Через океан. Часть 2. Москва - Лиана Шахова

Его лицо озарилось улыбкой, но уже в следующую секунду он понял, что я вожу его за нос.

— Я люблю тебя, Кэти, — ответил он, не ослабевая хватку. — Но не смогу быть спокойным, пока не узнаю причин, которые заставили тебя оттолкнуть меня.

Он провел рукой по моей щеке.

Интересно, кто кого хочет обхитрить?

— Ты не можешь отрицать, что последний год был… иным. И нам обоим было трудно. И мне почему-то кажется… — Зак сделал паузу, — что ты знаешь, в чем причина.

— Зак, давай не будем об этом сейчас?

— Будем. И именно сейчас. Пока ты в моей власти. И пока не можешь от меня сбежать. И пока ты… удовлетворена, — закончил он после небольшой паузы и прижался губами к ямочке в основании шеи. — Расскажи мне, — попросил он.

Если бы Зак знал, как сильно на меня действует эта его простая фраза «Расскажи мне». Слова объяснения уже были готовы сорваться с языка, но новая мысль резко изменила настроение.

ЕСЛИ СЕЙЧАС ВСЕ РАССКАЖУ — Я ИСПОРЧУ ВСЕ ЭТО СЧАСТЬЕ.

Нам придется много объясняться. И вполне возможно, что мы снова поссоримся или пропасть межу нами снова станет больше. А если вина Зака начнет его угнетать? А если он начнет бояться прикоснуться ко мне?

Столько вопросов и беспричинное чувство вины заставили меня закрыть рот и с детским упрямством уставиться в переносицу Зака.

— Со мной все в порядке, — наконец произнесла я. — Не знаю, как ты, а у меня все чудесно… Может, все-таки встанем и позавтракаем?

— Нет, — его голос прозвучал жестко, глаза приобрели стальной оттенок. И он разъединил наши тела. Сразу появилось ощущение незавершенности. Словно из целого паззла достали один фрагмент. — Мы не встанем с этой постели, пока ты мне все не расскажешь.

— Ну как ты не понимаешь? — я начинала злиться от того, что больше не чувствую его в себе и от того, что он заставляет меня делать то, что я не хочу. — Рассказывать нечего. Все в порядке! Я рада, что ты здесь! Это утро было чудесным! И я люблю тебя! — последнюю фразу я сказала с открытой злостью.

Слова настолько не подходили к тону, что рассмешили не только Зака, но и меня. Спустя мгновение мы оба хохотали, скрючиваясь от спазмов смеха.

Хорошо, что он смеется, подумала я.

Это был замечательный момент, чтобы наладить отношения. Поэтому я приблизилась к нему и прижалась лбом к его лбу.

— Я очень тебя люблю. Правда.

И поцеловала его губы.

— Но нам, действительно, нужно идти.

Я уже собиралась встать с постели, но Зак удержал меня за запястье и вдруг совсем другим тоном произнес слова, которые мгновенно решили все мои (и, наверное, его) сомнения.

— Ты можешь не рассказывать мне все сейчас. Я уверен, однажды ты это сделаешь… А пока давай начнем с начала. С белого листа?

Я кивнула и вышла. До самолета оставалось не так много времени. Как раз чтобы привести себя в порядок, плотно пообедать, забрать гонорар и добраться до аэропорта. Этим мы и занялись.

Сквозь текущие дела я не могла не заметить поведение Зака. Он стал каким-то другим. Это было странно и непонятно. Потому что я не могла определить — что же именно изменилось.

День вообще был достаточно трудным и наполненным препятствиями. Начать хотя бы с того, что холл отеля и его окрестности атаковали десятки журналистов и репортеров. Все это напоминало какую-то дикость, животный мир. Не было никакой возможности спуститься в ресторан отеля, потому что журналисты лезли отовсюду. Охрана отеля их выгоняла, но все было тщетно. Выставили дополнительный пост охраны на нашем этаже. Обедать пришлось в номере.

Я не знала, как решать такие ситуации. Адама с нами не было, да и он никогда не работал с российскими журналистами и не знал законов этого рынка. В общем, мы оказались в ловушке и осознали это, когда подошли к дверям лифта и обнаружили там охранника.

Пришлось вернуться и сделать заказ в номер. Это было неплохо. Немного драйвово, опасно и забавно и настраивало на игривый лад.

— Почему-то мне кажется, — произнес Зак, — что своим приездом сюда я нарушил какое-то важное негласное правило и сделал то, что мне делать было нельзя… — его лицо стало задумчивым. — Не удивлюсь, если Адам разнесет меня в пух и прах, когда мы вернемся.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что это мой первый визит в Россию, и он получился каким-то скомканным, нераспланированным. Мне неуютно от этого… Наверное, мы должны были договориться об интервью с каналами и ведущими журналами через Адама еще в Америке, заказать здесь эскорт и охрану, взять мою команду, чтобы они все организовывали, и тогда нам бы не пришлось прятаться в номере и опасаться нападения журналистов… — он саркастично усмехнулся своему положению.

— Зак, ты человек. Не только звезда. Ты приехал сюда по своим делам и ничего никому не должен, — я попробовала его переубедить.

— Ты права — никому, кроме моих фанатов. Это ты должна понять, — он посмотрел на меня, и я поняла. Ведь и правда, его фанаты имели право увидеть своего кумира во всех изданиях, в которых только возможно. А так это было… предательство? Пренебрежение? Не знаю, но слово явно нехорошее. Его чувство дискомфорта передалось и мне.

— Хорошо, фанаты засчитываются, но подумай и о себе. Ты приехал по личным делам. Переговори с Адамом — включите Россию в следующий промо-тур. И тогда все будут счастливы. А я поеду с тобой, — закончила я и посмотрела в его глаза.

И увидела, что слова достигли цели. Зак расслабился и смог с аппетитом пообедать. Он высоко оценил русскую кухню.

После этого тайными тропами мы покинули номер, выселились и через служебные ходы вышли на парковку, где нас уже ждал автомобиль с водителем, предоставленные проектом.

Забрав гонорар и выпив по чашке кофе с продюсерами, мы отправились в аэропорт. И снова наша неорганизованность сыграла против нас. В этот раз не было отдельного коридора. Не было служебного входа. Не было никаких преимуществ. Поэтому пришлось шифроваться.

В миллионный раз я видела,