Прощай, неразделённая любовь - Марина Галс

Чёрт, я же так долго репетировала свою прощальную речь! Тщательно обдумывала каждую фразу! Почему же сейчас нужные слова застревают в горле, а к глазам подкатывают непрошеные слёзы?

Я совсем расстроилась, потому что хотела уйти красиво. С гордо поднятой головой. Так, чтобы Иван понял, кого потерял в моём лице! Чтобы пожалел, что не оценил вовремя...

Но реальность, как всегда, сильно отличалась от идеальной картинки в моей голове.

— Впрочем, нет! Подожди, ничего не говори! — резко остановил меня Соколов, наконец, оторвав взгляд от монитора.

Сердце ёкнуло: неужели он что-то почувствовал? Может, понял, что я на грани увольнения, и сейчас попытается меня остановить? Захочет удержать от последнего решительного шага?

Но его следующие слова развеяли мои наивные иллюзии:

— Слетай-ка быстренько за кофейком, ладно? Глаза сегодня так и слипаются. Наверное, опять эта проклятая магнитная буря...

Ну, конечно, магнитная буря!

Видела я сегодня эту «бурю», когда шла на работу! Она утром привезла шефа прямо к крыльцу нашего офиса. И это была совсем не та брюнетка-стажёрка, с которой он удалился накануне праздников!

На этот раз Соколова сопровождала длинноногая блондинка с шикарной грудью, которая с трудом помещалась между её телом и рулём крутой иномарки. Перед тем как расстаться, она прильнула к Ивану, что-то шепнула ему на ухо, и он улыбнулся так, как мне не улыбался никогда.

«Ничего удивительного, что у него теперь слипаются глаза, — от бессилия я сжала кулаки. — Наверняка, эта грудастая обольстительница не давала ему сомкнуть их ни на минуту всю ночь!»

Хотелось послать его подальше, швырнуть в лицо: «Сам слетай за своим кофейком!»

Но вместо этого я послушно развернулась и отправилась готовить кофе. Крепкий, горячий и обязательно без сахара. Как он любит.

***

— Так что ты хотела сказать? — спросил Соколов, с наслаждением потягивая маленькими глотками крепкий кофе из белой фарфоровой чашки. Его взгляд скользнул по моему лицу, пытаясь уловить малейшую подсказку. — Возникли какие-то проблемы с документами? Или, может, кто-то из наших клиентов чем-то недоволен?

— С документами и с клиентами всё хорошо, и вообще все дела приведены в полный порядок, — заверила я, внутренне собираясь перед решительным «броском». — Отчёты подготовлены, претензий нет.

— Тогда что? — выпучил он свои выразительные серые глаза, в которых мелькнуло нетерпение. — Краснова, кончай, интриговать! Говори прямо! Ты же прекрасно знаешь, что у меня дел невпроворот!

Я сделала глубокий вдох, чувствуя, что меня понемногу охватывает паника.

— Я увольняюсь, Иван Александрович, — разом выпалила я, решив, что моя заранее заготовленная речь будет абсолютно ни к чему.

Зачем выворачивать перед ним свою душу? Ему ведь абсолютно всё равно.

— Что-о?! — поперхнулся от неожиданности Соколов и с грохотом опустил кофейную чашку на стол, так что половина её содержимого выплеснулась прямо на папку с документами.

Не обращая внимания на растекающуюся по столешнице тёмную лужицу, босс быстро поднялся со стула и подошёл ко мне.

— Светланка, ну что за бред? — Его пальцы нежно коснулись моих волос, поправив выбившуюся прядь, и от этого прикосновения по спине пронёсся лёгкий холодок. — Ты что, из-за кофе обиделась? Ладно, прости! Обещаю, что больше никогда не обращусь к тебе с подобной просьбой.

Его голос звучал так мягко, так заботливо, что я на мгновение засомневалась: «А может, зря я всё это затеяла? Может, стоит всё переиграть, пока не поздно?». Но перед глазами тут же всплыла утренняя сцена, которую наблюдала не только я, но и добрая половина нашего офиса. Соколов любил выставлять напоказ свои достижения на любовном фронте.

— Мне не сложно приготовить для вас кофе, и я вовсе не обиделась. Вам не нужно извиняться. — Неверным движением я извлекла из своей папки лист с заявлением и вручила его боссу. — Я просто хочу уволиться.

— Нет, нет, нет, — замотал он головой, отстраняясь. — Этого не может быть! Мы же столько времени работали с тобой душа в душу! Должна же быть какая-то причина! Я что, завалил тебя делами сверх меры? Или зарплата не устраивает? Или, может, хочешь карьерного роста? Давай, сядем, всё обсудим!

Иван легонько подтолкнул меня к креслу, положив руки на плечи. Усадил на мягкое кожаное сиденье и опустился рядом на широкий подлокотник так близко, что я почувствовала дурманящий аромат дорогого одеколона. Его указательный палец подцепил мой подбородок и плавным движением поднял голову вверх.

Глаза Соколова встретились с моими глазами.

— Света, ну скажи, в чём дело? Почему ты решила уйти? Поговори со мной.

От непривычной близости его тела я готова была растаять, но снова вспомнив грудастую утреннюю блондинку, быстро взяла себя в руки.

Не стану я с ним откровенничать! Всё равно сегодня ночью он опять окажется в постели с этими «буферами».

Зачем ему знать о моих чувствах, если его интересуют только те девушки, у которых больше форм, чем мозгов?

— У меня личные обстоятельства, Иван Александрович, — с трудом выдавила я под давлением его пристального взгляда. — Подпишите, пожалуйста, заявление.

Соколов поднялся и начал нервно мерить шагами периметр своего кабинета, сжимая виски ладонями.

— Ладно, не хочешь, не говори, — он раздражённо провёл рукой по волосам. — Только не надо втирать мне про личные обстоятельства! У тебя и парня-то, наверное, никогда не было! Ни разу не видел, чтобы ты с кем-нибудь встречалась.

«Так вот, что ему, оказывается, надо! — что-то горько ёкнуло внутри меня. — Видеть рядом со мной другого парня! А я-то, дура, столько слёз пролила из-за него, столько времени напрасно потеряла!»

— Подпишите заявление, — упрямо повторила я, глядя в огромное панорамное окно кабинета. На его глянцевой поверхности отражалась моя тонкая фигурка с горестно склонённой головой.

Соколов, сжав челюсти, размашисто чиркнул свою подпись под заявлением и вложил его в мои ладони.

— Держи, — на мгновение он придержал бумажный лист, и в его голосе вдруг прозвучала обида. — Если передумаешь, возвращайся. У тебя есть три дня. Потом приму на твоё место кого-нибудь другого.

Я кивнула и молча покинула его кабинет.

Но про себя уже решила: «Иван Александрович ещё обязательно увидит меня с другим парнем. И тогда мы посмотрим у кого из нас более бурная и насыщенная личная жизнь».

Глава 3

Три дня! Всего три