Вторая жена моего Альфы - Вероника Веритас

я приподняла подол платья, чтобы осмотреть ссадину. Колено нещадно болело. Видимо, в том косяке торчал гвоздь, раз я умудрилась распороть кожу. Других объяснений у меня не было. Кровь все еще сочилась из раны. Ее надо было перевязать, но беглый взгляд по сторонам не дал никаких результатов.

– Эмбер! – послышался рев с той стороны двери. – Не испытывай мое терпение!

Вздохнув, я все же выбралась из своего временного убежища, чтобы лицом к лицу встретиться с оборотнем.

– Мне нужно что-то, чем можно перевязать рану, – заявила я, вздернув подбородок.

– Какую еще рану? – опешил он, а потом с подозрением принюхался. – От тебя действительно пахнет кровью. Я думал, это…

– Это не то, что ты думал, – огрызнулась я.

– В таком случае, – его улыбка больше напоминала оскал. – Я вдвойне не понимаю, почему ты мне отказываешь.

– Потому что ты мне отвратителен? – выдохнула я ему в лицо. – Потому что у меня есть истинный, и я, как это ни странно, собираюсь хранить ему верность?

Натан несколько мгновений молчал.

– Идем, – сказал он, больше не пытаясь контролировать меня при помощи цепи. – Посмотрим, что там у тебя за рана.

Усадив меня в кресло, оборотень бесцеремонно задрал мне платье. В его действиях не было пошлости, только трогательная забота.

– Это кто тебя так приложил? – спросил он после недолгого молчания. – Как будто укусил кто.

– Ты, – пожаловалась я. – Когда тащил меня из темницы, как какую-то скотину.

Взгляд мужчины стал виноватым. Как будто ему действительно было жаль.

Поднявшись, Натан снова скрылся в спальне, а вернулся уже с аптечкой.

– Дальше я сама, – заявила я, не желая, чтобы он снова ко мне прикасался.

– Ну уж нет, – покачал головой мужчина и снова опустился передо мной на колени. – Минди была права. Я должен о вас заботиться.

– Вот и позаботься о ней, – проворчала я.

Сидеть перед посторонним мужчиной в задранном платье не первой свежести мне вовсе не хотелось. Я бы с удовольствием помылась, но ни времени на это, ни возможности мне не предоставили.

Но Натана, похоже, мои внутренние терзания ничуть не трогали. Бережно стерев остатки крови смоченной в специальном составе тряпицей, он наложил на рану мазь и подул, когда я заскулила от боли.

– Ты же альфа, – проворчал он. – А боли боишься, как какая-то девчонка.

Я кивнула, стиснув зубы. Но во мне было слишком много невыплеснутых эмоций, с которыми я не знала, как совладать. Мне хотелось кричать и плакать, топать ногами и бить посуду. А еще мне хотелось на ручки, и чтобы мама обняла, погладила по голове и спела песню про волчонка. Но ничего из этого не представлялось мне возможным, поэтому я лишь тихо шипела, изо всех сил сдерживая всю боль в себе.

Натан сделал мне аккуратную повязку.

– У тебя хорошо получается, – неожиданно даже для себя похвалила я. – Большой опыт?

– Не так-то легко быть бастардом такого большого и знаменитого клана, – невесело усмехнулся оборотень, складывая мази и перевязочный материал в аптечку. – Каждый норовит самоутвердиться за твой счет, укусить как можно больнее.

– И Ронан тоже, – догадалась я. – Поэтому ты его так ненавидишь.

– Братских чувств точно не питаю, – мрачно кивнул Натан. – Честно говоря, не понимаю, что ты в нем нашла. Он же моральный урод. Посмотри хотя бы со стороны, как он поступил с тобой. И продолжает поступать.

Я знала, что мой муж вовсе не был идеальным. Более того, он совершил много непростительного, включая то, что запер меня в темнице, а потом бросил на милость своих домочадцев после того, как сам благополучно сбежал от расправы.

– А ты? – с вызовом ответила я. – Чем ты лучше? Задумайся, как сам поступаешь по отношению ко мне.

– Я уже все осознал, – Натан расправил подол моего платья, позволив ему снова прикрыть мои ноги, и поднялся. – Посмотрел на себя твоими глазами и ужаснулся. Но извиняться не буду. Ты даже не представляешь, какой ты лакомый кусочек, маленькая альфа. Удержаться практически невозможно.

Это можно было принять за извинение.

Я покачала головой.

– И что дальше? – спросила я, глядя ему в спину. Оборотень понес аптечку обратно в спальню.

– Тебе выделят отдельные покои. Будешь жить здесь. Домой отпустить, извини, не могу. А завтра ты будешь сопровождать меня на торжественном возвращении в Лимерию. В качестве кого, выбирать тебе.

– А есть выбор? – спросила я.

– Выбор есть всегда. Ты можешь быть моим трофеем с ошейником и на цепи. А можешь стоять рядом как равная. Но для этого тебе придется публично отречься от клана Бейл. Ты готова к этому?

Ответить я не успела.

Дверь в покои распахнулась, и в гостиную влетела возбужденная, радостная Минди. Я сразу заметила, что поесть она не принесла ни мне, ни даже своему обожаемому хозяину. Зато в руках волчицы была газета, которую она незамедлительно швырнула мне под ноги.

– На, полюбуйся, – выкрикнула блондинка с какой-то веселой злостью. – Вышла статья, оплаченная Ронаном Редмуном. Почему бы тебе сейчас не отправиться за ним и не спустить с него шкуру?

Мне не обязательно было наклоняться и поднимать газету, чтобы увидеть заголовок. На самой первой странице крупными буквами было написано: “Сенсация! Богатый альфа женился на волчице из клана Бейл, а она оказалась шлюхой!”.

Так, где там моя кочерга?

Глава 7

Статья в главной газете Лимерии окончательно добила меня, и когда Натан предложил проводить меня в мои новые покои, я не нашла в себе сил ответить. Тогда мужчина просто подхватил меня на руки и вынес в коридор. Вслед нам неслись вопли Минди, но чего она хотела, я так и не поняла. Слезы застилали глаза. Зачем он так? За что так со мной? Обозвал шлюхой на все королевство? Как мне дальше жить после этого?

Натан ничего не говорил. Он молча внес меня в неизвестные покои и, ногой распахнув дверь спальни, уложил на кровать. Вокруг меня снова было холодно и темно, и, пожалуй, я была этому рада.

– Я принесу тебе поесть, маленькая альфа, – ладонь оборотня легла мне на лоб в успокаивающем жесте. – Тебе нужно набраться сил перед завтрашним мероприятием.

– Я не отрекусь от своего клана, – сквозь стиснутые зубы с трудом произнесла я. – Не после этой статьи.

– Я уважительно отнесусь к твоему выбору, – сухо ответил Натан. – Но не обессудь, когда окажешься перед всем городом в собачьем ошейнике.

– Уж лучше так, – качнула головой я, и мне почему-то стало легче. Как будто камень с души упал. И все равно, что меня утром ждала публичная