Дочь богини - сердце палача - Екатерина Сергеевна Богданова

Но я не Алви, у меня нет сбережений и, если выгонят, идти мне некуда. Оглянулась ещё раз на деревню, вздохнула и пошла искать местечко поуже, чтобы перебраться через ручей.

Жутко было опять лезть в красную воду, но в этот раз обошлось. Я без труда перебралась на другой берег и побежала к таверне, рассказать тётушке, что мост сломался, и пока его не починят, посетителей можно не ждать.

***

Девушка резво бежала по тропинке, придерживая подол испачканного платья рукой. Она и подумать не могла, что у происшествия у ручья был свидетель.

Высокий темноволосый мужчина в необычной для этого мира одежде стоял на берегу и пристально смотрел ей вслед. Уже почти скрывшись из виду за пригорком, она обернулась и вздрогнула.

«Неужели увидела?» — слегка удивлённо подумал мужчина.

Но нет, взгляд девушки мазнул по тому месту, где он стоял, не задержавшись ни на миг. Она поёжилась от лёгкого утреннего ветерка и пропала, скрывшись за пригорком.

Не увидела, и даже не почувствовала. Она оказалась единственной из трёх, до кого не дошло слово пифии. Этот мир избрал настолько никчёмного посланника, что он не смог даже донести весть оракула, не то, что открыть путь. Мужчина ещё раз взглянул в ту сторону, где скрылась из виду девушка, и невольно улыбнулся.

— Лейра, — тихо произнёс он, будто пробуя имя на вкус.

Она не такая, как её сёстры. Удивительно, но, оказавшись в равных условиях, они выросли настолько разными, что если бы не идентичная внешность и лёгкий флёр спящей в ней силы, сложно было бы заподозрить родство.

Первая, Дэйра — стала безжалостной, непримиримой, жестокой, идущей к цели невзирая ни на что. Истинная дочь своей матери — богини тлена и забвения Шаоры.

Вторая, Кейра — беспринципная, вздорная, не знающая меры и чести. Унаследовала от матери силу смерти. Окажись она в мире, знающем магию, стала бы сильнейшим некромантом.

И третья, Лейра — наивная, пугливая… забавная. Ей от матери не досталось ничего. Она единственная из трёх унаследовала силу отца — высшего духа межмирья.

Но слова не были произнесены, сила не пробудилась. А значит у него, Дикастиаса Тэоса, кримала высшего пантеона, ещё есть шанс помешать воссоединению Сяор — порождений богини и духа, чья объединённая сила может изменить само мироздание.

И тот, кому не решались перейти дорогу даже сильнейшие из бессмертных, чьё имя означало «судья богов», палач высшего пантеона, насвистывая направился в пригородную деревушку Блирис. Пожалуй, он здесь задержится, премиленькое местечко. Да и таверна у них, говорят, неплохая…

За пару дней до этого.

Мир Белизар. Таверна тётушки Алви в пригородной деревушке Блирис.

— И вот, значит, расскажу я вам сейчас такую историю, ну такую, сами удивитесь, — протянул дядька Даяр, поглядывая на свою пустую кружку.

— Трави давай, а то не нальём, — засмеялись мужики.

— Так я ж за радость! — огладил он грязные седые усы. — Да вы слушайте, правду ж буду говорить.

— Давай уже! — потребовали местные выпивохи.

— Ну, значит, так, — начал дядька. — Было это в незапамятные времена, давно, да так, что и мира ещё не было.

— Во упился! — заржал кто-то.

— А ты не перебивай, слушай, — проворчал дядька Даяр. — Для тебя говорю. Давно это было, давным-давно. Уродилось у богов неведомых невесть чего. Тройню принесла богиня, а от кого — неизвестно.

— Знамо дело, нагуляла! — подсказал один из мужиков.

— Это мне неведомо — нагуляла, или ветром каким принесло. Но тройню родила, — развёл руками дядька. — Да не простая тройня получилась. Все девки, и на лицо как одна.

— Эка невидаль, — хмыкнул Лидор. — Алви, плесни ещё. И этому пропивохе тоже. Интересно же, чего он опять сочинил.

Тётушка Алви долила Лидору, и дядьке-сказителю тоже добавила.

— Так вот, — продолжил он, причмокивая. — Родила-то она, народила, а девки оказались по одной ничего, а как вместе их собрать, так беда и горе всему и вся. Страшная сила в них, когда они вместе, получилась.

— И чего? — заинтересовался ещё один из посетителей таверны.

— А того! — гаркнул дядька. — Разделили их по мирам разным. Разлучили, значит. Чтоб не было им единства, не было силы общей. Одну вот аккурат к нам сюда и отправили.

— А дальше-то чего? — спросил Лидор.

— А вот как они все у нас и соберутся. Держи тогда штаны, худо будет! — пьяно икая, погрозил пальцем дядька Даяр.

— Да с чего они у нас-то собираться будут? — заржали мужики.

— А вот любо им тут станет, за сестрой остальные как придут! — начал стращать дядька Даяр.

— Да чего у нас тут любо-то может быть… ну кроме Лейры нашей, красавицы, — покосившись на меня, засмеялся дядя Жалай.

— Ты мою девочку не трожь! — тут же взвилась тётушка Алви.

— Да где она девочка-то? По женихам уже давно пора, — возмутились мужики скопом.

— У нас девки все на выданье в её летах, а ты всё держишь сиротку, — покачал головой дядька Мартан. — Всё работницу дармовую приберегаешь. А ну как какой заезжий заберёт красавицу нашу Лейру?

— А чего заезжий-то? Я тоже не промах! — выкрикнул Райка, парень молодой, но уже в таверне завсегдатаем прописавшийся.

— Вы на мою девочку не заглядывайтесь, забулдыги! — прикрикнула тётушка Алви. — Лейра, иди к себе.

— А столы? — удивилась я.

— Потом уберёшь. Иди, говорю! — приказала тётушка.

— Да, ты иди, Лейра, только далеко не уходи! — заголосил дядька Даяр. — За тобой сёстры твои идут! Тебя только и ищут!

— Ты чего несёшь, старый?! — возмутилась тётушка.

А дядька подскочил, пальцем кривым на меня указал, и заунывным, будто не своим, голосом заговорил:

— Одна из трёх… Саорааа… — захрипел, схватившись за грудь, и упал, как подкошенный.

— Допился, — покачал головой Жалай.

А я глянула на старика и похолодела.

— Умер! — закричала, кинувшись к нему.

— Точно помер, — подтвердил Лидор, потрогав старика. — А какую сказку-то затеял…

— Жалко, недосказал, — покачал головой Жалай.

— Сказки вам всё! — прикрикнула тётушка. — А ну выметайтесь все, и этого забирайте! А то больше и не