Ты задолжал мне любовь - Эмилия Иванова

Обомлев, я подняла взгляд и встретилась с темными, как ночь, глазами Руслана. В мозгу грохнуло, подняв руку, я оттолкнула его и с трудом поднялась с земли.

Я бежала, куда глаза глядят, просто желая держаться подальше от этого мужчины.

— Эмилия! — Руслан был быстрее меня, он крепко схватил меня и крепко сжал в объятиях, его сила была так велика, что у меня не было ни одной возможности пошевелиться.

Я дрожала всем телом, каждой клеточкой желая оттолкнуть его.

Тимура не было, я никого не могла попросить о помощи, поэтому мне оставалось лишь упрямо застыть, позволяя мужчине обнимать меня.

Дождь становился все мощнее, а моих сил становилось все меньше, голова кружилась все сильнее.

Вновь очнувшись, я оказалась в больнице.

Покосившись, я увидела Руслана с изможденным лицом, на котором были написаны все прожитые им превратности судьбы. Несмотря на это, он по-прежнему был красив.

Вероятно, слишком устав, мужчина уснул на краю кровати. Его подбородок, которые я долгое время не видела, зарос щетиной, отчего его измождение становилось еще более заметным.

Это он привез меня в больницу?

При мысли об этом у меня разболелась голова, и я попыталась встать. Возможно, мои движения были слишком громкими, и мужчина внезапно проснулся.

Увидев, что я собираюсь встать с кровати, он поднялся и заставил меня вернуться обратно, а его взгляд помрачнел.

— Отдохни как следует, вскоре придет доктор и поставит тебе капельницу.

Я нахмурилась и нервно и беспокойно убрала со своих плеч его руки, с надломом сказав:

— Руслан, я хочу, чтобы ты держался от меня подальше, подальше, разве ты этого не понял?

Мое настроение было переменчивым, я могла контролировать его рядом с Тимуром, но не около Руслана. Около него я могла пойти на крайность и разрушить его с Александрой отношения, выпустить наружу сдерживаемые глубоко внутри мрак и злобу.

Увидев, что я вдруг разозлилась, Руслан на мгновение растерялся, однако лишь на мгновение. Он тут же привел в порядок эмоции и, глядя на меня, успокаивающе сказал:

— Хорошо, не злись, я уйду, но тебе скоро поставят капельницу, нужно будет принять лекарство.

— Руся, я все проверила! — раздался снаружи палаты голос. Это была Александра.

Буквально через секунду она вошла в палату с медицинской картой в руках. При виде меня уголки ее рта приподнялись, и она очень мягко спросила:

— Господа Афанасьева, как ты? Тебе лучше?

Я не желала видеть эту девушка, в особенности ее округлившийся живот — он, словно острый нож, безжалостно уколол меня.

В голове всплыло горе той ночи. Я, скрежеща зубами от ненависти, подавляя тягость в душе, схватила что-то с тумбочки и, даже не разглядев, что это, бросила в Александру.

Ты побледнела от испуга, однако Руслан отреагировал быстро, загородив ее собой, и вещь врезалась в его спину.

Я скрежетала зубами от ненависти, в душу, словно вода, прорвавшая плотину, хлынул мрак, все, о что было в моей голове — желание убить их, все, кто ранил меня, должны умереть, я хотела, чтобы они умерли вместе с моим ребенком.

Я смотрела на живот Александры, и мое лицо становилось мрачнее.

— Александра, мой ребенок мертв, и не думай, что хорошо заживешь, и ты, и твоя матушка должны умереть вместе с ним!

— Эмилия, ты больная, что за бред ты несешь? — Девушка от испуга предпочла не притворяться.

Я, силой подавив ярость, крепко сцепила руки.

— Больная? Это твоя матушка, совершив преступления, должна была подумать о том, как я, больная, отомщу вам.

Увидев краем глаза стоявший сбоку стул, я подняла его и направила его в Александру. Та вскрикнула от испуга.

— Хватит! — Рослый и крупный Руслан отобрал у меня стул и, не веря, посмотрел на меня. — Эмилия, что, в конце концов, с тобой такое? Почему ты стала такой? Ребенка нет, но мы можем родить еще одного.

— Ха! — холодно усмехнулась я и, запрокинув голову, ледяным взглядом посмотрела на него, затем положила перед ним ладонь и продолжила, тщательно выговаривая каждое слово. — Руслан, как у тебя все просто, так легко говоришь, что мы можем родить еще одного? Тебе однако действительно легко, посадил семена — и все, тебе не нужно в течении десяти месяцев страдать!.

Глава 168. Бесконечные хлопоты (часть 6)

Его взгляд упал на шрам на моей ладони, и он нахмурился:

— Откуда это?

Я усмехнулась, но это было тягостнее, чем плакать. Глядя на Александру, я подавила слезы.

— Откуда? Тебе следует расспросить свою дорогую госпожу Рябову, откуда у меня этот шрам.

Посмотрев на мужчину, я, все же успокоившись, продолжила:

— Руслан, ты знаешь, как у мер ребенок? В тот вечер он изо всех сил старался вылезти из моего живота, однако не мог.

Глядя в его страдальческое лицо, я вдруг подумала, с какой это стати я должна чувствовать эту боль одна, должна в одиночку переживать все это.

— Руслан, ты знаешь? Когда меня похитили, я вновь и вновь звонила тебе, вновь и вновь звала тебя на помощь мне и ребенку, однако, сколько бы я ни звонила, телефон был выключен. Руслан, ты понимаешь, в каком отчаянии я была?

Он открыл рот, желая что-то сказать, но я, холодно усмехнувшись, перебила его:

— Не знаешь, в тот момент ты, вероятно, с восхищением смотрел на свою принцессу, справлял ее день рождения, ты наверняка подготовил для нее превосходный подарок.

— Эмилия! — заговорил Руслан хриплым голосом. — Телефон остался в компании, я абсолютно ничего не знал.

— Да, не знал! — холодно усмехнулась я. — Ты абсолютно не подозревал, что они заперли меня на складе, связали мне руки и ноги, ты не знал, как я почувствовала, что ребенок так старается вылезти, и постепенно ощутила, что он не дышит…

У меня перехватило дыхание, я была несколько не в состоянии продолжать, однако при виде того, как лицо мужа становится все более бледным и страдальческим, я вдруг ощутила, что не мне одной больно, как прекрасно.

Я улыбнулась:

— Руслан, ты знаешь то чувство, когда плод умер в утробе? Ты знаешь, как выглядит ребенок, когда его вытаскивают из чрева? Ты знаешь, что такое задохнуться живьем?

— Хватит! — Он в состоянии нервного срыва закрыл обеими руками лицо, его высокое тело медленно осело на пол и стало беспомощным и слабым — он страдал.

Увидев мужа в таком состоянии, я вдруг ощутила, что мне не тягостно. Глядя