Баба Яга ищет наследницу - Анна Осокина

Что-то не замечала до этого я у Отрады рвения мне помочь. Не к добру это. Что-то замыслила, бестия.

Богатырь расплылся в ответной улыбке, вовсе не обратив внимания на мои страдания. Но потом все же искорка понимания зажглась в его чуть затуманенных глазах. Он перевел взгляд на меня, задержавшись на лунообразном медальоне, кивнул будто сам себе и прищурился на один глаз:

— А вы часом ли не пропавшую царевну разыскиваете?

Я округлила глаза. Не ожидала в столь дубоподобном теле обнаружить неплохие когнитивные способности. Иными словами, не все качки — дурачки, как оказывается.

— Ну, допустим, — решила не выкладывать сразу все карты на стол. — А ты зачем интересуешься?

— Так я это… По просьбе царя-батюшки на ее поиски отправился.

— Погоди-ка, царь ведь письмо бабе Яге… то есть… Ядвиге Никитичне отправил, чтобы она этим делом занялась, — теперь пришло время недоверчиво прищуриваться мне.

— Так помощников много не бывает. Мы все втроем выехали и стольного града на поиски, а потом на перекрестке-то и разъехались в разные стороны.

— Втроем? Кто еще был? — продолжила я допрос с пристрастием.

Впрочем, Добрыня и не собирался скрывать от закона в моем лице важную информацию.

— Илья Муромец и Алеша Попович, товарищи мои верные.

Ну, все по классике. Могла бы и сама догадаться. Пока обдумывала полученную информацию, кикимора уже устроилась рядом с молодцем на зеленой травке да отломила кусочек пирога, приговаривая нежным звонким голосом:

— Ну, значит, нам по пути!

Она томно улыбнулась и принялась отщипывать по маленькому кусочку сдобы, аккуратно отправляя их в рот.

Добрыня снова, как завороженный, на нее уставился. Она с ласковой улыбкой протянула и ему ломоть. Парень, не видя ничего вокруг, хотел взять его, но я вовремя это заметила и ударила того по руке. Он отдернул кисть и непонимающе на меня глянул.

— А тебе два часа есть нельзя еще, — строго сказала я.

— Чего? — не понял детинушка.

— Ну, в чем у вас тут время измеряют? — растерялась я.

— В лучинах, — тихонько тронула меня лапкой умная курица. — Они горят, а мы так время отслеживаем.

М-да, не очень-то мне эта информация помогла, учитывая, что я понятия не имела, как долго горит эта самая лучина.

— Ладно, в общем, пока погоди с едой.

— Это что же, курица говорящая? — внезапно вылупился на мой временный фамильяр Добрыня.

— Ну, есть такое, — улыбнулась я.

Оказывается, даже в сказочном царстве говорящие животные — редкость. Почему-то гордость взяла за мою Рябушку.

И когда это я стала считать ее своей?

Тряхнула головой и посмотрела на Отраду. Она, конечно, преследует какие-то свои цели, но мысль подала дельную: нам по пути. Однако сейчас богатырь был слегка не в том состоянии, чтобы продолжать путешествие.

— В таком случае предлагаю немного отдохнуть и отправиться к жениху пропавшей царевны всем вместе, — предложила я, снова усевшись на мягкий растительный ковер.

— А вы, стало быть, к Кащею идете? — зевнул Добрыня.

— К нему, к нему, — поддакнула Отрада.

— Он может дать нам важную информацию о том, где Василису искать, — добавила я.

Богатырь удовлетворенно кивнул.

— Тогда я с вами, только… — он снова зевнул. — Только вздремну чуток, если вы не против, больно зелье крепкое ты мне, Ярослава, дала.

Ладно, пускай поспит немного, мои ноги все равно еще не отдохнули после быстрой прогулки по неровностям лесной почвы.

Я уже устроилась удобнее, чтобы тоже прикорнуть чуток, но заметила, с каким блеском в глазах глянула на мирно сопящего богатыря кикимора, и решила все же не закрывать глаза. А ну как эта нечисть сожрет сначала его, потом меня, а Рябушкой закусит?

***

Сон богатырский был крепок, но не долог. Не прошло и часа по моим ощущениям, как он проснулся, потянулся и бодрячком вскочил. Ого, мне б такое здоровье!

Все время, пока он дрых, я тщательно стерегла покой нового попутчика от своей «лучшей подружки», которая только что не облизывалась при виде молодца. Ряба спокойно ходила по поляне и клевала травку, видно, птичьи инстинкты иногда брали свое. А сама Отрада плела венок из цветов, которые собрала на поляне, тихонько напевая себе под нос какую-то нежную мелодию.

Когда Добрыня принялся отвязывать своего богатырского коня, мы тоже поднялись. Кикимора водрузила себе на темные волосы разноцветный венок, который, надо признать, очень ей шел.

— Ну, девицы-красавицы, — гаркнул богатырь. — Кто верхом на моем верном скакуне поедет? Или обе сразу?

Я поспешила отказаться, потому что даже не представляла, как на такую глыбу забраться. А корячиться перед спутниками как-то не хотелось. Особенно перед противной Отрадой.

Кикимора, кстати, воспользовалась предложением. Подошла к лошади и похлопала пушистыми темными ресницами, глядя снизу вверх на парня.

— Но как же забраться на такого статного жеребца? — сделала она вид, будто не знает ответ на вопрос.

Добрыня подхватил кикимору за талию. Он с легкостью мог бы переломить ее, если бы захотел. Но он лишь аккуратно усадил ее в седло ногами на одну сторону.

Я так и представила, как Отрада шмякнется о землю почти с двухметровой высоты, и не смогла сдержать злорадную ухмылочку. Вообще-то я очень добрая и миролюбивая, но некоторые особы так и нарываются.

— Нам туда, — уверенно указала кикимора в нужную сторону.

Я, конечно, не думала, что она обманет, ей вроде как это ни к чему, леший-то строго-настрого наказал не возвращаться, пока Василису не найдем, но все же вытащила карту и сверилась с ней. Успокоив душеньку, спрятала пергамент в рюкзак, убрала туда же скатерть-самобранку и пошагала за своими спутниками.

Ряба тут же вскарабкалась мне на плечо. Кажется, это уже вошло у нее в привычку. Пользуется моей добротой. Вот же хитрая куриная морда!

Добрыня вел коня под уздцы, о чем-то негромко переговариваясь с кикиморой. Я то и дело слышала ее звонкий смех и каждый раз недовольно качала головой. Надо будет припереть ее к стенке и узнать, что это она так прицепилась к богатырю. Вылитая пиявка!

Вышли из леса довольно быстро, как и говорила моя зеленокожая «подруга». А дальше мы и сами все увидели замок, который стоял на невысоком холме чуть в отдалении от леса. Красивый. Огромный. Сказочный. Я смотрела на стены из черного камня, острые шпили