Бывшие. Ты бросил нас - Ариадна Сатор

Я нахмурилась, потому что данных у меня с собой нет и я их не помнила. Да кто помнит номер паспорта и полиса?

— Так, понятно, ехать вам далеко до дома?

— Нет, минут пятнадцать, может, двадцать.

— Вы можете подписать бланк и позвонить нам, а мы его уже заполним. Не переживайте, мы ничего такого туда не впишем, — он повернулся к Саше, — Хотя странно, что вы ехали ко мне и не прихватили никаких документов. Ты же знаешь, что они всегда должны быть. Твои клиенты на тренировку уже все носят паспорт и полис.

— Ну, извини, — развел руками мой бывший, — я не подумал после ресторана еще и за полюсом заехать. Вы умирающих тоже гоняете за паспортом домой, если его с собой нет?

Доктор встал и посмотрел на Сашу:

— Конечно, не гоняем, так что позвоните медсестре и продиктуете все данные. С тебя потом и спрошу.

— Не переживай, ты же знаешь, что я тебя не подводил. Все сделаем как нужно. Мы можем ехать?

— Где этот урод? — раздался крик в коридоре.

Доктор открыл дверь и вышел в коридор. Я не видела мужчину, который орал, но слышала его отвратительный голос:

— Послушай, доктор, кто дал тебе право, забирать мою жену в больницу? Это я буду решать, где она будет лечиться.

Парамонов шагнул в коридор:

— Слушай, мужик, закрой свой рот и прекрати орать. Повежливее разговаривай с доктором.

— А ты кто такой, чтобы мне указывать: орать мне или не орать?

Саша шагнул в сторону незнакомца, но врач одной рукой остановил его. Я увидела, как сквозь халат у него проступили мышцы и он, казалось, без особых усилий сдерживает моего бывшего, хотя он был довольно-таки накачен.

— Саш, забирай свою девушку и вези домой. Ей нужен покой. Я сам разберусь тут. Не переживай.

Медсестра тут же подлетела:

— Владимир Сергеевич, давайте я вызову охрану.

— Ментов еще позови. — заревел мужик, — Бегом жену мою сюда позвала.

Я даже не успела среагировать, как Майкл врезал этому мужику, и тот рухнул перед ним на колени.

Мужчина держал лицо руками, сквозь пальцы на пол капала кровь:

— Ты мне нос сломал, сволочь.

— Я сломал, я и починю, а возле Алины чтобы тебя больше не было. Ты меня услышал?

— Пошел ты на хер. Сказал он мне! Кто ты такой, чтобы указывать мне, что я должен делать со своей женой? Я тебя, сволочь, по судам затаскаю.

— Обязательно. Любаша, отведи пациента в кабинет и обработай рану. Я сейчас вернусь.

— Хорошо, Владимир Сергеевич, — она сжала губы и посмотрела на мужика, который выл у ее ног, — Вставайте мужчина и заходите в кабинет. Доктор ваш нос посмотрит.

— Саш, пошлите, я вас провожу.

Парамонов взял меня на руки, и мы пошли по коридору. Я видела, как за его спиной незнакомец поднялся и поплелся в тот же кабинет, где только что была я.

— Майкл, я тебя не узнаю. Чтобы ты кого ударил, что-то должно было произойти из ряда вон.

— И на старуху бывает проруха.

— Она хоть красивая?

Майкопов повернулся и посмотрел на Сашу, но ничего не ответил. Мы вышли на улицу, дошли до машины, и Парамонов посадил меня на сиденье. Он закрыл дверь, обошел машину и сел на свое место.

Доктор протянул ему свою руку:

— На этой неделе не смогу в качалку приехать. Появились неотложные дела.

— Что-то серьезное с девушкой?

— Он избил ее до этого, а потом толкнул на рельсы. Она с переломами у меня лежит. Ты же понимаешь, что я не могу ему запретить посетить пациентку, которая по паспорту является его женой. Хочу забрать ее домой, но она боится его.

Парамонов положил руку на плечо друга:

— Если нужна помочь, то звони, я всегда готов тебе помочь. Если хочешь, то можем у меня ее спрятать.

Мужчина улыбнулся и кивнул в мою сторону:

— Тебе есть за кем ухаживать, вот и займись. До свидания, Марина, до свадьбы все заживет, и вы еще станцуете прекрасный танец.

Парамонов покачал головой:

— Хотел бы я, чтобы это была моя свадьба.

21 глава

Александр

Я смотрел на мигающий огонек светофора и сжимал руль.

— Черт! Черт! Все не так и не то! Веду себя, как мальчишка, а я же хотел, чтобы все было по-другому.

Я вспомнил горькую обиду в груди на Марину, когда она тогда выгнала меня из дома.

Мать всю жизнь пила, пока не угорела с пьяни. Слава Богу мне успело исполниться восемнадцать лет, а то бы загремел в детдом. Да, я завидовал соседским мальчишкам, у кого был дом, теплая постель и ужин на столе. До сих пор не переношу голод, начинает болеть голова. Но я научился себя контролировать и теперь не хватаюсь с жадностью за кусок еды каждый раз, как начинает сосать под ложечкой.

А было время, когда я забирал с мусорки за супермаркетом выброшенный хлеб, резал на кусочки и сушил, чтобы на ночь пососать сухарик и уснуть. Спасибо бабе Нюре с первого этажа, которая по выходным подстерегала меня и за прибить гвоздь, да поправить окно, кормила жиденьким, но таким вкусным супом.

Пашка — друг иногда приглашал домой в гости, и его мама, отдавала мне его одежду донашивать, я же тогда был страшно худой, а заодно подкармливала. Я видел, как они жили, и завидовал ему белой завистью.

А потом его отец в один из дней попал в аварию и стал инвалидом. Не пережил этого удара и покончил собой. Для моего друга, который не знал, что такое голод, начались не лучшие времена. Мы стали с ним искать подработку. Работали на складах, по ночам, разгружали вагоны. Он начал участвовать в боях за деньги и как-то резко поднялся и уехал в Америку. Я не смог, но с тех пор начал качаться и вскоре понял, что на этом тоже можно подзаработать.

В моей жизни появилась Марина и сын.

Я сжал руль. Пальцы побелели. Сын, черт меня побери! Я, как и мой отец, бросил его. Я ж просто хотел для них заработать, чтобы они, если со мной что-то случится, никогда не нуждались, чтобы сын не знал, что такое голод.

Да, я работал, как проклятый, но жена этого не приняла и выгнала меня.

Как же я тогда обиделся на нее. Приходил каждый вечер к нашему подъезду, все порывался к ним зайти, но чертова обида, что не