Вот тебе и сказка, Наташ - Татьяна Николаевна Гуркало

— Да подожди ты, дура необразованная, наивное дитя диких джунглей, откуда тебя принесла какая-то нелегкая.

И сдабривать эти слова словами покрепче.

И к тому, что любимый начнет объяснять, что все, сказка закончилась, пора возвращаться в суровую реальность, она тоже будет не готова. Настолько, что будет слушать в ступоре и отстраненно размышлять о том, что теперь-то хорошо понимает мачеху Белоснежки. Жила бедная женщина всю жизнь красавицей, каких свет не видывал, а тут тебе «хряся!» и какая-то малолетка прекраснее, и в тысячу раз лучше. И женится на ней целый император, а не король захудалого королевства, где даже толком поохотиться негде, сплошные кругом горы и гномы. И…

И все бы, наверное, обошлось, если бы Осатин не решил объяснить Наташе почему она дура. На будущее, чтобы ушки больше не развешивала. Была бы умной, выпросила бы кучу подарков и жила бы безбедно до самой старости. А так…

— Размечталась, да? — спросил он снисходительно, ласково погладив по щеке. — Нет, ты не думай, девушка ты хорошая, интересные вещи рассказываешь, но кто ты, а кто я? Ты даже в своем мире никто. А я сын владетеля большей части Полуночной равнины. А это большая территория. И что обо мне подумают, если я такую, как ты приведу в дом? Даже в качестве официальной любовницы? Вот если станешь великим магом, приходи, в любовницы ты уже сгодишься. Если будешь гениальным магом, на тебе кто-то родом пожиже даже жениться может.

— Тебя заставляют жениться? — зачем-то спросила Наташа, смутно понимая, что вообще происходит. Так ведь не бывает на самом деле. Так даже в плохоньких сериальчиках не бывает. Там могут намерено обмануть, могут так замысловато отомстить, могут с кем-то поспорить… — Ты поспорил?

Осатин удивленно на нее посмотрел и спросил:

— Меня, жениться?! Да я жду пока принцесса Силия дорастет до возраста обручения. На ком я еще жениться здесь могу?

— Поспорил?! — с нажимом спросила Наташа, которой буквально секунду назад хотелось плакать, а теперь откуда-то из неведомых глубин поднималась черная, яркая злость, похожая на бурю, желающая этого улыбчивого, самодовольного хлыща на тряпочки разорвать. Или изломать, сплющить, как пластилин, а потом вылепить из него что-то новое, придать облик, который лучше подходит его истинной сути.

— Ой, да кому ты нужна, чтобы на тебя спорить, просто интересно было. Экзотика же, — как ни в чем не бывало признался Осатин. — А ты еще такой наивной оказалась, даже не знала, что в таких случаях нужно выпрашивать побольше подарков. Подружки у тебя тоже необразованные, простых истин не знают. Сразу видно, не из столицы. Но ты в следующий раз действуй правильно. А то даже стыдно не одарить девушку за интересно проведенное время.

— Да? — растерянно спросила Наташа. Вовсе не Осатина про его подарки и веселые местные традиции. Просто кто-то едва слышно что-то ей сказал. Настолько тихо, что непонятно было, на ухо шепчут или прямо в голове.

— Да. Ты не беспокойся, я разным идиотам не дам тебя в обиду, и они это знают. Будут вести себя прилично.

— Наказать? — гораздо громче спросили все-таки в голове, а за стеной, возле которой Наташа стояла, что-то тихо заскреблось, а потом начало капать.

— Уйди, — сказала девушка, не сильно понимая, кому это говорит. Потому что Осатина хотелось расплющить и вылепить из него волосатого страшного осьминога или что-то еще уродливее. А вот начавшиеся галлюцинации и вовсе не радовали. — Это все стресс.

— Уйти? — переспросил Осатин и улыбнулся, обаятельно, как он умел. — Милая, вот кто тебя еще жизни научит? Ты же такая дура. И тебе со мной еще повезло. С подобными наивными и экзотичными девушками могут и неприятности случиться. Можешь считать, что я твое лекарство, способствующее привыканию к миру. Ты мне еще благодарна будешь, когда все поймешь.

И опять улыбнулся. Да и говорил он ласково-ласково. Как с ребенком. Или умственно отсталой.

— Ну, ты же умная. Так что прекращай эта драму, бери подарок и расходимся по своим делам, пока ненужные свидетели в библиотеку не набежали.

Наташа оглянулась. Она как-то даже забыла, что находится в библиотеке. И что пришла сюда за книгами, список которых ей дала мастер Ольмия, преподаватель по основам стихийных проявлений в магии. И ради этих книг она даже обед пропустила, просто не хотелось потом стоять за ними в очереди.

А тут вдруг Осатин со своими идиотскими подарками и миссией просвещения наивных дикарок.

— Забери это, — приказала девушка, в голосе даже откуда-то взялись повелительные нотки. — И засунь себе в зад. Проведи интересно время.

Всучив парню коробку с набором, она аккуратно его обошла и пошла в более обжитую часть библиотеки. Потому что разговор проходил как раз там, куда крайне редко кто-то заходит, очень уж специфическая литература на полках стояла. Некоторые книги даже трогать опасно было и об этом все знали.

— Эй, ты совсем умом тронулась? — возмутился Осатин и галопом помчался за быстро идущей девушкой. — Что обо мне подумают, если у тебя даже прощального подарка не окажется?!

И столько возмущения было в его голосе, что Наташа споткнулась на ровном месте. Потом оглянулась, внимательно на него посмотрела.

— Тебя только это волнует? — спросила она со звенящим спокойствием.

— Наказать, наказать? — неправильным эхом прозвучало в голове, и девушка увидела, что спиной Осатина сквозь полки течет зеленоватый туман, как в каком-то глупом ужастике.

— Думаешь, меня будут волновать твои наивные бредни? — похоже, разозлился парень. — Бери подарок и не порть себе репутацию, пока что никто не знает, какая ты дура.

— Наказать?

Туман за спиной Осатина становился все плотнее и уже, кажется, доставал до самого потолка.

А Наташа подумала, что он не поймет, не захочет понять, что ему плевать на какие-то там высокие материи и чужие чувства. Поэтому она улыбнулась и выдохнула:

— Накажи.

И туман всей массой рухнул на прекрасного принца, который дальше будет существовать в виде уродца. Девушка в этом была уверена.

— Пока не поймет, — добавила она, потому что чувствовала, нужно какое-то условие для превращения обратно в принца. — Вот тебе и сказка, да? — спросила она, кажется, у библиотеки. И медленно побрела дальше. Потому что сил на то, чтобы думать, ждать результата соприкосновения тумана с Осатином, злорадствовать, не было. Сил вообще ни на что не было. Просто надо было взять книги. И успеть прочесть их до начала месяца Петуха.

Никто не знал почему в Первую Академию мира Стихийной Магии никогда не берут учиться ведьм. Вообще никогда. Даже если ведьмой вдруг