Библиотекарь и Чудовище - Саманта Дж. Сандерс

Бени закатила глаза и легла на спину, закинув ноги на кровать. Немного поерзав, она, казалось, нашла удобное место и счастливо вздохнула. Заложив руки за голову, она смотрела на него, ее веселье ни на секунду не ослабевало.

— Вот тут ты ошибаешься. Может быть, небольшой хаос… но я уверена, что я здесь для того, чтобы сделать твою жизнь более красочной и интересной.

— Более красочной? — эхом повторил он, торопливо оглядывая свое жилище.

— Я не совсем имею в виду оформление интерьера — не то чтобы оно не поражало. Должна сказать, я никогда не видела такого яркого всплеска цветов, подобранных таким образом. Довольно мило, хотя, честно говоря, я думаю, что некоторые из этих сочетаний заставили бы мою маму закричать. Багрово-красный? Интригующе. Она посмотрела на подушки и еще раз улыбнулась ему, когда села.

Он проворчал что-то, искоса взглянув на нее, налил немного воды в чайник и поставил его на огонь, чтобы вскипятить. Чай может успокоить его нервы. Движение краем глаза привлекло его внимание, и он оглянулся, чтобы увидеть, как маленькая самка снимает с себя верхнюю одежду, оставляя свободно двигаться гладкие округлости ее грудей. У него пересохло во рту, и он почувствовал, как его охватила паника, даже когда его член затвердел под оболочкой.

— Что ты делаешь? — он встревоженно зашипел.

Взглянув на него, Бени удивленно подняла брови, что подразумевало о ее размышлениях касаемо его интеллекта. Затем выражение ее лица сменилось чем-то хитрым.

Сверкнув глазами, она наклонилась вперед и громко прошептала:

— Я сняла рубаху.

Фальц проглотил приглушенное ругательство, стараясь говорить размеренным тоном.

— Я вижу, что ты сняла рубаху. Я не слепой.

Бени склонила голову набок.

— Тогда почему ты спрашиваешь меня, что я делаю?

— Почему — прорычал он. — Почему ты ее снимаешь?

Человек фыркнула на него, еще раз выразительно закатив глаза.

— Сейчас ты просто ведешь себя глупо или намеренно тупишь. Я уверена, что могла бы остаться полностью одетой, пока позволяю тебе заниматься со мной всякими развратностями, но фу. Секс — это весело и замечательно, но я бы предпочла, чтобы от моей одежды им не пахло. Не говоря уже о том, чтобы на нее попадали телесные жидкости — кстати об этом, я не буду спать на мокром.

Она многозначительно посмотрела на матрас и переместилась на середину, где наклонилась достаточно, чтобы стянуть юбку и нижнее белье. Фальц почувствовал, как у него перехватило дыхание, когда он окинул взглядом нежную, стройную длину ее ног, проследил за линией внутренней поверхности бедер, пока они не встретились у ее лона. Низкий стон вырвался из него, когда его член уперся, раздвигая шов, удерживающий его внутри, и его набухшее возбуждение выскользнуло на свободу.

— Фальц, если у тебя есть минутка, — прервал его охотник, войдя в домик. Далеко он не ушел. Фальц повернулся к нему, злобно рыча, и встал перед самкой.

— Убирайся, — яростно прорычал он.

Глаза самца округлились от шока. Поспешно извинившись, он, спотыкаясь, вышел обратно.

— Ах, видишь? Ты уже отпугиваешь несчастных самцов, — поддразнила Бени.

Он с рычанием повернулся к ней, его взгляд упал на ее обнаженное тело. Голод горячей болью разлился в животе. Самка доводила его до безумия более чем одним способом. Ее губы восхитительно изогнулись, когда пальцы скользнули вниз по ее телу, задерживаясь на груди, чтобы пощипать соски.

— Ты не ведаешь, что творишь, самка, — предупредил он низким рычанием.

Ее хриплый смех заполнил комнату.

— Ах, но, как видишь, я знаю. И теперь это соглашение между нами выглядит еще более восхитительным. — Ее язык прошелся по полной нижней губе, когда взгляд остановился на члене. Его яростный член еще больше набух под ее взглядом. В этом не было никаких сомнений. Ему — как любили говорить человеческие самки в его деревне — окончательный пидец.

ГЛАВА 11

Бени почувствовала, как страсть разгорается глубоко в животе, когда она смотрела на Минтара перед собой. Грубоватый самец был не только с исключительным характером, но она также находила его чопорную — осмелится ли она сказать, ханжескую? — натуру милой. Но теперь, когда его член стал толстым и набухшим от желания, а его горящий взгляд устремлен на нее, она лишилась дара речи от этой необузданной силы.

Матерь Милосердная!

Почти такой же длинный, как расстояние от ее запястья до локтя, он мог похвастаться впечатляющим обхватом и темно-фиолетовым оттенком, который светлел и становился более сиреневым ближе к основанию. Головка была настолько темной, что казалась почти черной. Скорее плоская, чем заостренная, она имела две большие выпуклости в верхней части. Ствол преимущественно был гладким, хотя боковые стороны расширялись примерно на треть книзу. Эта область была покрыта более мелкими бугорками, разбросанными по поверхности почти волнообразно. Но именно верхушка члена была тем, что заставило ее сжать бедра вместе. Набухшие узлы тянулись вверх по линии от головки фаллоса до самого таза. Она облизнула губы и наблюдала, как он дернулся в ответ.

Бени подняла глаза и встретилась с горящим взглядом Фальца. Мышцы ее живота напряглись от желания, когда возбуждение переместилось к бедрам. Его ноздри раздулись, и он сделал шаг ближе, ее внимание снова отвлекло то, как его фаллос подпрыгнул при этом движении. Ей было интересно, как все сработает, ведь у него не было человеческой нижней части тела.

Этот вопрос длился меньше минуты, прежде чем она увидела, как его член входит и выходит из ножен в испытующей манере. Она поняла, что никаких движений тазом не потребуется, поскольку видела, как он двигается. Наблюдать за этим было почти гипнотически. Но ее внимание тут же вернулось к низкому рокотанию, вырвавшемуся из его груди. Оно было похоже на нечто среднее между рычанием и мурлыканьем, и это заставило ее лоно сжаться в ответ.

Одна лапа легла на матрас, затем другая. Кровать прогнулась под ней, когда он устроился сверху, подогнув ноги под себя и опуская свой член на уровень ее живота. Член находился так близко, что она могла протянуть руку и коснуться его — пальцы дрогнули от волнения при этой мысли.

— Будь уверена, Бени, — прорычал Фальц ей сверху вниз. Даже с поджатыми под собой ногами он возвышался над ней. — Еще не поздно передумать и вернуться к моему первоначальному предложению.

Он, должно быть, шутил. Как будто она собиралась упустить возможность прокатиться на этом!

Поднявшись на колени, она подалась вперед и встретилась с ним взглядом.

— Я совершенно уверена,