Калабрийский Король - Иса Белль

поднялся со своего места, откинув подушку в сторону и почувствовав, как меня постепенно начинала отпускать волна возбуждения. Да, в таких случаях мысли о других женщинах всегда действовали мне на руку.

Не успел я подойти к двери, как кто-то засунул ключ в замок, провернул его и решил без приглашения зайти в мой дом. Рука в ту же секунду оказалась на пистолете, спрятанном в поясе моих штанов, но знакомое свеже-загорелое лицо и светлые пористые волосы, вьющиеся при климате Калабрии, остановили меня.

– Тебе не стоит убивать меня, – улыбаясь, произнесла Джулия, просунув свою голову в щель между дверью и стеной, а затем полноценно зайдя внутрь и оказываясь передо мной. – Иначе, кто будет отвечать на твои телефонные звонки по ночам.

Я покачал головой, убирая руку с оружия.

– Вы должны были уже улететь, – напомнил я. – Или ты отправила своего зануду домой и решила провести ещё немного времени со мной?

Не успел я обрадоваться, как большая тень повисла над Джулией и стрелковая машина для убийств оказалась стоять рядом с ней.

– Сюрприз, – низко проговорил Себастьян, опуская свою ладонь к талии жены и приобнимая её, глядя на меня.

– Так скучал по тебе, Orso grizzly [с итал. Мишка Гризли], – выдавив из себя улыбку, сообщил ему я.

– О, перестань, ты сейчас расплачешься, Малыш Риверо.

Малыш Риверо?

Я недовольно вздохнул.

Это была месть за то, как я называл его жену? Ей нравилось!

Я был совсем не прочь видеть Себастьяна вновь, но он практически не давал нам с Джулией побыть вдвоём, вечно утаскивая её с собой. А я не хотел однажды застать их за тем, чем они занимались, когда рядом не оставалось людей.

– Где вы были? – поинтересовался я. – Я лично видел, как час назад вы садились в машину и отправлялись в аэропорт.

Джулия замялась, поджав губы. Довольная Саммер же в это время забежала в дом и направилась прямиком на кухню, наверняка, прямо к поилке, что я оставил для неё.

– Встречали гостей, – как ни в чём не бывало ответил её муж.

Что?

Я выгнул бровь, безмолвно спрашивая их.

– Ты же любишь…

Но девушка не успела договорить, как на пороге появилось двое стариков.

Я узнал в лице одного из них Синьору Уильямс, с которой мы познакомились несколько лет тому назад, когда я ещё прилетал в Сакраменто вместе с отцом. А мужчиной рядом с ней оказался Синьором Гриффином, о котором я много слышал из её неумолкаемых уст и видел на общих фотографиях с сайта Дома.

Новообретённые родители Авроры.

– Ты соскучился по мне, Pasticcino [с итал. Сладкая булочка]?

Старушка подняла руки и ухватилась за мои щёки, сжимая их к центру.

– Безумно, la mia Vecchietta [с итал. Моя пожилая леди], – невнятно ответил я, будучи похож на рыбу-губан.

Она принялась целовать меня, как это было принято при встрече в наших краях, когда Синьор Гриффин просто прошёл мимо, кивнув мне в знак приветствия, продолжая катить огромный чемодан дальше по коридору. Я уловил его немое раздражение, но только улыбнулся, пока его спутница расцеловывала моё лицо, словно я был её свежевыпеченной булочкой на завтрак.

Амелия относилась к своим бокадильо именно так.

– Ещё чуть-чуть и вы съедите его, – тихо посмеиваясь, стоя рядом, сказала Джулия.

– С удовольствием!

Сколько любви было внутри этой женщины? Дети в Доме явно никогда не был обделены её вниманием.

– Будьте осторожнее, Мисс, – предупредил, зашедший внутрь, Доминик. – Вы в его вкусе.

Резкий скрип заставил всех остановить театр смеха и обернуться назад, туда, где стоял мужчина, чья морщинистая рука с силой сжимала ручку чемодана, а седые брови упали на глаза, пронзающие меня навылет.

Доминик позади меня усмехнулся.

– Ты попал.

– Он шутит, – оправдался я, не зная мог ли обернуться обратно к Синьоре Уильямс и не получить чемоданом по спине от её кавалера. – Были бы вы на пару лет младше, я бы подумал, – всё-таки сделав это, шепотом добавил.

Старушка покраснела, ещё раз потрепала меня за щёку и направилась вперёд к своему…

Стоп. Они же были в разводе.

Что все эти люди вообще здесь делали?

– Он так переживает, что они снова могут расстаться, – мило проговорила Аврора, облокачиваясь на плечо своего мужа, глядя на родителей.

Доминик положил руку на её висок и поцеловал в щёку.

– Не переживай об этом. Дети просто не позволят этому случиться. Или вновь начнут сталкивать их лбами в Доме и запирать в комнатах, – предложил он.

Так значит… Они одумались.

Я быстро обернулся и ещё раз посмотрел на пожилую пару. Синьора шла рядом со своим мужчиной, пока он медленно вёз их огромный чемодан дальше по коридору и смеялась над его обижено-грозным лицом и безумно влюблёнными глазами, которыми он смотрел на неё.

Никогда не было поздно влюбиться снова.

Или понять, что ты делал ошибку, отказывая себе в этой любви.

Доминик выбрался из лёгкой хватки жены и последовал за гостями, когда я заметил изменения в Авроре.

– Что с твоими волосами?

Последний раз, когда мы виделись, белые волосы этой девушки доставали до поясницы, а теперь они едва касались её оголённых плеч.

– Экономишь на жене, Доминик? – не оборачиваясь, прокричал я, чтобы отошедший от нас мужчина, точно услышал меня. – Мне всё понятно.

Аврора прикрыла рот ладонью, начав смеяться, глядя за мою спину. Я повернулся и резко дёрнулся в сторону, чудом не врезаясь в Джулию, которая уже утопала в объятиях мужа, когда большие садовые ножницы оказались прямо перед моими ресницами.

– Какого чёрта? – выругался я. – Зачем он носит ножницы в кармане?

Аврора быстрым шагом оказалась рядом с мужем, который тут же оставил меня и принялся идти дальше, бросив свою угрозу мне в лицо. Буквально. И теперь коридор был похож на комнату любви поколений.

– Хочет избавить нас от твоих шуток на этот уикенд.

Джулия пнула локтем поддых Себастьяна, а я в это время выдохнул, поправляя воротник рубашки. Амелия скажет ему «спасибо».

– Если вы все здесь… С кем остались дети?

Кая бегущая за маленькой русой девочкой в фиолетовом платье в мгновение ока ответила на мой вопрос. А Кристиан следующий за ними, пока на его шее сидела кроха с темно-каштановыми кудрявыми волосами и огромными карими глазами, держась за его уже покрасневшие уши, заставил меня вспомнить Бога и помолиться ему о том, чтобы больше никто не появился за его спиной.

Он накрыл уши ребёнка и посмотрел вниз:

– Твой утренний стояк смотрит прямо на меня, Сантьяго.

– Он не утренний, – обрадовал его я. – Так я рад