Игры мажоров. Хочу играть в тебя - Тала Тоцка

Лия бежит навстречу с бутылкой воды, заглядывает в глаза, улыбается. Мне вдруг хочется, чтоб Никита ее оттолкнул или хотя бы посмотрел раздраженно как он может. Пусть потом обнимаются, когда я не буду их видеть.

Не знаю, что такое невидимое парит в воздухе. Наверное от меня идут какие-то волны, потому что Топольский отмахивается от Лии как от назойливой мухи. Я притормаживаю, тяну Саймона за футболку, и Никита оборачивается в нашу сторону.

Перехожу на шаг, Саймон тормозит вместе со мной.

— Лия, — резко зовет Топольский, берет у нее из рук бутылку воды и пьет. Поливает лицо и вытирает футболкой. — Пойдем.

Обнимает девушку за плечо, она обвивает его талию. Я с трудом заставляю себя не торчать посреди дорожки и не смотреть, как они вместе уходят в раздевалку.

Мы с Никитой никогда так не ходили, мы толком и не встречались. Чтобы вот так открыто, не боясь и не прячась. Только целовались у него в машине, и все. Ну еще танцевали...

— Малыш, так мы бежим или нет? — Саймон осторожно дергает за руку, и я киваю.

— Да, извини. Хотела чтобы они все ушли, и не было как в прошлый раз.

Мы пробегаем три круга и останавливаемся восстановить дыхание.

— Саймон, я могу воспользоваться твоими услугами рекрутера?

— Ты решилась на дефиле? Ну наконец-то! — приятель не скрывает радости.

— Да. А еще мы с Оливией хотим поработать по рекомендации, — учащенно дышу и запинаюсь, и это не из-за бега, — только... Только обычный прайс, Саймон, не как Нора. Мы просто хотим заработать больше, без... без секса с заказчиком.

Фух, я все-таки это сказала. Саймон смотрит, не мигая.

— Ладно, — говорит после паузы, — тебе давно пора перестать убиваться на всех отработках сразу.

— Скажи, — сглатываю, — а что между этой парой? Нашим новым капитаном и той девушкой? Он при всех надел ей браслет такой же как у Норы. Он втянул ее в Игру? Но ведь она не ходит на отработки, я ее ни разу не видела.

— Ты уверена, что тебе это нужно, малыш? — Саймон не скрывает своего недовольства. — Это их дела и отношения.

— Но Топольский вел себя с ней довольно грубо. Я застала их в раздевалке, она ему... В общем, потом он при всех ее прогнал. А теперь она у него живет, они ходят и ведут себя как пара.

Саймон жует губу, смотрит в небо. Явно раздумывает, надо мне знать или нет, но все же решается.

— Ты права, Мари, Лие не нужны деньги. Она предложила Топольскому себя на «полный прайс». Теперь он ею распоряжается по своему усмотрению.

— Разве он не мог отказаться?

— Мог, но...

— Что?

— Ответ тебе не понравится, малыш.

— А от этого может что-то поменяться?

— Давай еще пробежим пару кругов, — мимо нас проходит компания парней, и Саймон дает понять, что разговор окончен. Но мне кажется, я догадываюсь.

— Она становится собственностью клуба?

Саймон хмурится, но согласно кивает.

— Да. Любой может ее трахать сколько захочет.

— Но это же изнасилование!

— Она пишет расписку каждому члену клуба, что это добровольно.

— Даже если они будут трахать ее одновременно?

Парень молча разводит руками. Меня трясет.

— Значит, Топольский у нас сыграл в благородство! Но ведь так любая девушка может навязаться парню?

— Таких как Кит в этом клубе больше нет, малыш, не обольщайся. А пример Норы должен многих отрезвить. И потом, кто тебе сказал, что Кит не трахает Лию дома?

Правильно, никто. Сама не знаю, что меня так задевает — то, что Никита неожиданно из говнюка стал защитником, или то, что Лия его прогнула.

Мы пробегаем еще два круга и возвращаемся в общежитие. Саймон обещает подать наши с Оливкой кандидатуры, мы прощаемся, и я чувствую, что ни на что больше сегодня у меня сил нет.

***

В рейтинге я обвалилась на несколько позиций и уверенно иду с отставанием графика. Поэтому на сегодняшнее дефиле у меня большие надежды. Еще и Саймон обнадежил, что на выходных планируется несколько мажорских вечеринок, и как будто наши с Оливкой кандидатуры уже рассматриваются.

Вчера мы с ней весь вечер выбирали, какое мне надеть платье на кастинг. Хотя в глубине души я знала, какое надену, потому что рука так и не поднялась его выбросить.

Белое платье, которое мне купил Никита для Осеннего бала. Этого никто не знает кроме нас с ним, я ничего не рассказывала Оливии. Кажется, я уже говорила, что я не самая лучшая подруга. Хорошо, что она не такая как я.

Оливка помогает с прической и шумно восторгается платьем. Да, оно по-прежнему смотрится улетно, хоть коллекции больше двух лет. С тех пор я ни разу его не надевала.

Оно на удивление не сильно пострадало от взрыва, потому что меня накрыл собой Андрей. Мы с ним пострадали гораздо больше. Химчистка и небольшая переделка сделали платье еще лучше.

Портниха укоротила подол и сделала открытой спину, там разорвалось кружево, и мы решили его совсем убрать. Теперь я в нем дико себе нравлюсь.

Или может я просто до него доросла?

Смотрю на себя в большое зеркало в комнате, где девочки готовятся к дефиле.

Мы с Оливкой решили, что волосы мне надо распустить, шоколадный цвет красиво контрастирует с белым, отчего кожа кажется матовой. И главное, не нужны ни линзы, ни очки.

Сейчас меня затапливает чувство признательности и благодарности к маме и... Шведову. Он сделал все, чтобы я могла видеть.

Пока все выходят в зал, делаю селфи и отправляю маме, Андрею и Сергею Дементьевичу. Ответные смайлики ждать некогда, прячу телефон в сумку и бегу на сцену.

Все участницы кастинга выстраиваются на сцене, обвожу взглядом зал.

Первый, кто бросается в глаза — Коннор. Он смотрит на меня не привычно липким и раздевающим взглядом, а другим. Тяжелым, неприятным. Мне под этим взглядом неуютно, и я ищу Саймона, но натыкаюсь на другой, не менее мрачный и тяжелый.

Топольский стоит в проходе с правой стороны, прислонившись к стене. Руки сунуты глубоко в карманы, Лии рядом не видно. Отворачиваюсь, чтобы не думал, будто я его выглядывала. Я ищу Саймона...

Внезапно глаза выхватывают движущийся