Моя сладкая певчая птичка - Сейбр Роуз

рукой за шею и прижимает к двери, пока мои ноги не отрываются от пола, и я не оказываюсь на цыпочках. — Не упоминай о нём больше! Ты моя. Всё, что было в твоей жизни до меня, больше не имеет значения. Ты существуешь только для меня, понимаешь?

Его пальцы впиваются в моё горло, перекрывая доступ воздуха. Я цепляюсь за них, отчаянно пытаясь освободиться, но его хватка невероятно сильна. Мне хочется пнуть его, ударить коленом, плюнуть в него, выцарапать ему глаза, но он слишком крепко прижимается ко мне. Его пальцы сжаты так крепко, что всё, о чём я могу думать, это о том, как мне не хватает воздуха.

— Ты больше не Мия Купер, — произносит он моё имя так, будто оно наполнено ядом. — Ты моя птичка.

Он отпускает меня, и я падаю на пол, кашляя и отплёвываясь, стараясь вдохнуть побольше воздуха. Я лихорадочно оглядываю комнату в поисках выхода. Занавески колышутся на ветру, и в глубине души я лелею слабую надежду, что смогу выпрыгнуть из окна. Гнев, который бушевал в Себастьяне всего минуту назад, испарился, уступив место спокойствию и самоконтролю. Он подходит к красному плюшевому креслу в углу и удобно устраивается в нем, как на троне. Заметив мой взгляд, он приподнимает уголок рта в лёгкой улыбке. Затем, потянув за верёвку, свисающую рядом с ним, он раздвигает занавески.

— Взгляни, — говорит он.

Я продолжаю лежать на полу, переводя взгляд с него на открытое окно. С этого ракурса я могу видеть лишь голубое небо, которое напоминает мне о моей камере, хотя окно здесь больше, а стены вокруг оклеены черными обоями с рисунком, а не холодным бетоном.

— Давай, — настаивает он. — Взгляни на свой нынешний мир.

Осторожно поднявшись на ноги, я подхожу к окну, вдыхаю свежий воздух и выглядываю наружу. Мы находимся на высоте трёх этажей, и передо мной расстилаются покрытые травой поля.

Себастьян встаёт со стула и, подойдя сзади, нежно касается губами моих волос.

— Добро пожаловать в поместье Аттертон, моя сладкая певчая птичка. Добро пожаловать в твой новый дом. — Говорит он, заправляя прядь волос за ухо. Его голос становится тише, когда он задаёт вопрос: — Тебе здесь нравится?

Я поворачиваюсь и смотрю в его холодные голубые глаза.

— Тебе это с рук не сойдёт, — предупреждаю я.

— А мне и не нужно. — С улыбкой отвечает он, делая шаг вперёд, а я отступаю назад. — Думаю, ты скоро поймёшь, что я неприкасаемый. — Себастьян улыбается, и я удивляюсь, как раньше не замечала этого выражения на его лице. Когда он был рядом с Рокси, он был таким тихим и ненавязчивым, почти скучным, но здесь, в этой комнате, он словно превращается в кого-то другого. Он снял свою маску, и я поражаюсь, как могла не заметить этого раньше.

Он поднимает руку, чтобы погладить меня по щеке, но я отдёргиваю её, запутавшись в складках ткани. Себастьян с недоумением качает головой.

— Так, так, так. Я думал, Райкер научил тебя большему, чем это.

Я пытаюсь отодвинуться от него, но мой зад упирается в подоконник, и прохладный ветерок ласкает мою обнажённую спину. Себастьян продолжает приближаться, пока я не оказываюсь почти на грани падения из окна.

— Осторожнее, — шепчет он мне на ухо. — Ты же не хочешь упасть.

Без предупреждения он толкает меня в грудь, и я отшатываюсь назад, вынужденная схватиться за края окна, чтобы не упасть. Сделав шаг назад, он складывает руки на груди.

— Видишь? Ты действительно хочешь остаться.

Прижав пальцы к стене, я отодвигаюсь в сторону, подальше от него, подальше от окна. Сердце бешено колотится в груди, а во рту пересыхает. Тошнотворное чувство паники нарастает под моей кожей.

— Ты должен отпустить меня, Себастьян. Полиция будет тебя искать. Они найдут тебя.

Себастьян задёргивает шторы и возвращается в своё кресло, напоминающее трон.

— Я сомневаюсь, — он протягивает руку, словно рассматривая свои ногти. — Раньше они никогда не пытались. К тому же, мой отец знаком со всеми нужными людьми в нужных местах. Он занимается этим уже много лет.

— Похищает женщин?

Себастьян моргает, в его позе нет ни капли раскаяния или стыда.

— Да, хотя я бы поспорил с тем, что нельзя украсть то, что принадлежит тебе, а ты принадлежишь мне, Мия. Но мы никогда не похищали кого-то так близко от дома. В этом есть что-то дерзкое, тебе не кажется? Захватывающее.

— Мои родители не сдадутся. Они будут продолжать искать меня. — Я продолжаю двигаться боком, прижимаясь спиной к стене, медленно продвигаясь обратно к двери.

— Я знаю.

— А что насчёт Рокси?

Он хмурится, между его бровями появляется морщинка, и прядь его идеально ухоженных волос выбивается из причёски.

— А что с ней?

— Что ты собираешься рассказать ей обо мне?

— Зачем мне ей что-то рассказывать? Я же говорил тебе, она несущественна.

— Несущественна?

— Нет необходимости повторять то, что я уже сказал, Мия.

По какой-то причине, когда он называет меня по имени, это звучит более жестоко, чем когда он называл меня своей «певчей птичкой». Это напоминает мне о том, кто я есть на самом деле, а не о том, кем он хочет меня видеть.

— И тебе лучше прямо сейчас выбросить из головы мысли о побеге. — Он кивает в сторону двери. — Есть только один ключ, и он у меня. — Он дёргает за цепочку на шее, и из-под рубашки выглядывает ключ. — Видишь? — Я жадно слежу за ключом глазами. — Я буду рад, если ты попытаешься и посмотришь, сможешь ли ты его достать. — Он раскачивает его взад-вперёд. — Давай, моя милая певчая птичка. Он прямо здесь. Всё, что тебе нужно сделать, это взять его.

Не дав ему возможности подготовиться, я бросаюсь на него, словно торнадо из кулаков и ярости. Он поднимается мне навстречу и смеётся, когда я наношу удары. Я бью, пинаюсь и извиваюсь, пока он не обхватывает меня руками, крепко прижимая к себе, словно напоминая, что я ему не ровня. Его сердцебиение гулко бьётся и вибрирует во мне.

— Тебе нравится? — Спрашивает он, тяжело дыша мне в ухо. Его язык скользит по моей шее, и он издаёт стон. — Потому что я точно хочу этого. — Он усмехается, когда я пытаюсь сопротивляться, и снова лижет меня. — Ты такая вкусная, моя сладкая певчая птичка. Такая моя. Такая невинная. Ты знала, что это я сказал Райкеру не причинять тебе вреда? Он сказал тебе об этом? Ты знала, что именно я дал ему правила твоего обучения?

Я отчаянно пытаюсь вырваться из его объятий, но