Папа для Тыковки. Вернуть любовь - Яра Саввина

она не решается признаться мне в этом. А ведь как раз в тот момент, эта стерва Марина показала фотки с «моей изменой» Сонечке и она бежала ко мне, в надежде разобраться. Подобные снимки были приготовлены и для меня, но только в главных ролях были Макс и созданный с помощью нейросети образ Сони. Но они не понадобились. Я оказался слишком ревнивым и без них.

Если бы так вовремя не появилась мать, оказавшаяся поблизости от моего офиса, не знаю, что бы я сделал с Максом. Хотелось стереть с его лица мерзкую ухмылку, заставить его замолчать, чтобы он почувствовал на собственной шкуре ту боль, которую испытывал я. Но мать меня остановила.

Это только теперь, сопоставляя факты, я понимал, что решение Софьи прийти ко мне, чтобы лично разобраться в случившемся, понять, что правда, а что ложь – едва не смешало заговорщикам планы. Она должна была увидеть фотографии и просто уехать. А мне бы в свою очередь потом предъявили фотки с «её изменой», чтобы не искал.

Но моя упрямая девочка сделала всё по-своему. И если бы не моё уязвлённое мужское самолюбие, если бы я выслушал Соню… Этих лет, прожитых впустую, у меня бы не было. Но я оказался слаб. Я поверил женщине, которая меня родила. Поверил её лживым словам… Поверил тому, кого считал другом.

Но вчера всё встало на свои места.

Вспоминая встречу с Софьей, заставившей пересмотреть события прошлого, я вдавливал педаль газа в пол, отчаянно желая до темноты успеть доехать до её дома. Будто неведомая сила гнала меня вперёд, предупреждая о возможных неприятностях.

Тревога невидимым червём точила душу, вызывая сомнения в том, что меня примут. Но я должен попытаться. Особенно после непростых разговоров с теми, кто разрушил моё счастье пять лет назад.

За последние сутки выяснилось много интересного. И то, каким образом появились фотографии, о которых упоминала Соня, созданные умелым айтишником за весьма солидную сумму, и то, почему Макс пошёл на поводу у матери, соврав мне о том, что у него роман с моей невестой.

Перед глазами встала его пьяная физиономия, которую я в очередной раз набил этой ночью, и пришлось съехать на обочину, чтобы не вырвать от злости руль.

Распахнув дверь машины, я вышел и вдохнул прохладный осенний воздух полной грудью. Но его слова, всплывая в памяти, били набатом по ушам, словно я слышал их вживую, здесь и сейчас, а не несколько часов назад в захолустном баре, где с помощью знакомых Матвея отыскал эту мразь.

– Я ненавидел тебя с детства, – орал он мне в лицо, когда я нашёл его ночью. – Ты всегда был успешнее меня во всём. И это твоё сраное благородство, которое так нравилось девкам, бесило до красных точек перед глазами. Бабы улыбались тебе, а не мне, работу предлагали тебе, а не мне. Я был как бесплатное приложение под названием «друг». Тебе всегда доставалось всё самое лучшее. И мне это надоело.

– А то, с каким трудом это «лучшее» мне доставалось, ты забыл? – схватив его за грудки и хорошенечко встряхнув, рычал я. – Ты спал ночами или гулял по барам, а я вкалывал. Ты развлекался, а я работал.

– И что? Тебе всё равно доставалось всё легче. Так что плевал я на тебя и твою работу. А вот Соньку хотелось поставить на колени. С самой первой нашей встречи. Но она смотрела только на тебя, влюблённая дура, не замечая никого вокруг. И когда твоя мать предложила мне план как мы могли бы вас разлучить, я с радостью согласился. В тот вечер она должна была стать моей. Я бы сумел её утешить… Если бы твой папаша, не появился бы так не вовремя рядом с кабинетом. Я бы показал ей, что гораздо лучше тебя. Что я мачо, по сравнению с тобой…

– Чмо ты, Макс, а не мачо.

Слова, сказанные про Соню, стали последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, и я от души размял кулаки об его физиономию.

Но тяжелее всего дался разговор с матерью…

Глава 18

К родительнице я отправился утром, надеясь, что при встрече не потеряю над собой контроль, ускользавший в последнее время, как песок сквозь пальцы. Я чувствовал, что могу сорваться в любую минуту и натворить бед, но в мои планы не входили разборки с полицией. Хватит с меня неприятностей. Главное – это выяснить правду, а потом уже, на спокойную голову, можно обдумать, как поступить с матерью. Прощать я её не собирался точно. Хватит уже, и так половину жизни плясал под её дудку.

Мать встретила меня с улыбкой. Возможно, она радовалась искренне, ведь я всегда был для неё идеальным сыном, заботливым и любящим. А если что-то шло наперекор её планам, если какое-то моё желание не вписывалось в её представление о моей жизни, она притворялась больной, разыгрывая приступы.

И я вёлся на эти представления. Наивный дурак. Да и как можно было не вестись, если она подключала к своим спектаклям врачей, ставивших кучу диагнозов. Как оказалось, не существующих. Спасибо отцу, именно он раскрыл мне глаза, когда объяснял причину их развода. Жаль, что это случилось уже после того, как лицемерная дама, подарившая мне жизнь, сама же её и разрушила.

Чем старше я становился, тем меньше верил людям, считая, что все беды происходят из-за чужих завистливых личностей. А оказалось, что самый страшный враг таился внутри семьи и всё это время находился рядом.

Когда я зашёл в дом, мать пила кофе, и изысканный аромат дорогого сорта витал в воздухе. Она никогда себе ни в чём не отказывала, покупая всё самое лучшее. Сначала за это платил отец, потом я. Но теперь… Пожалуй, самым эффективным наказанием для неё будет – работа. Она привыкла жить за чужой счёт, пришла пора это изменить.

– Милый, как я рада тебя видеть, – проворковала она, протягивая ко мне руки, но при этом даже не делая попытки встать из-за стола. Зачем? Когда я и сам подойду, чтобы её обнять. Так было раньше. Но всё меняется.

– Не скажу, что это взаимно, – ответил холодно, не сдвинувшись с места.

– Какая муха тебя укусила? – всплеснула она руками.

– Я знаю, что это ты разлучила меня с Софьей, подговорив Макса и Марину.

– Что за бред? – от наигранной радости в материнском взгляде не осталось и следа, одна лишь досада.

– Бред? Нет, не бред, а неприглядная правда, позволяющая увидеть твою суть, – усмехнулся