Гордая. (Не)пара для волка - Кира Райт

Конечно, этот чай не был его любимым, это я так шутила. Вымученно. Но мне его заваривала мама, когда я грустила, так с детства и осталась вера в то, что волшебный чай правда помогает справиться с печалью и проблемами. Его же лицо вновь стало бесстрастным, а плечи поникли, на секунды обнажая состояние души. Тут уже я не выдержала и, наклонившись, крепко обняла мужа за плечи, прижавшись щекой к его макушке.

Так хотелось и впрямь чем-то помочь ему. Сделать что-то, что помогло бы унять его боль. Хотя и понимала, что это невозможно просто. Но и делать вид, что ничего страшного не произошло, не могла.

Тот молодой мужчина, которого послал сюда Эмин с продуктами, не только оставил мне номер телефона альфы и его пары, а заодно и моего собственного мужа. Ещё рассказал, что происходило в стае серых в последнее время. Моё сердце едва не разорвалось, когда поняла, что пришлось пережить Эмиру наедине с собой. Тогда и же пришло осознание, по какой причине он согласился на сделку с моим отцом.

От безысходности.

После трагедии с младшим братом и смерти отца он остался в одиночку управлять стаей, в которой никто не хотел видеть его альфой. Искал способы помочь Эмину и выдержать давление со всех сторон. И вот спустя несколько лет, когда вроде бы всё более или менее устаканилось и он даже встретил истинную, что стало важным событием для всей стаи, его наконец начали воспринимать нормально, случилась новая трагедия. Его истинная, Даяна, погибла во время очередного нападения, спланированного людьми.

Руководили операцией люди, но поговаривали, что чёрные волки тоже приложили лапу. Эмир не успел совсем немного, чтобы спасти пару, и поэтому винил себя в её смерти. С тех пор как с цепи сорвался. Мстил и тем, и другим направо и налево, ненавидел всех и всё вокруг.

Договор с чёрными о моём замужестве был заключен в момент, когда от отчаяния и постоянной вражды он уже не знал, что делать, чтобы спасти свою стаю, нужна была передышка от постоянных нападений. Ещё держался из последних сил, ведь был альфой и не имел права сдаваться. А спустя пару месяцев, стоило вернуться младшему брату – всеобщему любимчику, к тому же занявшему пост альфы, да ещё и не одному, а с девушкой, которую он назвал своей женой, Эмир попытался отменить договорённость. Тем более, что Эмин тоже такого не приветствовал.

Но моя семья пригрозила расправой над стаей серых, что означало новую волну нападений и проблем, и настаивала на свадьбе. Правда, никто не понимал, почему. Кроме меня.

Тогда-то Эмир и ушёл в себя окончательно. Заперся в этом особняке и смирно ждал смерти от тоски и боли, согласившись исполнить волю моего отца и выиграть ещё немного времени для своих. В стае серых, видимо, были очень дружеские отношения между всеми, потому что наш утренний визитёр знал такие подробности, о которых мой отец, например, никогда не стал бы делиться с подчинёнными, коими считал всех остальных.

Но теперь, зная его историю, я так сильно сочувствовала, так сильно сопереживала, что не могла себе места найти. Не могла ничего не делать. Прижимая к себе его голову и плечи, на краткий миг ощутила, как он прислонился ко мне боком и порывисто вздохнул, а потом вдруг распрямился и грубо оттолкнул:

– Мне твоя жалость не нужна. Уйди.

Моя рука сама поднялась к его небритой щеке и нежно погладила, а затем я просто вышла, оставив его одного и больше не говоря ни слова. Как можно злиться на того, чью боль мне не дано пережить? Из-за того, что моя волчица существует лишь где-то глубоко во мне, истинного мне не встретить. Но это, наверное, и к лучшему с учётом того, что ждёт меня в будущем. Хорошо, что никто не привяжется ко мне, как Эмир к Даяне. Никто меня не полюбит. И конечно очень глупо, что я его полюбила. И продолжаю любить сейчас.

Его запах в воздухе, мысль, что я в его доме, что это всё вокруг, как и я теперь, принадлежит ему – всё вместе кружило голову, заставляло периодически зависать с задумчивой мечтательной улыбкой. Я старалась радоваться каждому моменту здесь. Запомнить всё. Потому что пройдёт совсем немного времени, прежде чем… В общем, я наконец придумала свой план, как обезопасить Эмира и его стаю, помешав своей семье. И очень скоро приступлю к его осуществлению.

Только ещё чуть-чуть побуду с ним рядом, хотя бы попробую смягчить его огрубевшее, повреждённое сердце. Пусть разбитого не склеить обратно, но хотя бы заботиться о нём и его волке я же могу. Отчего-то была уверена, что серый зверь вернётся ко мне ночью за успокоением.

Кстати, Эмир то ли не заметил, то ли правда не рассердился, что я убиралась на его столе. И завтрак позже тоже съел, хоть и не сказал ничего. Только пустой поднос оставил на кухне, пока меня там не было. Но это уже радовало. По крайней мере его голодовка окончена.

Момент, когда Эмир снова куда-то ушёл или уехал, упустила. Так что даже расстроиться не успела. Осознала, что его не было, лишь услышав звук подъезжающей машины. Видимо той, которую вчера бросил его волк.

Зато сегодня муж вернулся ночевать домой сам, добровольно и, окинув меня хмурым взглядом, молча отправился в комнату. Сразу я за ним не пошла. Говорить со мной он не готов, а навязываться не хочу. Уселась с книжкой в библиотеке, дожидаясь пока он уснёт или может снова обернётся. И не прогадала. Потому что спустя пару часов услышала жалобный вой. Его волк меня звал.

Поднималась к нему почти бегом. Настолько невыносимо было слышать эти звуки. Словно ему очень, ну очень больно. Влетев в комнату, обнаружила поскуливающего уже зверя. В его серых грустных глазах стояли слёзы.

Усадив волка посреди кровати, я молча (а что тут скажешь) обнимала его за шею, а он положил свою тяжёлую голову мне на плечо и печально вздыхал. Но хотя бы скулить и выть перестал. Только дышал так… неровно.

Каждый из нас думал о своём сейчас, но как и ему, мне рядом с ним, было легче думать и решаться на то, что надумала. Как-то сразу было понятно, ради чего и ради кого. А волк, казалось, просто отдыхал рядом от своей тоски. И я смела надеяться, что рядом со мной его страдания хоть немного утихают.