Пропавшая жена - Шейла О'Фланаган

Вытащив из-под сиденья сумку, Имоджен поставила ее перед собой и открыла. Она сняла с пальца обручальное и помолвочное кольца, бросила их в сумку, а потом из внутреннего кармашка вытащила шпильку и с ее помощью извлекла из телефона сим-карту, которую зажала в зубах, пока снова закрывала крышку телефона. И тут она поняла, что сосед-студент наблюдает за ней:

– Вы ее так сломаете, – сказал он ей по-французски, вынув наушник из одного уха.

– Я знаю, – ответила она тоже по-французски и вынула симку изо рта.

Она взяла симку большим и указательным пальцами и начала с силой сжимать. Через некоторое время карта начала гнуться, и Имоджен решила надавить еще сильнее. Наконец симка с легким треском сломалась. Студент вздрогнул. а Имоджен откинулась на спинку своего сиденья и уставилась прямо перед собой.

* * *

У Винса Нейтона всегда был план.

Он любил, когда день его был расписан по минутам и ненавидел любые неожиданности. Несколько лет назад на одном из этих корпоративных тимбилдинговых мероприятий, которые лично он всегда считал пустой тратой времени, коллега назвала его контролером. Раздраженный столь поспешным выводом, он ответил тогда, что на самом деле он вовсе не контролер, но действительно любит держать все под контролем – этот его комментарий группа встретил аплодисментами, что заставило коллегу почувствовать себя неловко. Через несколько месяцев Винса, кстати, повысили, а его коллега ушла из компании, что только доказывало его правоту. Было приятно понимать, что все идет своим чередом и так, как нужно.

Именно поэтому он прибыл на парковку отеля в Корке на десять минут раньше, чем требовалось. Эти десять минут он отвел на неожиданности. Винс был убежден, что любую неожиданность надо планировать и к ней надо быть готовым, поэтому в компании он считался одним из лучших работников. Он всегда учитывал любую мелочь, и очень мало что могло его удивить. Всегда готовился к худшему и надеялся на лучшее, и это правило неизменно помогало ему по жизни.

Припарковавшись, он зарегистрировался и отправился к себе в номер. Он предпочитал номера на первом этаже. Ему понравилось, что организаторы конференции учли его пожелание и пошли ему навстречу, хотя окна номера выходили на парковку, а не на реку, как он любил. Впрочем, все остальное оказалось прекрасным: Wi-Fi работал, было все для чая и кофе, а плоский экран телевизора занимал почти всю стену.

Винс сел на постель и отправил эсэмэску: «Прибыл вовремя. Номер ОК. Напиши, когда будешь дома». Затем оставил телефон на кровати, а сам отправился в ванную принять душ.

* * *

Если верить расписанию автобусов, путешествие должно длиться больше одиннадцати часов. Были, конечно, и куда более быстрые способы добраться из Парижа на юго-запад Франции (если бы она сама была за рулем, думала Имоджен, то могла бы сократить это время вполовину). Перелет занял бы меньше полутора часов, но, чтобы зарегистрироваться на самолет, нужно было называть свое имя и фамилию и платить картой, а она не хотела этого делать. Поезд мог бы стать самым оптимальным решением, учитывая отличные железные дороги Франции и тот факт, что поезд доставил бы ее точно в пункт назначения. Но, несмотря на то что она могла бы купить билет без предварительного заказа, Имоджен все-таки была уверена, что ультрасовременный, отделанный мрамором вокзал Монпарнаса просто кишит камерами, а ей совсем не хотелось попадать в их объективы. Она видела слишком много репортажей с размытыми изображениями ничего не подозревающих людей, которые занимались своими повседневными делами и не догадывались о том, что их снимают. Конечно, покупая билет на автобус, она тоже не была застрахована от попадания на камеру, но все-таки вероятность была куда меньше. И потом, никто не ждет от нее, что она может воспользоваться автобусом. Именно поэтому он и стал частью плана.

Когда они четыре часа спустя подъехали к первой остановке, начался дождь. Закрываясь от тяжелых крупных капель, Имоджен поспешила в туалет. В кабинке она вынула из телефона батарею и выбросила ее в красную пластиковую корзину для бумаги. А на следующей остановке, еще через четыре часа, выбросила и сам телефон – в голубой мусорный контейнер рядом со станцией. Впервые за пятнадцать лет она осталась без мобильного телефона, и это было очень странное чувство. Пусть телефон был совершенно бесполезен без симки и без батарейки, но он стал частью ее самой. И вот теперь его нет. Ей хотелось думать, что вместе с ним ушло все то, что было с ним связано и что она испытывает нечто вроде освобождения, но в глубине души понимала, что не испытывает в общем-то ничего. Только тревогу или, может быть, страх.

Когда она вернулась в автобус, студент играл на своем телефоне в какую-то игру, его пальцы быстро бегали по экрану. Он взглянул на Имоджен, когда та занимала свое место, и слегка улыбнулся ей, а потом снова уткнулся в телефон.

Имоджен была уверена, что к этому моменту в ее телефоне было уже несколько пропущенных сообщений.

«Ты уже дома?»

«Где ты?»

Потом, наверное, голосовое сообщение:

«Ты вообще заряжаешь свой дурацкий телефон?! Позвони мне».

Но она не будет перезванивать. Это тоже была часть ее плана. И так как она уничтожила свой телефон, у нее получится его придерживаться.

Она вытянула перед собой руки – они тряслись.

* * *

Студент закончил играть, и, вынув из ушей наушники, повернулся к Имоджен. Он спросил, не позволит ли она ему вытащить рюкзак с полки. Имоджен встала и ждала, пока он доставал рюкзак, а потом рылся в нем. Когда студент скользнул обратно на свое место, она тоже села. Он опустил пластиковый столик, положил на него завернутый в пищевую пленку трехслойный сэндвич и поставил перед собой бутылку воды. У него были еще запасы: «КитКат», шоколадный маффин и пара бананов, один из которых он предложил Имоджен.

– Нет, благодарю вас.

Разговор по-прежнему шел на французском.

– Уверены? – спросил студент. – Маман положила, и я люблю все это, но два банана многовато даже для меня.

– Очень любезно с вашей стороны, – ответила Имоджен, – но я не голодна.

– Ну ладно, – он развернул свой бутерброд и откусил большой кусок.

Имоджен старалась на него не смотреть. Без телефона или хотя бы журнала было трудно отвлечься, а смотреть прямо перед собой было как-то глупо.

– Вы не обидитесь, если я спрошу, зачем вы сломали симку? – обратился к ней студент, покончив с бутербродом.

Она ответила не сразу.

– Я… хотела убежать от всего.

– Вы могли просто выключить телефон.

– Это не то же самое.

– Очень уж радикально, – усмехнулся он.

– Зато я по крайней мере могу быть уверена, что он меня не соблазнит, – сказала она.

Он кивнул и переключил внимание на маффин. За два укуса расправившись с ним, снова заговорил: