Один процент тебя - Мишель Гросс

пока в ресторан, где она работала, не пришел Хэнк и не подарил ей новую, счастливую жизнь. Мой настоящий отец — я его так никогда не называл — исчез из нашей жизни до моего рождения. Он ушел от мамы до того, как она узнала о беременности. К тому времени, как она рассказала ему, он уже успел обрюхатить другую женщину. Двух одновременно. Одну он принял, а другую отверг. Когда мне было десять лет, он появился и пытался наладить со мной отношения. В тот период я был доверчив. Я купился на его ложь о том, что вместе мы будем делать классные вещи. Каждый раз он отмазывался. В конце концов я перестал отвечать на его звонки, и он перестал приходить. Сначала его отсутствие расстраивало меня. Потом я поняла, что мало значу для него, и перестал расстраиваться. У меня был Хэнк, единственный отец, который мне был нужен.

— О, боже мой, так и есть! — Взвизгнула Венди, по-своему истолковав мое молчание.

— Я воспринимаю её, как молодую маму, — проворчал я, ссутулившись. — Мне жаль её.

— Почему? — спросил Лэнс. Я обернулся и увидел, что он нахмурился и вопросительно смотрит на меня. — У нее ведь есть дети, верно? У них, наверняка, разные отцы. У моей кузины четыре ребёнка от разных отцов. Она влюбляется каждую неделю и считает, что должна рожать от каждого нового парня. Ей не нужна ничья жалость. Уверен, она прекрасно живет на алименты.

Я выпрямился в своём кресле. Хэдли не казалась такой. Она казалась слишком невинной и занятой.

Что за хуйня, Элайджа?

Со мной явно что-то не так, особенно когда дело касалось м-а-м-ы. Я перешел от осуждения ее, как и Лэнс ранее, к желанию защищать ее. Почему? Она же не хотела, чтобы я был рядом или что-то в этом роде. Возможно, меня пленила ее наивность… доброта.

— Ничего себе, — пробормотала Венди. — Не все мамы такие, как твоя кузина. — Она покачала головой, доставая из кармана мобильный телефон. — После общения с вами, ребята, понимаю, почему я лесбиянка.

— Она работает и ходит в какую-то школу медсестер. Думаю, ей редко удаётся поспать. — Я раздраженно потер рот. — Я не знаю ее, но она точно не похожа на твою кузину. — Сказал я, хмуро глядя на Лэнса.

Он поднял руки вверх в знак капитуляции и вернулся к работе.

— Уверен, что она тебе не нравится? — спросил он.

— Она мне не нравится, — быстро ответил я.

— Тогда почему ты очарован ее сиськами? — сказал он.

— С чего ты это взял?

— Ужасно странно, что ты говоришь о грудном вскармливании после того, как в твоей жизни появилась эта мамочка, — вмешалась Венди.

Эм… ау… протекающие сиськи…

— Не говоря уже о новой картине, которую он принес? — Без необходимости вставил Лэнс.

— Сделай уже татуировку этому парню и заткнись нахрен! — рявкнул я на Лэнса, а затем зыркнул на Венди: — И ты… перестань болтать.

_______

Пятую неделю, я покупал Люси обещанные чипсы. Это последняя пачка — мои долги будут оплачены, а прощение заработано.

Что-то подсказывало, что девчонка выманивает у меня чипсы, но мне было плевать. Люси больше не казалась мне раздражающей. Черт, казалось, что каждый раз, когда она видела меня испытывала только радость. Я слышал, как она говорила что-то вроде:

— Время чипсов?

На что Хэдли, не встречаясь со мной взглядом, подталкивала дочь к машине. Она по-прежнему не смотрела на меня и делала вид, что меня не существует.

Это меня немного злило. Я пытался загладить свою вину за то, что вел себя, как кусок дерьма по отношению к Люси и Хэдли. Меня не должно волновать, что она избегает меня. Я тоже предпочитал с ними не разговаривать… ну… мне так казалось. Почему у меня постоянно возникало желание подойти к ней, когда я видел, как они усаживаются в ее машину?

В среду вечером я не знал, что это было — разочарование или гнев. Когда увидел белую униформу, выделяющуюся в свете уличных фонарей, я выпрыгнул из своего внедорожника и пересек двор с чипсами в руках.

— Элайджа! — крикнула Люси, и я слегка улыбнулся, тому, как она исказила последнюю часть моего имени.

Она не знала, как правильно произнести его, и в итоге тянула последнюю часть. Элай-джааа.

— Люси. Пожалуйста, не убегай. Что, если на стоянку заедет машина?

Хэдли вздохнула, держа в одной руке автокресло, а в другой — сумку с подгузниками. Люси оглянулась через плечо, но продолжила идти, встретив меня на полпути.

— Держи. — Я протянул ей пакет. — Слушайся маму. Не пугай её.

Люси засияла, глядя на меня. Можно подумать, что я только что сделал ей комплимент.

— Однажды я заставила ее немного описаться!

— Люси! — Я не мог скрыть улыбку, глядя на ее покрасневшую мать. — Скажи спасибо. Это уже пятая неделя. Он больше не будет приносить тебе чипсы. Ты была очень невежлива. Пойдем.

Люси надулась и посмотрела на меня. Мои глаза расширились, когда я изучал ее крошечную фигурку, а затем взглянул на ее маму. Хэдли чувствовала себя крайне неловко каждый раз, когда дочь устраивала подобное в моем присутствии. По какой-то необъяснимой причине я не мог отстать от них.

Неужели я их преследую? Я начинал сам себя пугать. В чем дело?

— Элай-джа, — позвала Люси, продолжая дуться.

— Да, Люси? — Я посмотрел на нее сверху вниз.

— Давай дружить?

Она хотела быть моим другом? Правда? Я взглянул на Хэдли, стоявшую недалеко от своей дочери. Ближе ко мне. Сходство между ними было поразительным. Люси была мини версией Хэдли. Милая малышка. Симпатичная мама.

Я мог бы подружиться с ребенком. Наверное. По крайней мере, думаю, что мог бы. Я уставился на Люси.

— Конечно.

Захлопав в ладоши, она подпрыгнула.

— Хорошо. Ты будешь продолжать приносить мне чипсы? — Она быстро заморгала. Хотя это было сложно назвать морганием. Девочка хлопала глазами, зная, как добиться своего. — И еще я люблю «Skittles».

В этот момент Хэдли застонала и приложила ладонь ко лбу.

— Люси… — прошептала она, но я успел уловить едва заметную улыбку, прежде чем она скрыла ее. — Нам нужно перестать доставать Элайджи.

В отличие от своей дочери, Хэдли произнесла мое имя идеально, каждый слог сладкозвучно слетал с ее языка.

Она нежно произносила слова, хотя, очевидно, я ее раздражал. Я засунул руки в карманы.

— Хорошо, буду иметь это в виду. Я люблю шоколадное молоко.

Не знаю, зачем я это сказал, просто не был готов к тому, что они уйдут, хотя и знал, что ей нужно на работу.

— Я тоже! — Люси