Запрет на любовь - Мика Бейс

— Она не деньги сожгла. Так что возмещение ущерба требую не деньгами.

Тим побелел. Даже мне страшно стало, я понимала, что могут затребовать физическую оплату телом. Это смекнула и Гузлик, которая попробовала вырваться из цепких рук Рамиля и сбежать. Не смогла. Секьюрити вывел её из дома.

— Если ты ей сделаешь что-то, то я отрекусь от тебя и выйду из банды.

В эту минуту они на столько были схожи: тоном, выражением лица, взглядом и даже позой — если бы не разный возраст, можно было бы сказать, что это один человек.

— Она твоя слабая точка. Запомни раз и навсегда, нельзя от кого-то зависеть. — Сухо сказал отец.

— У тебя была наша мама — Лилия. Хочешь сказать, она тоже делала тебя слабея? Ты зависел от неё?

Лютый побагровел. Вот и все, свернёт сейчас голову сыночку. Наверное, сын Ивана Грозного тоже его вот так вот довёл, что он его прибил. Хотя вроде это всего лишь миф.

— Как видишь её поэтому и нет. Ты девушке хочешь такой же участи? — Сжав кулаки, взял себя в руки отец. И уже мне, на выходе из избушки. — Алина, собери все необходимые для вас вещи. Ты поедешь с нами.

Отец вышел, брат подорвался догнать его. Я остановила.

— Погодь, держи себя в руках. Ничего плохого он ей не сделает. А ты вот можешь своей горячностью наворотить делов. — Прижала братца к себе, он обмяк. — Я еду с ними, поговорю, попробую убедить отпустить твою Гузелию. Главное ты держи лицо. Все будет хорошо, запомни.

Эту фразу мне постоянно говорил Тим, после смерти мамы. Он крепко меня обнял, после отпустил и выпрямился.

— Я у ребят, узнаю куда их повезут. Вряд-ли домой. Скорее всего на одну из квартир. — Похлопал его в приободряющем жесте Андрей.

Из домика мы вышли успокоившись и с чётким планом. Я должна была при первой же возможности позвонить Андрею или Тиму. Но и они в свою очередь будут на связи с другими охранниками, нас же кто-то защищать должен будет.

_______

Кызым (с татарского) — дочь моя

Улым (с татарского) — сын мой

Неразлучные

Отец сел спереди, рядом с водителем. Мне велено было устроится за ним. Посередине ехала Гузель.

Во время дороги, я пыталась поговорить с папой, но контакт не налаживался.

— Куда нас везут?

— На Муштари квартирка есть, с приличным ремонтом. Нас уже должны ждать. — Ничего не скрывая ответил родитель.

И вновь молчание.

— А долго мы там жить будем?

— Несколько дней. Нам подготовится нужно.

— К чему? — Не унималась я.

— Узнаешь в свое время.

Опять молчание.

— Мы с Гузель вместе будем? Ты же нас не разъединишь?

Отец хмыкнул.

— Посмотрим на её поведение.

Ещё раз молчание.

— Папочка. — Решила взять его лаской. — Пожалуйста, не наказывай её.

— Ишь заступница. Запомни этот урок, за все в этой жизни нужно платить. Поэтому на берегу реши, нужно тебе это такой ценой или нет.

Я ужаснулась, по телу прошёлся холодок.

— Тимур тебе не простит, пап. — С сожалением произношу.

— Да, понял я, понял. Он уже успел обзвонить наших ребят. Да, Рамиль?

Тот только утвердительно кивнул.

Значит вот кто ему звонил, только мы въехали в город. Получается и ребята уже не в лесу, раз у них появилась связь.

— Они сказали куда мы их везём?

— Нет, шеф. Ждём ваших указаний.

— Пусть сольют информацию, только я не при делах.

— Хорошо.

— Видишь, кызым. Я знаю своего сына. Он слишком похож на меня. Такой же прямолинейный и упертый.

Рамиль набрав кого-то по телефону, отдал короткие указания.

Мы подъехали к серой пятиэтажке. Поднялись на второй этаж. Лязгнули ключи в замочной скважине железной двери. После Рамиль открыл и внутреннюю деревянную дверь.

В нос ударил стоялый воздух. Судя по пыли, давненько тут не было жильцов.

— Обувь не снимайте. — Папин секьюрити поспешил отворить все форточки. Заскрипели деревянные рамы.

Прихожка была маленькой. Тут же дверь в санузел. Я сунула свой любопытный носик, увидев комнату в кафеле, с большой ванной и нормальным, человеческим унитазом — настроение в разы улучшилось.

Дальше коридор сворачивал налево к кухне, справа смежный зал, через него проходишь в спальню. Обычная двух комнатная хрущевка с нормальным ремонтом.

Все что не делается, все к лучшему.

— Девочки, обживайтесь. Сейчас ребята для вашей охраны приедут и мы уедем.

— Может чаю? — Уточняю я, исследуя кухню.

— Не успеем. — Рамиль смотрел в окно, я тоже взглянула туда и увидела четверых молодцев выходящих из черной девятки.

Перед тем как покинуть нас, отец поцеловал меня в лоб.

— Будь благоразумной. Не спеши с выводами.

После подошёл к Гузели, которую я совсем не узнавала, она была тихой и послушной.

— Дочка, подумай хорошо. Ведь жизнь с моим сыном очень опасна.

— Я люблю его. — Тихо произнесла девушка.

— К сожалению, это ничего не меняет.

Ну, вот. Только я обрадовалась на основе того, что мы вернулись в цивилизацию; как слова папы все перечеркнули.

Мальчишек я знала в лицо, это охрана нашего дома. Все с армейской причёской под троечку. У главного на висках была выбрита горизонтальная полоска.

— Девочки. — Обратился он к нам. — Мелкий будет в машине, трое с вами. Мы расположимся в зале на диване, вы в спальне. Там роскошная большая кровать. Перекусить мы взяли. — Обратился к более низкому парню. — Гоблин, отнеси на кухню. — И уже вновь нам. — Барышни, давайте перекусим и баиньки. — На улице уже совсем стемнело. — Выходить из квартиры пока нельзя. Без всяких там штучек-дрючек, мы выполняем лишь приказ Лютого. Не будем усложнять жизнь глупостями ни нам, ни