Упрямая мечта дракона, или Ведьма на задании - Ирина Снегирева

— Нет. Они вообще мне не нужны. Ни эти драконы, ни дворец, — уверенно заявила собеседница.

— А что нужно?

— Приданое, от него не откажусь. Я принцесса, вот пусть король и выделяет все как полагается. Папаша наш тот еще был ходок, и Казимир не лучше. Посещает театры и оперу, а сам смотрит на бюст и зад танцовщиц.

— То есть вам от денег отказываться не хочется, а вот от брата — запросто, — съязвила я.

Сразу вспомнились мои братцы, и ни за какие коврижки я бы не бросила никого из них.

— Я что, похожа на умалишенную, которой не нужны счета и наличность? — Принцесса скривилась. — Знаете, вы вопросы задаете не как ведьма, а как сыщица.

Это замечание я пропустила, но и молчать не стала, а продолжила расспрашивать:

— Явория, вы замужем?

— А что? Я пока еще невеста, но скоро все изменится, — уверенно заявила девица.

— То есть вы сожительствуете со своим похитителем?

Не знаю, зачем королю и герцогу сдалось это чудо во дворце, раз оно хочет свободы. Отпустили бы на все четыре стороны, и пусть бы принцесса творила судьбу самостоятельно. А так только головная боль и геморрой.

— Недолго осталось. У Милоша небольшая проблема, и он скоро ее решит. Опять же, Казимир вот-вот подкинет нам деньжат, он просто обязан это сделать.

— А что, кроме брата, брать денег не с кого?

Я не удивилась планам Явории. Просто с каждой минутой разговора принцесса вызывала все больше отторжения. Ленивая эгоистка, как моя тетка Брунгильда, всю жизнь скачущая от одной выгодной любви к другой. Эта тоже недалеко ушла, разве что пока желает денег с брата.

— У матери новый любовник, там ловить нечего, а отец давно занял место в склепе. Так что все сама, все сама, — усмехнулась беглянка.

Я обещала Радомиру поговорить с принцессой, только она меня услышать не захотела. Пришлось спросить в лоб и так, чтобы не понравилось:

— Послушайте, Явория, я все понимаю — любовь, обстоятельства. Только почему ваш жених не пожелал расписаться по-тихому? Сейчас бы королю пришлось принять этот брак как свершившийся, и тогда он бы точно выделил приданое.

— Вы в чем-то подозреваете моего жениха? А может, — тут девица недовольно заерзала и приблизила лицо ко мне, — мечтаете его забрать себе?

Удивительный орган — мозг. Он есть у всех, но работает по-разному.

— Упасите высшие силы, — отмахнулась я. — Оставьте его себе на веки вечные. Прикуйте цепями к ноге, и будете как два неразлучника.

Разговор с Яворией зашел в тупик. Она не хотела понимать, что ее используют, а я никак не могла подобрать нужные слова.

— Вот вы, ведьма Варвара, поступили бы как я или вышли замуж за того, на кого укажет родня?

— Да я вообще замуж не хочу, особенно если мне кого-то выберут, — ответила я честно.

— Вот! — Девушка подскочила со скамейки, и из кармана платья снова выпал платочек. Тот самый, в который я вложила заклинание честности.

Момент узнать какую-нибудь правду в ближайшие полчаса был упущен. На большее эта тряпица была неспособна.

— А вы не думали, что Черный копит на вас компромат? Вскружил голову и использует в своих целях, — с грустью поинтересовалась я, глядя, как Явория прошлась по кружевной тряпице.

Теперь ей платок точно не вручить.

— Это какой?

— Например, магоснимки, ваше совместное появление.

— Да мы и не ходим никуда, — отмахнулась девушка, но тут же уставилась на меня с подозрением. — Ведьма, ты нарочно меня злила, да?

Все, моя миссия была завершена. Осталось нам только подраться, потом взяться за руки и радостно двинуться навстречу Радомиру Воронову.

— Почему если говорят правду, то непременно кого-то злят? — ответила я вопросом на вопрос.

Явория оказалась недалекой хамоватой принцессой, с которой мы точно не подружимся.

— Откуда сведения про магоснимки? Это Милош рассказал, да? — поинтересовалась беглянка.

И тут девица побелела, а потом ее лицо пошло пятнами. До нее наконец-то начало доходить, в какую ситуацию она угодила. Этим следовало воспользоваться, пока Явория еще до чего-нибудь не додумалась. Есть такие люди, которых болтает из стороны в сторону, эта странная особа как раз из них.

— Попробуйте поговорить с герцогом, вдруг скажет что-нибудь стоящее, — предложила я девице. — Опять же, порочащие вас магоснимки надо срочно изымать.

Принцесса даже ответить мне не успела, когда со стороны дома раздался грохот. Я повернулась на звук и увидела, как из окна второго этажа вылетели стекла, а следом вывалился брюнет.

А за ним из окна выпрыгнул Радомир с той лишь разницей, что на несколько секунд за его спиной мелькнули крылья. Я даже рассмотреть все как следует не сумела, а дракон уже приземлился на ноги.

Какое упущение с моей стороны!

— Милый! — Принцесса дернулась, явно намереваясь оказать первую помощь своему сожителю, но я ее придержала за рукав.

— Не надо торопиться, ничего с вашим Черным не случилось — упал на кустарник. Падение смягчилось, — попыталась я успокоить нервную девицу. — Мужчинам надо поговорить, не стоит им мешать.

— Это не кустарник, это плетистая роза, — нетерпеливо пояснила Явория.

Она скинула мою руку и побежала к болезному дружку, чье фееричное падение случилось на наших глазах. Я бросила вслед заклинание, и дорожка перед принцессой пошла волнами. Девица выругалась, задрала платье до колен и поскакала, как лошадь, преодолевающая препятствие.

Наверное, она его все-таки любит, раз побежала спасать.

* * *

Радомир Воронов

Герцог отправил Варвару пообщаться с Яворией, а сам направился в дом. Однако едва очутился в небольшом холле, как показался слуга. Мужичок на всякий случай низко поклонился дракону и с любопытством уставился на незнакомого гостя.

Не этот ли работает на бульдога? Уж больно глаза у него хитрые.

— Скажи хозяину, что прибыл герцог Воронов, — произнес Радомир.

— Сию же секунду. — Слуга снова сложился пополам в знак учтивости и скрылся в глубине коридора.

Дракон принюхался и едва не чихнул — в доме неприятно пахло краской и лаком.

Шустрый мужичок вернулся очень быстро и, в очередной раз отвесив поклон, произнес:

— Хозяин обязательно вас примет, но просил подождать. Занят очень.

— Сколько ждать?

— Час или два, не меньше, — ответил слуга, после чего снова дернулся ради поклона, но