Бессердечный любовник - Фейт Саммерс

Учитывая это, я не могу быть дурой и не пользоваться любой защитой, которую я могу получить от Эрика, пока я могу. Но всякий раз, когда дерьмо попадает в вентилятор, я должна найти выход.

Я не могу умереть из-за того, что я сыграла роль приманки.

Я знала с самого раннего возраста, что единственный человек, которому я могу доверять, это я сама. Поэтому моя жизнь должна быть в моих руках, когда дело дойдет до точки, где каждый сам за себя. Когда это произойдет, мне нужно убедиться, что я в безопасности, а не пешка, приманка или что там еще Эрик хочет сделать из меня.

У меня такое чувство, будто меня бросили на арену Голодных игр, где мне предстоит бороться за выживание, но я не знаю, чего ожидать.

Все, что я буду делать дальше, будет сложным, поэтому мне нужно знать, с чем мне придется столкнуться.

Сделав глубокий вдох, я сползаю с кровати и выхожу из комнаты.

Хотя вчера вечером дверь была открыта, я не выходила из комнаты. В последний раз я проходила через эти двери, когда пыталась сбежать.

Когда я ставлю одну ногу перед другой, бетонный пол кажется мне прохладным.

Я не знаю, чего ожидать от сегодняшнего дня. Или Эрика.

Такие мужчины, как он, заставляют меня нервничать, но если честно, то я должна признать, что по крайней мере ты знаешь, что от них никогда не стоит ждать ничего хорошего. Не как Тед, который носил маску, чтобы все видели, но был чем-то другим за закрытыми дверями.

Место тихое, и, кажется, никого нет. Вчера вечером было слышно, что здесь было несколько мужчин.

Я иду в противоположном направлении от того места, куда я пошла вчера вечером, и попадаю в гостиную.

Именно там я и нахожу Эрика Маркова, сидящего без рубашки на кожаном диване с чашкой кофе в руках.

Его грудь покрыта татуировками. Самая заметная — морда волка с красными глазами на левой груди. Большинство других, как и чернильно-черные звезды на плече, похожи на несколько русских татуировок, которые я видела раньше. Я знаю, что они имеют какое-то значение, но не могу вспомнить. Маркиз подсказал мне большинство типов преступников, которых можно найти в Монако.

Теперь, когда я смотрю на Эрика, мне интересно, к какому типу он относится. Вчера вечером он сказал, что группа, к которой он принадлежал, связалась с папой. По его виду я не могу определить, что это за группа.

Однако этот образ, как и его взъерошенные волосы, придает ему еще больше опасности.

Я собираюсь что-то ему сказать, когда дверь открывается, и входит темноволосый мужчина, похожий на русского.

На вид он примерно того же возраста, что и Эрик, или, может, старше. У него такое же широкое, мускулистое телосложение.

Его взгляд останавливается на мне — на моих голых ногах — и я вспоминаю, что на мне только рубашка Эрика, которая доходит до верхней части моих бедер.

— Убирайся, — приказывает Эрик мужчине, и властный тон его голоса заставляет меня подпрыгнуть.

— Извините, босс, — отвечает мужчина, поворачиваясь, чтобы вернуться через дверь.

Когда Эрик оглядывается на меня и ставит чашку на журнальный столик, я выпрямляюсь и придвигаюсь ближе, делая вид, что не боюсь его.

Да, и я думаю, он видит сквозь дерьмовый фасад, который я пытаюсь изобразить.

— Доброе утро, — говорю я, соединяя руки.

— Привет. — Он смотрит на меня так, словно видит меня насквозь. Надеюсь, что нет. Я не хочу, чтобы кто-то увидел жалкое месиво внутри меня.

— Я хочу прояснить несколько вещей. — Я напрягаю волю, пока он изучает меня.

— Что ты хочешь прояснить, Куколка?

Я действительно хотела бы, чтобы он не называл меня так. Услышав это снова сегодня, я поняла, почему мне не нравится этот термин.

Дело не в самом слове.

Это он.

Меня раздражает то, как он смотрит на меня, когда говорит это, и та умиляющая манера, которую он использует. Это не должно звучать даже близко к умилению. Поэтому для меня это похоже на шутку.

Не уверена, что ему понравятся мои вопросы, но я их все равно задам. Его ответ на первый задаст тон остальным.

— Кто ты? — говорю я, стараясь сдержать голос.

Уголки его губ изгибаются в сексуальной улыбке.

— Мужчина. — Очарование его улыбки отражается в его голосе и очаровывает меня, когда он оглядывает меня с ног до головы.

— Я это понимаю. Ты же знаешь, что я не это имела в виду. — Будь твердой, будь сильной. Это моя мантра, когда имеешь дело с такими властолюбивыми людьми, как он, которые пытаются контролировать других. — Ты сказал, что принадлежишь к какой-то организации, я предполагаю, что к какой-то мафии. Что портит мой анализ, так это толстовка MIT. Если только она не твоя.

— Она моя.

— Итак, кто ты? — спрашиваю я снова.

— Днем я Эрик Марков, владелец и генеральный директор Markov Tech. Я разрабатываю программное обеспечение и оружие для национальной безопасности. — Он замолкает на мгновение, и он, должно быть, замечает, что я впечатлена, потому что это так. Я не ожидала, что он будет владеть такой компанией. Но он еще не закончил. Это еще не все, и татуировки говорят сами за себя.

— Должно быть что-то большее.

— Да, я в Братве, — заявляет он, и холодок, который уже пробежал по моей спине, превращается в сосульки. Я уже сталкивалась с людьми из русской мафии и знала, что нужно держаться от них подальше. — Я — Общак в своем Братстве.

Это по-прежнему часть руководства.

— Ох, — выдыхаю я. На этот раз я знаю, что проявляю осторожность.

— Это пугает тебя, Куколка? — Он одаривает меня волчьей ухмылкой.

— Нет, — лгу я, и когда эта усмешка превращается в насмешливую ухмылку, я понимаю, что он знает, что я лгу. По крайней мере, теперь я знаю, кто он. Хотя это мало чем помогает.

— Помогла ли тебе информация, которую я дала? — спрашиваю я.

— В какой-то степени да.

— Это хорошо.

— Ты сможешь их найти?

— Я стараюсь. Доверь это мне.

Это значит, что он ничего мне не расскажет.

— Что будет, когда всё закончится? Ты ведь отпустишь меня, правда? — Это самое важное, что мне нужно знать — конечная точка, момент, когда всё это завершится.

— Да.

Напряжение в моем теле немного ослабевает. Все, чего я могу сейчас желать, это чтобы это побыстрее закончилось. Вот как я