Академия «505». Крах Ремали. Часть 2 - Дария Эссес

Дочь Трионы.

Вот кто за мной наблюдал.

Она выглядела так же, как в нашу первую встречу – чернильные вены тянулись от шеи к глазам, под ними отчетливо виднелись синяки, а светлые, практически белые волосы были собраны в тонкую косу. Я бы не дал ей больше пятнадцати лет, если бы не пересекающие лицо морщинки, которые говорили о том, что она намного старше. Если бы не взгляд, так сильно отличающийся от того, что я видел в нашу первую встречу.

Она была мудрее, чем хотела казаться.

– Я не причиню тебе вреда, – сказала девушка тихим, слабым голосом, когда я потянулся за пистолетом. – Твоя сестра знает, что я – не ваш враг.

– Поэтому ты за мной следила?

На ее потрескавшихся губах проскользнула улыбка.

– От тебя ничего не скроешь, Кай Алькастер? – Сделав крошечный шаг, она перевела взгляд мне за спину, на Лиру. Прищурившись, я наблюдал за каждым ее движением. – Хочешь узнать, связана ли ее жизнь с жизнью триад? Я могу дать тебе ответ.

– И какой же он?

– Чтобы вернуть им человеческое обличье, тебе придется убить родную сестру.

Тяжело сглотнув, я через силу выдавил:

– Почему я должен верить тебе?

Она пожала хрупкими плечами.

– Можешь проверить сам. Ради этого же ты сюда пришел. Если Лира окажется на грани смерти, триады потеряют власть над своим сознанием. Полное уничтожение прародителя, который в большей степени передал им свой ген, чем три организма-хозяина, приведет к возвращению их прежней формы.

Это издевательство.

Меня снова накрыла волна сомнений: я не хотел причинять своей сестре боль и проводить чертову проверку, которая подвергла бы ее жизнь риску. Но я пришел сюда ради этого. Ради того, чтобы узнать правду и попытаться спасти тысячи человек, которые ждали моей помощи.

Я стал думать над этим, после того как Роксания рассказала о произошедшем в Сельфоссе. Триада начала перевоплощаться от сыворотки, в которой была ДНК Крэйтона, но в итоге не справилась и умерла. Ксивер и Крэйтон имели схожий генетический код, хоть кое-где он и отличался. Ее ликвор подействовал бы так же.

Что касательно меня, то я был уверен в схожем эффекте. Триады бы погибли, введи мы им сыворотку с моим геном. Может, они бы продержались чуть дольше, потому что мы с Лирой имели одного общего родителя – следовательно, у нас было около пятидесяти процентов общих генов.

Все триады были частично созданы от нас четверых, и даже несмотря на то, что Ксивер стала первой после Ремали, она не была первой.

Развернувшись, я долго смотрел на мерцающий экран.

Первой была Лира.

Затем нажал на кнопку.

Тихий звук дыхания резко прервался, а кислород перестал поступать по специальной трубке. Мое сердце на мгновение остановилось, после чего учащенно застучало, чуть ли не разрывая грудную клетку.

Я отступил на пару шагов.

Тук-тук.

Тук-тук.

Тук-тук.

Лира дернулась.

Один раз.

Второй.

Третий.

Жилки на ее шее напряглись. Она начала хватать ртом воздух, которого больше не было. Каждый скручивающий ее тело спазм отдавался в моем теле. Увидев, как ее грудная клетка поднимается и опадает, всё быстрее, быстрее и быстрее, я почувствовал в горле тошноту.

Нет.

Я бросился обратно к монитору, однако сзади прозвучало:

– Подожди.

Пришлось до скрипа сжать челюсти и кулаки, чтобы не разбить стеклянную стену. В эту секунду я был самой Смертью, которая капля за каплей забирала ее жизнь. Лира билась в воде, хрипела и тянула руки к стенам куба, но глаз не открывала. Она боролась за каждый глоток воздуха, пока я отбирал его у нее.

Монстр.

Монстр.

Монстр.

И тогда прозвучали те самые слова:

– Ты был прав, Кай. Ее смерть – их жизнь.

Услышав голос Феникса, я бросился к монитору.

– Пароль! – рявкнул, когда перед глазами всплыла красная надпись. Блядь. – Какой пароль?

– KTLN-0.

Пальцы дрожали, пока я вводил код. Экран замерцал зеленым – и кислород вновь зациркулировал по трубке.

Из меня вырвался вздох облегчения. Лира перестала вздрагивать и задышала с новой силой, в то время как я пытался прийти в себя после услышанного.

Ее смерть – их жизнь.

– Мы знали, что наши гены здесь не при чем… – пробормотал я, обращаясь то ли к самому себе, то ли к девушке, стоящей за спиной, то ли к той, что не могла услышать меня уже несколько лет. – Тэтчер говорил, что дело только в Лире. У нас с Ксивер и Крэйтоном сильные эфиры, мы можем управлять всеми плеядами, нам подчиняются триады. Но только она – их прародитель.

Позади послышались шаги. Встав рядом, девушка посмотрела на куб.

– Иногда я слышу ее. Как будто нас связывает невидимая нить, по которой она передает мне послания, когда не может сделать этого в сознательном состоянии. Наверное, это какой-то побочный эффект того, что из меня буквально сделали ее двойника.

Я горько усмехнулся.

– Скорее наоборот.

– Как посмотреть, Кай. – Она покачала головой. – Мне на протяжении многих лет по крупицам отдавали ее жизнь, пока мама готовилась к пересадке ликвора. Ее тело, ее разум. Наука – очень опасная, но волшебная вещь. Я должна была умереть в шестнадцать, а в итоге дожила до тридцати только благодаря твоей сестре. И посмотри, как я выгляжу. – Ее плечи поникли. – Маме нужно было бросить затею вылечить меня, когда она только узнала мой диагноз.

– Я хотел убить тебя, – вырвалось из меня признание, оставившее кислый привкус на языке. Повернув к ней голову, пояснил: – Тогда, во время собрания. Я бы выстрелил, если бы ты не улыбнулась. Почему ты это сделала? Ты испугалась, но улыбнулась мне.

– Я просто была рада, что ты рядом с ней.

Мой взгляд долго изучал выражение ее лица. Я не заметил в словах девушки ни капли лжи. Ее белесые глаза застелила полупрозрачная пелена тоски, когда она смотрела на Лиру. Как будто чувствовала то же, что и я. Как будто сопереживала ей.

– Тебя зовут Каталина?

Светлая бровь в удивлении выгнулась.

– Как ты узнал?

– Пароль. KTLN. Ноль – твой идентификационный номер. Даже ваши имена созвучны, – покачал я головой, осознав это. – Лина и Лира. Это шутка какая-то?

– Наверное, просто судьба.

Я пару раз моргнул.

Что?

– Просто судьба сделала из моей сестры едва дышащее существо? Просто судьба издевалась над ней годами ради спасения незнакомого человека? Просто судьба забрала ее от родной семьи? От меня?

Мой голос сочился ядом всё сильнее с каждым словом.

– Нет, это, черт возьми, не судьба. Это два человека, один из которых гниет за свои грехи