Присвоенная Драконом - Полина Верховцева

Поесть, попить, сходить в уборную – это все, на что мне разрешалось отвлекаться. Я даже полностью не одевалась. Ходила в халате, поверх нательной рубахи, потому что-то и дело приходилось что-то мерить и подгонять.

Мать, очень ответственно подошедшая к моей свадьбе, только приговаривала:

– Твое дело – платье. Остальное я все сделаю. Не переживай, мама все сделает.

Я не переживала. Я была в ужасе. Меня с размаху толкали в западню, а я пыталась упираться своими чахлыми лапками, но ни черта у меня не выходило. Пропасть была все ближе, и я уже чувствовала могильных холод, вытягивающий из нее свои промозглые щупальца.

Кир, как и подобает жениху, ни разу не появился у нас в усадьбе. Это ведь плохая примета видеть невесту до свадьбы. Но я-то знала, что он ждет, облизывается как хищник в засаде, разминает когти.

Каждое утро я с трепетом выглядывала в окно, надеясь, что чесса Витони успеет приехать и спасет нас всех от этого кошмара. Но увы, дорога, уводящая от усадьбы, была неизменно пустой.

Портниха справилась. В ночь перед свадьбой она не сомкнула глаз, и подняла меня в четыре утра для финальной примерки.

Платье село идеально. Никаких пышных юбок, стоящих колом, никаких удушающих корсетов, в которых нельзя сделать и вдоха. Вместо этого непередаваемая нежность и летящий силуэт.

Я была похожа на ветер, на утренние капли росы и на тихий шелест волн, разбивающихся о каменный берег.

Слишком красивое платье для такого страшного дня…

– Милая, ты прекрасна, – сквозь слезы сказала мама, расправляя складки на белоснежной фате, – Я так рада за вас.

Она и правда искренне от всей души радовалась за свою младшую дочь, удачно и добровольно выходящую замуж. Потому что, как и все остальные видела лишь ту картинку, которую им показывали – красивого, обеспеченного жениха, от которого замирали все девичьи сердца в округе и нежную, слегка бледную, взволнованную невесту. Но это ведь нормально волноваться перед свадьбой?

– Я уверена, вы с Кирианом будете прекрасной парой.

Знала бы она… Знали бы они все…

Потом мне делали прическу – завили волосы крупными локонами, подняли их кверху, открывая изящную шею. Паря прядок остались выпущенными и трогательно обрамляли лицо.

Потом настала очередь макияжа. Мягкой пуховкой нанесли на скулы едва заметные жемчужные румяна, слегка подвели глаза, придавая глубину испуганному взгляду, заставили прихватить губами специальную, окрашенную алым бумажку, потом добавили немного блеска.

Почти незаметно, но подчеркивая природную свежесть и красоту.

– Пора.

На выходе из комнаты меня встречал отец. Затянутый в парадный камзол, он выглядел торжественно и строго, но глаза светились любовью. Он был уверен, что отдает свою младшую дочь в хорошие руки.

– Ты самая красивая девушка на свете.

– Спасибо, пап, – сдавленно улыбнувшись, я взяла его под локоть, и мы направились в зал, где все было готово для церемонии.

Маменька постаралась на славу и за столь короткий срок сделала невозможное, превратила нашу спокойную усадьбу в волшебный дворец. Белые цветы, полупрозрачная вуаль с золотыми подхватами, гирлянды из белоснежных голубей.

Казалось, наш дом стал в десять раз больше, и в миллион раз торжественнее. И все же мне не хватало воздуха.

Я задыхалась, и каждый шаг давался с огромным трудом. В голове настойчиво звучал голос Дарины: беги, беги, беги!

Только бежать мне было некуда. Связана по рукам и ногам.

При нашем появлении смолкли голоса, затихла легкая музыка. Зал был полон гостей.

Все наши соседи, друзья семьи, папины сослуживцы…саорцы. К тем, кого мне уже «посчастливилось» увидеть добавились еще двое. И они тоже были с женами. Я даже не стала смотреть, что там внутри у этих бедняжек, испугалась, что не выдержу и все испорчу, закричу.

Пока мы шли по проходу между рядами, гости провожали нас восхищенными взглядами, не догадываясь, что на самом деле меня вели на казнь.

Я не видела их лиц, не замечала красоты убранства, все мое внимание принадлежало только ЕМУ.

Под аркой, увитой плющом и белыми цветами, ждал жених – темноволосый, высокий и статный, как все саорцы, в темно-синем камзоле с алым бутоном в петлице.

Он был красив. Настолько, что мне завидовала каждая девушка, находящаяся в этом зале. Да и замужние дамы нет-нет, да и напускали во взгляд томного кокетства.

Просто они не видели того, что видела я: огненных отблесков в темных глазах, звериной ухмылки, прячущейся за теплой улыбкой, размашистой тени за плечами.

Кто ты такой, мой будущий муж? Из какого кошмара тебя выпустили в наш мир?

Заложив руки за спину, он наблюдал за нашим приближением.

– Ты прекрасна, – и снова дьявольское пламя полыхнуло в темных глазах. Оно предвкушало, ярилось, кровожадно облизывалось.

– Спасибо.

Вкладывая свою дрожащую руку в его крепкую ладонь, я знала, что ждало впереди.

Сколько мне удастся продержаться? Месяцы? Годы? Или уже через пару недель я начну угасать?

Сколько бы я ни боролась, сколько бы ни пыталась вырваться, итог будет один – он опустошит меня до самого дна. Заберет каждую крупицу жизни и молодости, выставив напоказ красивую, пустую оболочку.

Я оглянулась на сестру. Восторженно сложив руки на груди, она смотрела на нас и плакала. Для всех – в ее глазах сверкали слезы умиления и радости, но я понимала, что Дарина оплакивала меня. Совсем юная и свежая с виду, внутри она была осунувшейся поседевшей женщиной. А ведь она всего на пару лет старше меня…

Сколько ей сейчас на самом деле? Тридцать пять? Сорок? Больше? Сколько лет жизни у нее уже украли? Сколько еще осталось? А главное, как мне сохранить то, что у нее осталось?

– Дорогие гости! Сегодня мы собрались здесь по торжественному поводу… – староста начал обряд, и жених потянул меня к себе, вынуждая встать ровно.

Его прикосновение обжигало, и стоило только шевельнуться, как жесткая ладонь сжималась сильнее, предупреждая, что своеволия не потерпит.

– Согласен ли ты, Кириан Вард, взять в законные жены Ванессу Бартон?

– Согласен.

– Согласна ли ты, Ванесса Бартон, взять в законные мужья Кириана Варда?

Хотелось сбежать, спрятаться от него, но ради сестры я не имела права сдаваться. Любой ценой нужно вырвать ее из лап этих чудовищ, пока не стало слишком поздно. И если для этого нужно добровольно шагнуть в логово зверя и прости через все круги ада – что ж…так тому и быть.

– Согласна.

Дальше я ничего не слышала. Стояла, уставившись в одну точку, рассеянно