Рыжая на его голову - Лилия Сурина

— Я не брала…

— А если я тебя обшмонаю и найду? — надвигается, нависает как скала.

— А право такое имеешь?

— Ты мне еще про права поговори, мелкая. Сумку давай.

Я вцепляюсь в ремень и тяну его к себе, Шмелев к себе, чувствую, что сейчас или я проиграю в этой схватке, или моя несчастная сумка. Через секунду слышу треск и приземляюсь на пятую точку с ремешком в руке, а Страйкер вываливает на парту все содержимое, смешивая учебники и тетради с пробирками, наполненными разноцветной жидкостью.

— Шмелев! — раздается женский крик над моей головой, быстренько поднимаюсь, стараясь не думать об испорченных тетрадях и несильной боли в копчике. — Вот почему я не удивлена?! Не зря решила вернуться. Ты забыл, что у тебя в конце учебного года было последнее предупреждение? Еще один раз и вылетаешь из нашей школы, тогда и в хоккейной команде места лишишься. Идем к директору!

— Я искал свой телефон, Маргарита Сергеевна, — дружелюбно говорит парень, показывая смартфон. — Новенькая решила присвоить мою вещь, ладно вовремя спохватился.

— Упс… — слышится от двери, мы все разом смотрим в ту сторону, там стоит девочка, которая сидела за одной партой со Страйкером. — Надо же, теперь в нашем классе есть свой воришка. Как приятно! Надо ребят предупредить, чтобы проверили свои портфели.

— Да рыжая не виновата, скорей всего, — вдруг оправдывает меня Шмелев, — мы столкнулись в коридоре перед первым уроком, так что… наверное, я даже сам нечаянно ей в сумку положил его, когда учебники помогал собирать. Так что, держи рот на замке, иначе…

Что там иначе, я не расслышала уже, парень уводит свою подружку, а я плюхаюсь на стул и смотрю на бесформенную бумажную кучу на парте. Тетради только выкинуть, хорошо хоть учебники не пострадали почти. Учительница помогает мне собирать вещи в портфель, обещая обрушить на русую голову моего одноклассника все кары небесные.

— Ишь, распоясался, ну я ему устрою, не видать ему хоккейной команды, и соревнований как своих оттопыренных ушей не увидит! Данечка, может быть ты сегодня домой пойдешь? — спрашивает вдруг, я удивленно поднимаю рыжие брови.

— Зачем?

— Ну… тебе неприятно же, такой инцидент… Шмелев будет наказан, обещаю.

— Не нужно, Маргарита Сергеевна, — успокаиваю учителя. — Мы правда столкнулись утром, и наши вещи перемешались.

Я всерьез переживаю за Страйкера, из-за такой ерунды пострадает, а хоккей, возможно, его будущая карьера. Не хочу быть виноватой в том, что вселенная лишится знаменитого нападающего. И спасибо ему, хоть запомнила, как зовут учителя химии.

— Вы только подскажите, куда дальше идти, а то я уже забыла, — тороплюсь на выход, слыша звонок на очередной урок.

Мне было страшно снова показаться перед классом, ребята уже могли быть неверно осведомлены, считая меня воришкой. Но, когда это я пасовала перед трудностями? Вот именно, никогда!

Поправила огненные кудряшки и потянула на себя ручку двери кабинета русского языка и литературы.

Глава 3

— Даниэла, задержись, — просит учительница русского языка, и я остаюсь на месте, когда все ученики выходят из кабинета. Переходить никуда не надо, посижу одна, пока все завтракают. — У меня к тебе несколько вопросов, надолго не задержу. Скажи, как у тебя с русским языком? Ты же из Италии приехала, наверняка есть проблемы с этим предметом.

— Эм-м… нет, проблем нет, я училась в школе, где была возможность изучать мой родной язык, — отвечаю немного с запинкой, похоже и учителя меня считают чужой. — Так что, поблажек мне не надо делать, я справлюсь.

— Хорошо, — добродушно улыбается пожилая женщина, — а почему ты приехала в Россию?

— Мама вышла замуж, а я… — чуть не ляпнула, что стала лишняя, с трудом подбираю слова, — … а я не нашла общего языка с отчимом. Вот и приехала к отцу.

— Ясно… ладно, беги завтракать, у тебя еще есть время, — учитель поднимается со стула, собираясь уходить.

— Нет, я не хочу завтракать, лучше посижу здесь.

Остаюсь одна, надеваю наушники и слушаю музыку, вспоминая, как удивился папа, когда я неожиданно прилетела из Италии неделю назад. Я и тут лишняя, никому не нужна шестнадцатилетняя обуза. Слышала, как потом возмущался, выговаривал маме по телефону, что она сама вызвалась воспитывать меня, и вдруг спихнула это дело на него.

Нет, папа меня любит, и рад видеть, но жить вместе мы не привыкли. Но и дома я оставаться не могла, мамин новый муж сделал все, чтобы я сбежала. Вздыхаю. Быстрее бы год прошел, окончу школу и поступлю в вуз, стану жить самостоятельно. Злость одолевает меня, но я не хочу злиться, закрываю глаза и дышу, медленно вдыхая через нос и выдыхая через рот. Вдруг вспоминаю, что взяла яблоко, чтобы перекусить, но надо его помыть.

Торопясь толкаю дверь и слышу вскрик. Внутри холодеет, когда выглядываю в коридор. Страйкер согнулся пополам, зажимая ладонью нос, а сквозь пальцы стекает струйка крови и капает на пол. Боже, я сломала нос парню!

— Ты куда так несешься, рыжая катастрофа?! — цедит сквозь зубы, а меня так трясет, что не могу стоять спокойно. — И откуда только взялась на мою голову?

— И-из Италии… прости, я не хотела, — скулю, не зная, что предпринять, — ох… тебе к врачу надо, давай отведу?

— Не надо, еще с лестницы спустишь «нечаянно», — парень заходит в кабинет и садится за первую парту, я следом, лихорадочно соображая, где взять лед и молясь, чтобы нос Шмелева сильно не пострадал. — За углом туалет, платок намочи.

Бегом несусь в указанном направлении, и уже возле белоснежной раковины вспоминаю, что платка у меня нет, мечусь к двери и обратно, пока не соображаю оторвать подол блузки. Мочу кусок ткани в холодной воде, и бегу обратно. В классе уже толпа, смеются над парнем, нет бы посочувствовать.

— Ну вот и тебе гол прилетел, Страйкер, — хохочет один.

— Теряешь сноровку, надо рыжую теперь сделать нападающей, позовем ее на тренировку, Страйкер сдулся, — дразнит второй.

Расталкиваю одноклассников и прижимаю холодный мокрый лоскут к носу пострадавшего. Кровь уже не идет, может все не так плохо, как кажется. Потом протираю подсыхающие кровавые разводы на лице. Мне так жаль Шмелева, что плакать хочется. Ну почему я такая?!

— Не реви, — слышу ободряющий голос, — классно ты мне за сумку отомстила.

Он смеется, а мне сквозь пол провалиться хочется. Вдруг смотрит на мою порванную блузку и хмурится, заправляю лохмотья в юбку, чтобы не болтались на виду у всех, выгляжу как убожество. Мало мне позора, так еще половину вещей попортила в первый же учебный день…