Квартира №16 - Татьяна Ларина

Выйдя из дома, я, как примерная дочь, направилась в парк, но, не доходя до него, свернула на Покровский бульвар. На самом деле, мне было все равно, где прогуливаться, но таким маленьким проступком я доказывала свою самостоятельность.

По указу мэра бульвары в Москве засыпали мелким гравием. Никто не понимал, для чего это было сделано, но очередное новшество градоначальника уже не удивляло. Я шла, шурша ботинками по камушкам, как вдруг меня окликнули:

— Эй, Рыжая! — этот голос я бы узнала из миллиона…

Я обернулась и увидела на одной из лавочек Дениса, только он был не один, а в компании двух юношей его возраста. Мой друг лучезарно улыбался и махал рукой, чтобы я подошла. Было приятно, что он не проигнорировал, а напротив — пригласил меня.

— Знакомьтесь, парни, моя соседка Алиса, — представил Денис. — Это та девчонка, которая предупредила про Пирса.

— Так это твоя мамаша хотела усыпить нашего пса? — процедил один из парней, тот что был в косухе с какими-то яркими рисунками, напоминающими символику. Как и Денис, он любил татуировки, потому что на шею выходили концы какого-то красочного рисунка, а еще у него были страшные сережки в ушах — огромные кольца вставленные в середину мочки.

Такой агрессивный настрой незнакомца пугал, и я неосознанно попятилась назад, но была поймана в Денисовы объятья. Тут же весь страх прошел, а сердце бешено забилось.

— Не бойся, Лисенок, Леха у нас просто грубиян, но тебя не обидит, — раздраженно сказал Денис, сверля приятеля взглядом. — Эта девочка спасла Пирса, а то, что творит ее мамаша, к Алисе не относится.

— Андрей, — перебил соседа второй парень и протянул мне руку.

— Алиса, — я постаралась дружелюбно улыбнуться и не выдать своего страха перед незнакомцами. Хотя Андрей казался куда приятнее Алексея. Он был меньше ростом и уступал по фигуре, но тоже носил страшные проколы в ушах.

— Слушай, Рыжая, мы собирались в сервис к Лехе. Там Пирс. Хочешь с нами? — я посмотрела на Дениса, чтобы по глазам понять, шутит он или нет. Но сосед был совершенно серьезен.

Поехать с Денисом было бы полным безрассудством. Неизвестно куда с совершенно чужими людьми… Но я уже совершила столько глупостей, что не собиралась останавливаться.

— Хочу, — ответила я и поймала озорной взгляд парня.

Глава 8. Другая Алиса

Интересно, что чувствует преступник, собравшийся на свое первое серьезное дело, зная, что, если поймают, наказание будет куда серьезнее простого штрафа? Наверное, все зависит от смелости человека, от его характера и причины, которая толкнула на такой поступок. Стоя на обочине Покровского бульвара, я чувствовала себя такой преступницей. Денис пошел за машиной и должен был с минуты на минуту забрать меня, а я думала лишь о том, что еще есть время отказаться от безумной затеи, за которую обязательно влетит от родителей. От волнения вспотели ладошки, хотя я была без перчаток, а на улице уже заметно похолодало.

Старая темно-синяя «копейка» остановилась рядом со мной, и передняя дверь со стороны пассажирского сиденья открылась. Денис мне улыбнулся и снова ровно сел за руль. Почему-то я совершенно не ожидала, что мне достанется место рядом с водителем, и была готова ехать сзади с кем-то из друзей соседа. Эти парни мне не понравились, и дело даже не в том, что они встретили меня в штыки. В отличие от Дениса, они совершенно не располагали к общению и выглядели той еще шпаной. Хотя, может быть, дело было в том, что соседа я уже узнала и больше не боялась, а этих двоих первый раз видела? К тому же, они втроем смотрелись как самая настоящая банда и просто не могли не пугать.

— Пристегнись, Рыжая. Я вожу хорошо, но правила нарушать не люблю, — сказал Денис, выжимая газ, с шумом запуская своего «жигуленка».

Я с трудом натянула заедающий ремень безопасности, думая, что он только удушит, а не спасет от аварии. Мне еще не доводилось ездить в подобных автомобилях — старых, шумных, насквозь пропахших бензином и почему-то едой. Родители ездили исключительно на комфортабельных иномарках, пусть не самых дорогих, хотя могли позволить премиум-класс. Но если меня укачивало даже в папином кондиционированном ситроене, что говорить о Денисовой машине. Он действительно прекрасно водил и ехал очень аккуратно, но уже на первом светофоре я почувствовала накатывающую тошноту.

— Рыжая, ты чего так побледнела? — поинтересовался сосед, бросив на меня взволнованный взгляд.

— Укачивает. Прости, — с трудом ответила я.

— Принцесса привыкла к каретам, а не телегам? — усмехнулся с заднего сиденья Алексей и, привстав, сунул голову между нашими сиденьями. — Слышь, Ден, может, ссадишь ее, а то только проблемы будут. Заблюет еще салон.

— Заткнись, придурок, — прошипел Денис и метнул в друга такой сердитый взгляд, что тот тут же сел на место. — Лисенок, в бардачке конфетки. Возьми, станет легче. А ехать не так долго, но если хочешь, повернем…

Вот он — прекрасный шанс вернуться пока никто ничего не заметил, избежать наказания и спокойно корить себя за трусость. Дрожащими руками я открыла бардачок и взяла желтую «Бон Пари».

— Спасибо. У меня так всегда в транспорте, не нужно возвращаться, — я развернула обертку, положила леденец на язык и повернулась к Алексею, — это не зависит от машины.

— Хорошо, тогда потерпи минут десять.

Как же приятна была забота Дениса. Я чувствовала, что он искренне тревожится. Даже родители никогда не переживали за меня в дороге так, как он. Обычно маму раздражал мой болезненный вид, а папа просто старался игнорировать происходящее. Только за одно это мне казалось, что я полюбила Дениса сильнее. Его друзья ко мне больше не приставали, обсуждая какие-то свои дела, что-то про моторы и карбюраторы. Как я могла понять, автомастерская, куда мы ехали, принадлежала отцу Леши, а Андрей работал с ним. Только Андрей еще учился, а вот его приятель на студента был не похож. Правда, куда сильнее меня интересовал мой сосед. Он молча вел машину, изредка вставляя свои «пять копеек» в спор друзей, но я так и не поняла, работает он с ними или учится.

Вскоре мы завернули в жилой район и, изрядно попетляв по дворам, доехали до гаражей, где в самом конце ряда железных дверей виднелась вывеска «Автомастерская». Машина с шумом проехала по гравию и, как только остановилась, содрогнулась под чем-то свалившимся на крышу.

— Пирс радуется, — с улыбкой