Переиграй реальность - Алена Фокс

Глава 21

Игра на удержание

Вечеринка шла полным ходом. Музыка, смех, звон бокалов — всё смешивалось в единый пульсирующий поток. Лев стоял у бара, лениво вращая бокал с виски в руке. Его взгляд блуждал по клубу, но на самом деле он следил за каждым движением Стеши. Она смеялась, болтала с Кристиной, её глаза светились. Ему всегда нравилось наблюдать за ней такой: живой, свободной, уверенной. Но сегодня в её поведении было что-то… другое.

Он не был дураком. Он читал людей как открытую книгу. Слишком много раз на своих корпоративных встречах или важных переговорах ему приходилось считывать эмоции собеседников, искать их слабые места и использовать это в свою пользу. Сейчас он видел нечто, что нельзя было игнорировать. Эти короткие, но наполненные напряжением взгляды между Стешей и Мироном. Её улыбки, чуть более мягкие, чем обычно. Его движения, чуть более осторожные.

«Неравнодушен, это очевидно,» — подумал Лев, поднося бокал к губам.

Мирон держался спокойно, даже излишне невозмутимо, но Лев видел его настоящие намерения. Он не был одним из тех наглецов, которые пытались подкатить к Стеше, а потом, получив его твёрдый взгляд, быстро исчезали. Нет, Мирон был умнее. Он понимал, что прямолинейность только всё испортит. И это раздражало Льва сильнее всего.

Вокруг Стеши всегда витали ухажёры. Её живая энергия, острый язык и внешность — всё это притягивало мужчин, как пламя привлекает мотыльков. Но до этого хватало одного его появления, одного взгляда, чтобы дать понять: эта женщина занята. И большинство понимали это без лишних слов.

«Но с ним так не вышло,» — Лев стиснул зубы. Мирон не отступал. Он не был мальчишкой, которого можно было напугать или поставить на место. Этот человек был взрослым, опытным, и, что самое неприятное, знал, как правильно себя вести.

Лев снова перевёл взгляд на жену. Она прекрасно знала, как он к ней относится, насколько он ценит её свободу и доверяет ей. Он всегда гордился тем, что никогда не устраивал сцены ревности. Её свободолюбие было одной из тех черт, которые сделали её такой уникальной.

Но сейчас он чувствовал угрозу. Не в том смысле, что Стеша уйдёт. Нет. Она была верной, и он это знал. Проблема была в другом: в Мироне.

Этот мужчина не был просто случайным поклонником. Он знал, чего хотел. Он видел, как Мирон смотрел на неё — с желанием, с уважением, с тем осознанным интересом, который не просто мимолётен.

«И если я сейчас покажу ревность…» — Лев сделал глоток виски, раздумывая. — «Она оттолкнёт меня. Она не любит контроля. Не любит, когда ей указывают, с кем общаться. Если я начну разговор или устрою сцену, это только усугубит ситуацию.»

Он знал её. Знал, что если слишком сильно надавить, она уйдёт в отрицание. Стеша — та, кто ценит свободу больше всего. И если она почувствует, что её пытаются ограничить, она замкнётся или, что хуже, начнёт отдаляться.

Нет. Он не мог позволить себе потерять контроль. Вместо этого он должен был действовать тоньше. Дать ей понять, что он здесь, что он её крепость, её опора. Но при этом не дать Мирону шанса подойти слишком близко.

«Пусть он поймёт, что я вижу всё. Что я рядом. Что я не отпущу её.»

Лев был уверен в одном: если дать ситуации развиваться, Мирон попытается найти лазейку. Попытается стать тем, кого Стеша начнёт воспринимать как друга, как человека, с которым можно делиться тем, что она не может сказать мужу.

«Это его единственный шанс, и он это понимает. А моя задача — не дать ему этот шанс.»

Его взгляд снова остановился на Мироне, который стоял чуть в стороне, глядя на танцующую Стешу. Он выглядел спокойным, но Лев видел, как напрягались его челюсти, как взгляд становился чуть темнее, когда Стеша смеялась рядом с кем-то другим.

«Ты хороший актёр, Мирон, но я вижу больше, чем ты показываешь.»

Лев допил свой виски, поставил бокал на барную стойку и направился к жене. Он подошёл, обнял её за талию, и она улыбнулась, оборачиваясь к нему.

— Что-то случилось? — спросила она, глядя на него с любопытством.

— Нет, — он коротко поцеловал её в губы. — Просто захотел быть рядом.

Стеша улыбнулась и прижалась к нему, продолжая что-то рассказывать друзьям. Лев посмотрел на Мирона через её плечо. Их взгляды встретились. И в этом молчаливом обмене Лев дал понять: «Я вижу тебя. И я не дам тебе шанса.»

Глава 22

Танец на грани

Мирон сохранял внешнюю невозмутимость, ловко лавируя среди гостей и обмениваясь дежурными улыбками. Но внутри всё кипело. Лев почти не отходил от Стеши, его рука постоянно касалась её плеча или талии. Каждый такой жест отзывался у Мирона острым уколом ревности.

«Спокойно, Мир. Терпение…» — твердил он себе.

Но время от времени их взгляды пересекались. Она тоже чувствовала это притяжение, он видел это по её глазам. Короткие моменты, когда они оставались наедине — возле бара, в тесном коридоре — обжигали сильнее, чем любые слова.

— Как тебе праздник? — спросила Стеша, когда они встретились у барной стойки.

— Прекрасно организован, — он улыбнулся, стараясь говорить спокойно. — Но лучшая часть вечера — это ты.

— Да, я такая… — не отводя от него глаз, уверенно ответила она.

Компания периодически уходила на основной танцпол. Мирон наблюдал, как Стеша смеётся и танцует с друзьями. Он видел её сквозь толпу — свободную, живую, настоящую. Ему хотелось прикоснуться к этой энергии, удержать её хоть на миг.

В какой-то момент все устали и вернулись в VIP-комнату, чтобы перевести дух. Все, кроме них двоих.

Стеша была на танцполе, и в этот момент заиграла медленная мелодия. Она оглянулась, явно надеясь увидеть Льва. Но он уже ушёл с остальными. Разочарование промелькнуло в её глазах. Мирон, почувствовав, как их взгляды встречаются, не мог больше сопротивляться. В сердце резко ускорилось биение, и он, сдерживая прилив желания, слегка приподнял бровь, оценивая ситуацию. Это был момент, когда чувства могли выйти из-под контроля. Стеша, как всегда, выглядела невероятно привлекательно в своей простоте, но что-то в ее движениях, в манере держаться, заставляло его терять разум.

— Не оставлять же тебя одну, — тихо произнёс Мирон, подходя ближе. — Потанцуем?

Она посмотрела на него с лёгкой улыбкой, но в её взгляде была растерянность.

— Почему бы