Скелет из шкафа - Алина Кускова

Холостая жизнь, безусловно, имела массу преимуществ, в чем незамедлительно убедился Василий, проснувшись поздним утром в квартире Жана, друга Туровского. Он проснулся сам от легкого дуновения ветерка из открытой форточки, а не от проникающего до печенки пронзительного звона будильника, не от визгливого голоса супруги, срывающей с него уютное одеяло…

Василий испуганно замер в постели. Он подумал о супруге так, словно она была у него на самом деле!

— Ничего подобного, — заявил он, рывком поднимаясь с кровати, — холостяк, так холостяк! Пусть даже и женатый. А я ничегошеньки не помню, ха-ха! И до тех пор, пока не вспомню, останусь совершенно одиноким и бесконечно свободным.

Василий отправился в ванную принимать водные процедуры.

Фыркая от удовольствия, который доставил ему теплый душ, он тоскливо поглядел на кухню. В этой зоне квартиры холостяцкие радости заканчивались, здесь приходилось кормить себя самому. Недовольно хмурясь, временный холостяк, в данный момент согласный и на полуфабрикаты, которых у него не было, решил перетерпеть голод в теплой постели. Если поваляться полчасика или весь час, желудочные спазмы прекратятся и есть перехочется. Василий нырнул в постель и…

Что-то острое, зубастое и когтистое, но одновременно мягкое и пушистое вцепилось в его спину, отвоевывая теплоту захваченной территории. Василий взвыл от боли и вспомнил… про кота или кошку, он так и не разобрался в определении пола, за которой должен ухаживать в счет платы за проживание.

— Мася! Сволочь! Напугала до кошачьего обморока! — выпалил Копейкин, отскакивая от кровати, — у тебя есть целое кресло.

Кошка лениво потянулась, обнажая здоровенные когти, и уставилась на жильца немигающим взглядом настоящего хищника.

— Ладно, — сдался Василий, решив встать окончательно. — Давай сосуществовать мирно. Спи на кровати, черт с тобой, орошай ее блохами. А я пойду на кухню есть всякую вкуснотищу!

Кошка насторожилась, не без основания полагая, что тот беспардонно врет. Лично она не видела, чтобы этот безалаберный человек вчера вернулся с пакетами и принялся заполнять холодильник, как это всегда делал ее настоящий, заботливый хозяин. И наутро они с ним ели вкусный сыр, докторскую колбаску и пили почти свежее молоко.

Василий уловил сомнения животного.

— Кискас-с-с-с, — прошептал он, закатывая глаза к потолку, — ням-ням, вкуснятина! — и почесал себе пузо.

Про «Кискас» Мася знала. Заботливый хозяин хранил многочисленные баночки в большой тумбочке, и благодаря ему они никогда не кончались.

Наивное домашнее животное, покидая нагретую постель, даже не предполагало, что его подло обманут. На кухне Василий распахнул пустой холодильник, тяжело вздохнул и полез в буфет. Там он тоже не нашел ничего подходящего. Разумеется, варить каши на воде ему не хотелось, да он и не умел. А вот баночки в большой тумбочке его явно заинтересовали. Он открыл одну из них, принюхался, прищурился, лизнул содержимое, почмокал, закатил глаза и… сожрал!

Мася обалдела от такого человеческого свинства. И не по-кошачьи круглыми глазищами проводила содержимое второй, третьей банки, отправленное Василием в свой рот. Поняв, что при таком здоровом аппетите она может остаться без еды, кошка грозно мяукнула и выгнула спину, принимая боевую стойку. Василий поглядел в ее сторону. Легкое сомнение пробежало по его небритой физиономии.

— Да уж, — пробормотал он, радуясь тому, что как питается бесконечно свободный холостяк, никто не видит. — Сейчас и тебя покормлю.

С этими словами он открыл четвертую банку и вытряхнул кошачий корм в миску.

— Жри, обжора!

Василий собрал пустые банки и выбросил в мусорное ведро. Ему захотелось пить. Возиться с чаем он посчитал пустой затеей. Как раз к обеду за ним должна была заехать Снежана, чтобы отвезти вновь обретенного родственника к Горецким. А там чая полно и с малиновым, и с вишневым вареньем. Василий облизнулся, открыл кран и напился хлорированной воды.