрывала, что смотрит на курортный роман, как на возможность хорошенько оттянуться перед рабочими буднями.

Ну, приду я, и что? Поставлю её в неловкое положение? Вроде как она обязана помириться, хотя бы из чувства благодарности за моё великодушие. Нет, я не хотел поблажек.

После той ссоры на берегу она ни разу не пыталась поговорить, объясниться, значит, вздохнула с облегчением. В конце концов отпуск подошёл к концу, и не надо портить впечатления об отдыхе никому не нужной мелодрамой.

И всё же сомнения были. Пару раз я брал в руки телефон, чтобы позвонить, но потом, повертев его в руках, откладывал в сторону и молча курил, глядя в окно. Время вышло. Я спустился, чтобы увидеть Диану в последний раз. Возможно, подойду и буду действовать по обстоятельствам.

В холле было тихо и царила сонная атмосфера. По клавишам ноута стучала старший администратор, а её помощник проверял что-то в сейфе.

— Извините, а отъезжающие сегодня в девять ещё не спускались?

На часах было без четверти. Странно, что никто ещё не сидел на диванах, не видать было и чемоданов.

— Группа туристов уехала полчаса назад.

— Вы уверены? Скажите, а госпожа Велискова была среди них? — спросил я, чувствуя, как мышцы рук и ног онемели, и я прирос к месту, весь превратившись в слух. Ожидание, пусть и секундное, стало почти осязаемым и давило на плечи.

— Мы не можем давать информации о постояльцах, — отчеканила девушка с видом оскорблённой добродетели. — Если вы дружны с госпожой, позвоните ей сами.

Вместо того чтобы пререкаться, я положил ладонь на стол и пододвинул пару купюр по десять долларов ближе к тому краю. Девушка оглянулась по сторонам, бросив взгляд на помощника, что всё ещё суетился у сейфа и стоял к нам спиной.

— Я уже сказала, что не могу быть вам полезной, — продолжила она тоном, в котором слышалось твёрдое и безапелляционное «нет», но взгляд её говорил совсем о другом. «Положи туда, в папку».

Администратор открыла её, будто собиралась вернуться к прерванным делам. Я так и сделал. Теперь оставалось подняться к себе и ждать.

Зря времени я не терял. Покидал в сумку нехитрые пожитки, к счастью, привык путешествовать налегке, достал документы и сел на кровать. Через пару минут в дверь постучали.

Администратор, та самая, что получила от меня мзду, протянула белый конверт с вензелем отеля.

— Надеюсь, вам понравилось у нас, — пропела она. — Будем рады видеть вас снова в числе постояльцев.

— Спасибо, я сейчас сдам номер. Вызовите, пожалуйста, такси в аэропорт Анталии.

Мой вылет назначен на шесть, но я уже решил попытать судьбу. Посмотрю на Диану, расскажу, что хочу общаться дальше. Пусть это откатит нас на уровень ухаживаний, зато у обоих будет шанс на продолжение.

Я раскрыл незапечатанный конверт. На английском было написано, что Диана уже выехала, её вылет перенесён на одиннадцать.

Схватив сумку, через пару минут я уже был внизу. Такси не опоздало, я успел в аэропорт до того, как была объявлена посадка, однако моя нимфа уже прошла предполётную регистрацию и находилась в зоне ожидания, куда мне пока доступа не было.

Остался лишь телефон, который, как связывающая ниточка, должен был помочь нам не потеряться. Ответила она не сразу, выждав пять гудков, я сбросил и набрал снова.

Ненавижу сообщения, но если понадобится, прибегну к ним.

— Да? — послышалось на том конце провода, когда я уже отчаялся услышать знакомый голос.

— Нам надо поговорить, Диана. Выйди ко мне, — начал я, предугадывая, что она скажет. Я не смогу потом улететь вовремя, придётся проходить заново досмотр и прочее. — Это важно.

— Для чего? Надеюсь, не чтобы услышать, что ты разочарован во мне?

Горечь в её голосе давала надежду.

— Нет, напротив. Я не собираюсь извиняться, но хочу увидеть тебя. Мы улетим позже, моим рейсом, я всё устрою. Ты и я.

— Я подумаю.

В трубке послышался щелчок, за которым последовали короткие гудки. Я ждал, поминутно смотря на часы, но Диана не появлялась, а телефон её оказался отключённым. «Абонент недоступен, попробуйте сюда больше не звонить».

Что ж, это и есть ответ. Надо было поворотить прочь, развлечься, а в Анталии всегда есть где, не торчать же здесь до самого вечера! Но я продолжал сидеть на пластиковом стуле, скрестив руки на груди и уставившись в одну точку.

Значит, я был прав. Диана завершила курортный роман и не стремилась тащить в привычную жизнь новых людей. Я даже не осуждал её за это, и всё же было жаль. Почти до кома в горле.

Объявили посадку на её рейс, прошло время, и самолёт увёз её прочь. От меня и от прошлого. Я продолжал сидеть, находя в оцепенении спокойствие. Мимо ходили люди, катились чемоданы и тележки. Кипела жизнь, до которой мне не было никакого дела.

Я сидел в стороне, но кто-то всё время норовил присесть рядом, положить сумку или попросить присмотреть за вещами. Соотечественники безошибочно вычисляли друг друга в разнонациональной толпе.

— Свободно? — услышал я женский голос над ухом, и меня обдало ароматом знакомых духов. Я поднял глаза, и сначала не поверил увиденному.

— Я решила, что непременно должна увидеть Исландию. Если твоё предложение ещё в силе, — Диана улыбнулась и присела рядом, погладив меня по руке.

— В силе, — ответил я, и несмотря на то, что вокруг было полно людей, привлёк к себе и поцеловал в губы.

Некоторые курортные романы длятся дольше самого длинного отпуска. И перерастают в нечто большее.

— Кажется, я всерьёз люблю тебя, — произнёс я, когда мы смогли разговаривать.

— Кажется, я этому верю. И тоже тебя люблю. Посмотрим, — улыбнулась она сдержанно, но искренне. — Я — на тебя, а ты — на меня.

— У нас впереди много морей. И суши.

Я подмигнул и обнял её свободной рукой. Пожалуй, мы так и просидим до самого вылета. Рядом с Дианой мне этого более чем достаточно.

Эпилог

— О ком ты думаешь?

— О тебе,— ответила я, смотря через окно на лётное поле. Мы сидели рядом, держась за руки и сбросив сумки на соседнее сиденье. Через несколько часов наш самолёт приземлится в Исландии, и пофиг на депрессивный ноябрь!

— И