Демонская кровь Маргариты - Ольга Александровна Ильина

Злой маг-чернокнижник увидел Маргариту и возжелал ее, но знал, что пока мы рядом, пока семья держит оборону, ему до нее не добраться. И тогда негодяй разжег огонь ненависти в сердцах наших крестьян.

Они пришли ночью, злые, жестокие, полные гнева. Родители отказались бороться с ними. Отец думал, что они не причинят вреда тому, кто столько всего сделал для них, тому, кто лечил их, обеспечивал деньгами, скотом, зерном, землей и работой. Он слишком верил в людей, он был слишком благородным, слишком светлым и поплатился за это.

Люди не вспомнили доброты, позабыли о милосердии, они превратились в стадо жаждущих крови зверей и убили родителей. Мне тогда чудом удалось спастись, но Наташе, увы, нет. Маргариту же забрал чернокнижник.

Почти год я искала хоть какие-то ее следы, упоминания о негодяе, но они оба как в воду канули. И я отчаялась, бесцельно бродила по миру, от села к селу, от города к городу, пока не встретила светлую ведьму, которую ты знаешь как тетю Нину. Она и вытащила меня из пучины боли и отчаяния, научила всему, что я знаю, познакомила с такими же светлыми ведьмами, как я сама. Они стали мне семьей на долгие годы…»

Я остановилась ненадолго, смаргивая слезы, которые капали мне на руки. Я так боялась, что они попадут на бумагу и размоют драгоценные строчки. Бабушка… разве могла я представить, как много боли она в себе хранила?

«…Прошло время, моя боль притупилась, грянула Вторая мировая война. Мы с подругами не могли прятаться в тылу и спокойно смотреть, как гибнут наши мужчины, как жестокий враг попирает родную землю, заливая ее кровью и болью русских людей. Но что мы могли? Только помогать раненым, исцелять, по мере своих сил, чтобы другие, обычные люди, не узнали о нашей природе. Увы, но мои способности оставляли желать лучшего. Я не могла исцелять, как моя подруга Ася, но пыталась соединить крупицы своей магии с земной медициной. Заговаривала бинты, инструменты, облегчала боль раненых. Так я и познакомилась с твоим дедом Андреем. Тогда, в суматохе и горе войны темные и светлые работали на одно общее дело — спасти наш дом, нашу землю от великого зла. А твой дед… я влюбилась в него с первого взгляда. И мне было все равно, что он темный, что нас разделяют законы, природная вражда, сама наша суть… Я просто любила его, а он меня.

Когда я поняла, что беременна, то испугалась. Все противоречия, все наши табу вдруг стали очень важны. Я не знала, что делать, ведь мой ребенок… я боялась, что его не примут, что он станет изгоем, чужим и в моем мире, и в мире Андрея. И я сделала ужасную глупость — я сбежала, ничего ему не сказав. Написала записку, что больше не хочу с ним быть, и уехала подальше от подруг, от него, спряталась от всего мира.

Позже, когда твоя мама, родилась, я узнала, что Андрей женился, и пожелала ему счастья. Постаралась забыть и посвятить всю себя Томе. Нет, я не винила его, сама, глупая, все испортила. Да что теперь говорить, поздно все. Жизнь не возвратить назад, не повернуть вспять.

Тома знала, что она наполовину темная, знала она и об отце. Наверное, если бы она захотела встретиться с ним, я не стала бы возражать, но она не захотела. Мы жили тихо, мирно, спокойно в глухой деревушке на севере, вдвоем и были счастливы.

Тома росла красавицей. Все деревенские парни заглядывались на нее, даже сваты ко мне не раз приходили, но уходили ни с чем. Мою дочь не интересовала ни магия, ни замужество, она хотела стать врачом и долгими ночами штудировала все книги по медицине, которые мы только могли найти. В шестидесятых она поступила в столичный институт, и впервые уехала от меня в город. Я с большой тоской в сердце ее отпустила, но хотела для дочки лучшей жизни, самой лучшей. Я хотела, чтобы она, как и я, нашла свой собственный путь.

В начале 1980 года Тома снова поступила в институт. Поскольку мы стареем очень медленно и можем долго пребывать в том возрасте, в котором нам удобнее всего, то Тамара Вронская перестала существовать и появилась Тамара Рязанцева. Я тоже перебралась из деревни в столицу, устроилась в больницу медсестрой и продолжила любимое дело. Но все это время мне не давали покоя две вещи: судьба моей любимой сестры и то, что Тома так и не встретила за более чем сорок лет жизни настоящую любовь.

Гром грянул через год, когда она, как одна из лучших студенток, поехала от института в Чехию. Через неделю меня вызвали в КГБ и сообщили, что моя дочь пропала в Праге. Описать невозможно, как я перепугалась, задействовала тогда все свои связи, чтобы выехать за границу на ее поиски.

Целый месяц я тайно искала ее. Не могла привлечь ни инквизицию, ни Европейский магический Совет. Я боялась, что меня снова затянет тот другой мир. Слишком привыкла жить среди людей, привыкла не выделяться.

Настоящее чудо помогло отыскать мою девочку, чудо и одна замечательная светлая ведьма с большими связями. Она тоже когда-то отказалась от всего ради любви к обыкновенному человеку, и именно она свела меня с главой Серебряного клана оборотней…»

— Оборотней?! — воскликнула я, оторвавшись от письма. Как такое возможно? Неужели в моем мире не осталось ничего обычного? Никакой опоры, и даже моя всегда такая прагматичная бабушка так легко пишет об оборотнях, словно речь идет о погоде. Как? Как ко всему этому относиться? Нет, мне нужно успокоиться, иначе я просто свихнусь.

Но на кухне наткнувшись на домового, я вздрогнула и как никогда раньше захотела, чтобы всего этого не было. Чтобы никакие домовые не протягивали мне дымящуюся чашку чая с ромашкой, и никакие нолы не следовали по пятам, преданно заглядывая в глаза. Как бы хотелось…

* * *

Чай подействовал, я успокоилась, смирилась и продолжила чтение.

«…Глава клана Серебряных волков помог мне найти мою дочь, потерявшую голову от любви. И я хотела бы за нее порадоваться, но не могла, потому что в спутники жизни моя девочка выбрала демона…».

Нет, я и без этого письма догадалась, что я наполовину… вроде как демон, но… весь ужас происходящего до меня дошел только сейчас.

«… Впервые за шестьдесят лет я пожалела, что в моей дочери