Волшебная ферма попаданки, или завещание с подвохом - Кармен Луна

со стен паутину, похожую на саваны. Мы вымели горы пыли и мусора. Самым сложным был очаг. Мы несколько часов выгребали из него сажу, пепел и кости, пока его камни не стали чистыми.

К вечеру главная комната была неузнаваема. Пустая, но чистая. Мы вымыли пол нашей волшебной водой, и он даже перестал скрипеть.

Наступил момент истины. Я испекла на огне маленькую, румяную лепёшку. Налила в лучшую нашу чашку (без трещин!) парного молока от Зорьки. Мы поставили это скромное подношение на чистый камень перед очагом.

Мы с Элиной встали на колени. Я положила руки на тёплый камень и, стараясь, чтобы мой голос не дрожал, произнесла слова из дневника: — Дух дома. Хранитель Очага. Мы — твои новые хозяйки. Элара и Элина. Мы очистили твой дом от грязи и скорби. Мы принесли тебе дары от чистого сердца. Просим тебя, пробудись. Прими нашу заботу и помоги нам восстановить этот дом. Мы хотим, чтобы он снова стал живым.

Я замолчала. Ничего не происходило. Я уже подумала, что всё это ерунда, как вдруг центральный камень очага, которого я касалась, начал теплеть. Он становился всё теплее и теплее, а потом начал светиться. Мягким, золотистым, как мёд, светом.

Свет разлился по всей комнате. Дом глубоко, протяжно вздохнул. Но это был не стон умирающего. Это был вздох облегчения, как у человека, который проснулся после долгого кошмара. Трещины на стенах на наших глазах начали медленно стягиваться. Сквозняк под дверью стих. Воздух в комнате потеплел и наполнился едва уловимым запахом печёного хлеба и сухих трав.

А из камня очага на секунду проступила туманная фигурка — крошечный, сгорбленный старичок с длинной бородой, сделанный из дыма и тепла. Он посмотрел на нас, потом на молоко и хлеб. Чашка с молоком опустела, а от лепёшки отломился кусочек. Старичок удовлетворённо кивнул и растворился обратно в камне.

Мы сделали это! Мы разбудили домового! Наш дом ожил!

Я подбежала к стене и провела по ней рукой. Она была гладкой и тёплой.

— Он нас принял! — закричала я, обнимая сестру.

И тут я заметила, что домовой, перед тем как исчезнуть, махнул своей дымной ручкой в сторону плиты на полу у самого очага. Одна из каменных плит выглядела не так, как остальные. На ней не было вековой пыли.

Сердце моё забилось чаще. Я поддела плиту кочергой. Она легко поддалась. Под ней оказалась небольшая, выдолбленная в камне ниша.

В нише лежала маленькая, окованная железом шкатулка. Запертая на ржавый замок. А рядом с ней — сложенный вчетверо пожелтевший листок пергамента.

Дрожащими руками я взяла листок. Развернула. Это был почерк моей прабабки. Почерк Изольды. Но не тот ровный и убористый, что был в дневнике. Этот был торопливым, нервным, буквы плясали.

Записка была короткой.

«Элара, дитя моё. Если ты это читаешь, значит, худшее уже случилось, а ты оказалась сильнее и умнее, чем я смела надеяться. Слушай меня внимательно. Не верь ни единому слову дракона. Он не тот, за кого себя выдаёт. Ему не нужен баланс. Ему нужно то, что спрятано здесь».

Последнее слово было подчёркнуто дважды, а от него шла стрелка, указывающая на железную шкатулку.

Я замерла, держа в руках этот листок. Весь мой мир, который я с таким трудом начала выстраивать, рухнул в одночасье. Радость от ожившего дома сменилась ледяным, липким ужасом.

Не доверять дракону.

Он ищет не баланс. Он ищет то, что в этой шкатулке.

Что же там такое? Что может быть нужно могущественному, как бог, дракону? Что заставило его заключить договор, ждать столько лет и теперь угрожать мне и моей сестре?

Мой проект по реконструкции фермы только что приобрёл новое, зловещее измерение. Это была больше не борьба за выживание. Это была игра с огнём. Игра, в которой ставкой была не просто наша жизнь, а какая-то страшная тайна, спрятанная в маленькой железной коробке. И я понятия не имела, как её открыть.

Глава 14

Тепло, исходившее от ожившего очага, больше не казалось уютным. Оно стало зловещим. Каждый треск поленьев в камине звучал как насмешка. Дом был спасён, но мы оказались в ловушке, гораздо более страшной, чем разваливающаяся ферма.

Я сидела на чистом полу, сжимая в руке пожелтевший листок пергамента. Элина, почувствовав моё состояние, прижалась ко мне, её маленькое тело дрожало.

«Не верь ни единому слову дракона. Ему не нужен баланс. Ему нужно то, что спрятано здесь».

Эти слова бились у меня в висках, как набат. Вся картина мира, которую я с таким трудом выстроила, рассыпалась в прах.

Лорд Кейден. Величественный, могущественный, невыносимо надменный Хранитель. Который, оказывается, не Хранитель, а… кто? Обычный рейдер? Который, пользуясь своей силой, пытается отжать чужую собственность?

И тут в моей голове всё встало на свои места. Его визит! Его пафосные речи про «баланс» и «эманации хаоса»! Его ультиматум! Это был не просто визит арендодателя. Это был обыск! Он не знал, где именно прабабка спрятала то, что он ищет. И он решил заставить нас найти это для него!

Ах ты, ящер чешуйчатый! Интриган! Манипулятор! — взорвалась я мысленно. — Решил чужими руками жар загребать? Нашёл двух беспомощных сироток и решил, что мы, испугавшись твоих угроз, перероем тут каждый камень и принесём тебе твою игрушку на блюдечке с голубой каёмочкой? Ну, держись. Проект «Евроремонт» временно заморожен. Срочно открываем новый проект! «Контрразведка и саботаж»!

Моя первая мысль была — спрятать. Немедленно! Я схватила шкатулку и записку, сунула их обратно в тайник под камнем и придавила его так, будто от этого зависела моя жизнь. Нельзя, чтобы он узнал, что мы что-то нашли. Нужно делать вид, что ничего не произошло.

— Лина, — я посмотрела в испуганные глаза сестры. — Забудь о том, что мы видели. Поняла? Это наша самая большая тайна. Никому ни слова. Особенно если… он вернётся.

Она испуганно кивнула.

Весь следующий день я ходила как в тумане. Я механически доила Зорьку, кормила Рябу, но все мои мысли были там, под камнем. Что в этой шкатулке? Что может быть нужно существу, которое, казалось, владеет всем миром?

К вечеру я больше не могла терпеть. Любопытство и азарт перевесили страх. Я должна была узнать.

Дождавшись, когда Элина уснёт, я снова отодвинула камень. Достала шкатулку. Маленькая, тяжёлая, из тёмного, почти чёрного железа. Вся покрыта тонкой, вязью непонятных символов. Никакого замка. Никакой скважины. Монолит.

Я попыталась