Семь пятничных шалостей - Соня Субботина

расположенного в ближайшем ТРЦ, Юля рассказывала, что время от времени помогает этому приюту. Когда еще училась в школе – ездила туда как волонтер, гуляла с собаками, чистила вольеры. Хотела получить баллы к ЕГЭ, но так и не разобралась, как оформить волонтерскую книжку. А сейчас время от времени помогала деньгами и кормом. Конечно, когда не тратила все сбережения на ткани, фурнитуру и сладкое.

– Тебе чеки предоставить? – спросила Юля, когда при Максе перевела деньги в приют. Все, что они заработали своим выступлением, и чуточку больше. Как раз зарплата утром пришла.

– Лучше скинь номер, по которому переводишь, я еще чуток от себя докину.

– Секунду. – Она почувствовала, как ее сердце забилось чаще. Причем настолько быстро, что все ее энергетики, которые должны окрылять, нервно закурили в сторонке. Она скопировала цифры и отправила ему. – Готово.

Юле не нужно было спрашивать, проводит ли ее Максим. Она хотела взять его под руку, как уже это делала раньше, но цветы и гитара явно были против такой близости, так что пришлось довольствоваться малым – просто идти рядом.

Всю дорогу до театра болтали о домашних питомцах. Раз уж разговор и так зашел про животных и приюты, почему бы и не продолжить тему.

У Макса во время начальной школы годы был бесконечный хомяк, который прожил целых пять лет, а потом оказалось, что это было несколько разных. Обман раскрылся случайно, когда мама не успела подсадить в клетку нового. После такой детской травмы Макс решил, что больше никаких животных не хочет.

Юле же всегда хотелось собаку, но родители никогда не разрешали никого заводить. Даже морскую свинку. Даже рыбок. Даже крысу. Но если с последней все было понятно – мама до смерти их боялась, хотя и училась в меде, где приходилось проводить опыты на этих животных, то в чем провинились свинки и рыбки, она не понимала.

– А мы, кстати, сейчас костюмы для трех поросят шьем. – Рассказ о морских свинках, что когда-то были пределом ее мечтаний, раз собаку нельзя, натолкнули Юлю на мысли о работе. – Но я бы переименовала этот спектакль в «Три клоуна».

– А что так?

– О-о-о-о… это надо видеть. Вот помнишь Пятачка из «Винни Пуха»?

– Ага.

– Вот мы шьем что-то среднее между его прикидом и штанами Астерикса… или Обеликса… вот этого толстого. Только не голубые, а зеленые, желтые и красные. Тот, кто придумал это, явно приколист, – Юля улыбнулась, пытаясь не рассмеяться.

– Ты, что ли?

– В свое оправдание скажу, что не думала, что эти эскизы примут!

– Видимо, в этом театре никто не может тебе отказать.

– В смысле – только в театре? Везде! Я как в мастерскую приду, сфоткаю тебе и эскизы, и что получается.

Когда дошли до служебного входа, Юля поняла, что времени, что она провела вместе с Максимом, было слишком мало, а момент расставания настал слишком быстро. Она на прощание обняла Макса одной рукой (в другой был букет) и вдруг вспомнила еле заметные перемены в его настроении, что подметила, пока они выступали. Ей хотелось, чтобы в эти полчаса никто не грустил, но почему-то не вышло. Она не придумала ничего лучше и тихо-тихо запела ему строки из «Бременских музыкантов» про неизбежность утра и восход солнца.

Макс прижал Юлю к себе, вдохнул уже знакомый аромат с нотками ванили и кокоса и подумал, что все, о чем поется, уже сбылось. Юля – его утро и первые лучи рассветного солнца.

Глава 8

Кукла вуду

Каждого полюбившего коснулась магия. Это очень простая и самая удивительная часть нашей жизни.

Нора Робертс. «Очарованные»

– Рин… не грусти, он просто самый настоящий мудак, – Юля погладила по плечу подругу, смотрящую на нечто, что раньше было ее работой.

– Угу, – кивнула Октябрина, незаметно вытирая слезу.

Конечно, она понимала, что не стоило вступать в очередную перепалку с Гурманом и чем это чревато, но не смогла сдержать себя, когда он склонился над ней, едва взглянул на мольберт и, скривившись, бросил:

– Даже петух на вашей футболке нарисован лучше, чем это…

– Спасибо, мне ее расписывал местный подающий надежды художник. Я ему показала ваше фото, – елейно улыбнулась Октябрина. Эта футболка – работа ее сестры, сделанная еще до того, как… Да. Не удивительно, что Гурман оценил. Августина всегда была в числе его любимчиков. Она открывала этот список, она же и заканчивала его.

– Свои шуточки, – Гурман снял ее работу, – оставьте за пределами моей мастерской. – Разорвал пополам. – Переделать. – Еще раз пополам.

Конечно, сама хороша, но все равно обидно. Все время он ее оскорбляет, называет бездарностью, рвет ее работы, раньше еще с сестрой постоянно сравнивал, а она даже ничего не может сделать с этим. Да и какая разница, что она скажет, если исход всегда один и тот же.

Октябрина еще раз с грустью посмотрела на пазлы, оставшиеся вместо ее рисунка. Еще на первом курсе они с сестрой провели эксперимент: пока Гурман не видел, поменялись своими рисунками и сдали каждая не свою работу. Про крынку Августины (нарисованную Октябриной) он сказал, что из нее прямо-таки хочется отпить молока. Про работу другой сестры сказал, что молоко у нее скисло и нужно срочно переделать, пока никто не отравился. Никто из одногруппников, следивших за этим представлением, так и не понял, чем отличаются эти два рисунка. Но результаты эксперимента говорили сами за себя.

– А хочешь, мы сделаем его куклу вуду и будем ее использовать вместо игольницы? – Предложение Юли было таким неожиданным, что Октябрина рассмеялась.

– Но там же нужен будет жир человеческий или что-то такое… – Как каждая уважающая себя девушка, Октябрина одно время увлекалась эзотерикой и тру-краймом, так что имела некоторые представления о ритуалах черной магии.

– Да?.. – На минуту Юля умолкла, а потом добавила шепотом, чтобы другие их не услышали: – Знаешь, это не проблема. Хочешь, я узнаю, когда там отец липосакции проводит? Думаю, он утащит баночку для любимой дочи.

– Юль… ты меня пугаешь… – Октябрина обрадовалась, что не ела в данный момент.

– Без жира так без жира, – пожала плечами она. – Тогда можем просто из остатков ткани в мастерской сшить, пока перерыв будет. А потом внутрь волос его положим.

– И где же мы его возьмем? – Октябрине было интересно, куда же эта идея заведет.

– На следующей паре. Ты его отвлечешь, а я встану, якобы отойти к мусорке карандаш поточить, и вырву у него парочку.

– Ты же понимаешь, что никакой магии нет и мы просто