Тафгай - Рейчел Рид

— Клянусь богом, я думал, она потеряет сознание!

Барретт рассмеялся. Райан откашлялся, и Кент наконец поднял взгляд.

— О. Привет.

В его тоне угадывалась насмешка.

— Привет, — глупо отозвался Райан. Он протянул руку. — Я Райан.

Кент уставился на его ладонь, затем переглянулся с Барреттом. Наконец, коротко пожал её со словами:

— Я думал, ты съехал с катушек.

— Нет, — ответил Райан, чувствуя, как щеки и шея заливаются краской. — У меня все под контролем.

Барретт фыркнул. Кент посмотрел на Райана, как на клубок гремучих змей.

— Блядь, надеюсь, что так, Рыжий.

Райан стиснул челюсти. На это прозвище он отзываться не собирался.

— Райан, — поправил он, выпрямляясь и расправляя плечи, чтобы подчеркнуть свой рост. Он позволил проявиться лишь тени своей внутренней ярости, давая понять, что с ним шутки плохи. — А не Рыжий.

Кент примирительно поднял руки.

— Да, как скажешь, чувак.

Он повернулся к Барретту и продолжил свой рассказ, будто Райан больше не стоял рядом.

Отходя к своему шкафчику, Райан почувствовал, как сдавило грудь. К счастью, с подобными приступами он научился справляться.

Вдох на счет два, выдох на три. Вдох на три, выдох на четыре. Вдох на четыре, выдох на пять…

С ним все было в порядке. Все хорошо. Даллас Кент, без сомнения, был конченым мудаком, но Райан справлялся.

Это всего лишь работа. Она не определяет тебя. Ты гораздо больше, чем твоя работа.

На любой работе бывают дерьмовые коллеги, верно?

Он сделал ещё один вдох, затем выдох и принялся копаться в спортивной сумке, просто чтобы занять руки.

— Хочешь скажу по секрету?

Райан вздрогнул от неожиданного вопроса. Обернувшись, он увидел Уайетта Хейса, запасного вратаря Торонто, который играл за команду уже не один год.

— Ну?

Уайетт наклонился к нему и прошептал:

— Даллас Кент — тот ещё козёл.

Райан невольно хмыкнул от удивления.

— Значит не только мне так кажется?

— Черт, конечно нет. Но он же суперзвезда, что тут сделаешь?

Райан мог придумать пару вариантов, как поставить Кента на место.

Уайетт рассмеялся.

— Срань господня, Прайс, не делай такое лицо! Нельзя его бить!

— Знаю. Я и не собирался.

— Ну, если передумаешь, дай знать. Хочу посмотреть.

Райан покачал головой, но улыбнулся. Уайетт Хейс ему однозначно нравился. Уже кое-что.

Он думал, что в этом сезоне всё сложится иначе. Теперь, оглядываясь назад, он не понимал, почему так решил. Ещё с юниорской лиги он послушно исполнял роль «тафгая» в любой команде. Ему это никогда не нравилось — если бы он хотел стать боксёром, пошёл бы по стопам отца. Но Райан хотел быть хоккеистом.

Этим летом, узнав об очередном обмене, он решил с головой погрузиться в тренировки. Работал над катанием, скоростью, силовой подготовкой нижней части тела. Нашёл тренера в Буффало, где тогда еще жил, и вкалывал до седьмого пота: спринты, выпады, приседания и куча других адских упражнений.

В тренировочный лагерь Торонто он приехал в лучшей форме за всю свою жизнь, надеясь, что его наконец воспримут всерьёз как защитника. Он собирался выложиться по полной на предстоящих тестах, но сомневался, что это изменит чье-то мнение относительно его роли в новой команде.

Господи. Райан сомневался, что долго сможет продолжать в том же духе. Но ему придется, а что ещё оставалось делать? Его резюме было довольно скудным.

— Готов пройти через ад? — спросил Уайетт.

Райан понял, что тот имел в виду тесты на физическую подготовку, но сам думал о сезоне в целом.

— Ага. Давай покончим с этим.

Глава 1

Фабиан Салах ненавидел хоккей.

Очевидно, в этот день проходила какая-то игра, потому что вагон метро был набит людьми в синих джерси «Торонто Гардианс». Фабиану хотелось сесть, он не любил стоять посреди этих людей, ощущая на себе осуждение их скучных, невежественных умов. По крайней мере один тупой качок откровенно кривился при виде Фабиана.

Фабиан опустил взгляд и удержался от желания оскалиться в ответ.

— Ещё три остановки — и ты дома, — сказал он себе.

Маленькая девочка в розовой версии джерси «Гардианс» — потому что, разумеется, дочке нельзя позволить носить что-то, кроме розового, как баблгам, — улыбнулась ему. Он заставил себя улыбнуться в ответ.

Не по её вине он пребывал в скверном настроении. Не по её вине ненавидел хоккей и тех, кто его любил, и не по её вине родители были слишком озабочены тем, чтобы агрессивно навязывать ребёнку гендерные рамки. Она просто проводила с ними день, болея за домашнюю команду.

Фабиан не сомневался, что в команде играло множество героических, добропорядочных молодых мужчин. Наверняка та не состояла из кучи гомофобных уёбков — альфа-самцов, которые этим вечером будут праздновать победу весьма мерзкими «альфовскими» способами. За всю жизнь, полную вынужденных встреч с хоккеистами, Фабиан повидал только одного, кто не оказался полным кошмаром.

— Это гитара? — спросила его девочка в розовом джерси.

Фабиан моргнул.

— Это скрипка, — ответил он как можно теплее.

— Твоя?

— Да.

— Ты умеешь на ней играть?

Фабиан улыбнулся.

— Да. Кажется, я был примерно в твоём возрасте, когда начал учиться. А ты играешь на каких-нибудь инструментах?

Она покачала головой, но потом сказала:

— Я люблю петь и танцевать.

— Я тоже.

Мама девочки подтянула её ближе к себе на их соединённых сиденьях и прошептала что-то на ухо — наверно, что-то безобидное вроде «Оставь в покое хорошего дядю» или «Не разговаривай с незнакомцами», но Фабиан невольно представил более вероятное: «Не разговаривай с мужчинами, которые красят подводкой глаза и лаком ногти».

Девочка перестала с ним разговаривать, но наблюдала за ним пристально до самой станции Уэллсли, где Фабиан, наконец, выбрался из толпы хоккейных фанатов.

Когда он зашагал по Чёрч-стрит, напряжение от поездки в метро постепенно покинуло его тело. У него были дела поважнее, чем думать о тупых качках. Например, прошлой ночью он окончательно — на этот раз точно — порвал с Клодом.

Клод был последним в длинной череде самовлюблённых снобов, которых Фабиан по какой-то причине пускал в свою постель. Он бы не назвал то, что у них было, отношениями — просто они всё время сталкивались на разных мероприятиях и неизменно заканчивали в постели. Но с этим было покончено.

Сейчас у него всё шло отлично: планировались очень перспективные концерты, почти закончен