Ты меня бесишь - Анна Шнайдер

нашей комнате практически прекратились. Конечно, напряжение от присутствия Дианы никуда не делось — она по-прежнему пропадала на всевозможных вечеринках, неохотно шла на уступки и в целом так и не стала для нас «своей», но провокации свернула. Настя с Женей вовсю готовились к свадьбе — договорились с администрацией общежития, на какое число им отдадут клуб на первом этаже, где обычно проходили все студенческие праздники, разослали весточки гостям — общажникам нашего корпуса и нескольким «городским» сокурсникам. Словом, обычные предпраздничные хлопоты.

Я же из-за вынужденного безделья всю свою энергию тратила на размышления. О Бесове я почти сразу запретила себе думать. Слишком невероятно… и слишком притягательно. Опасно. Так что мысли были направлены на Кирилла, который уже третий месяц оказывал мне знаки внимания. То сомнительные комплименты делал, то приглашал сходить на концерт, то ещё что. А уж как мы с ним впервые столкнулись после его возвращения из академа!

Получилось очень эпично, честно говоря. Когда я в тот день, возвращаясь из института, только подошла к общежитию, меня вдруг приобняли за плечи и будничным тоном над ухом прозвучало:

— Привет, Ариш. Помнишь меня?

Условные рефлексы в сочетании с фобиями — великая вещь, так что в следующую секунду я резко развернулась и со всей силы ударила незадачливого Казанову кулаком в живот. Запоздало пришло сожаление, что так и не занялась спортом — руки слабые. Но моих цыплячьих сил хватило — Кирилл к нападению был явно не готов, так что с характерным «ох» согнулся пополам. Стало даже неловко перед ним — самую капельку, — всё же не стоило так резко реагировать на столь глупый подкат. Но и просить прощения желания не было. Так что пришлось ограничиться просьбой в следующий раз не подкрадываться со спины, а ещё лучше — вообще не подходить.

Но просьбе не вняли, и через пару дней он зашёл к нам в комнату.

— Всем приветик! — Кирилл одарил нас самой ослепительной из своих улыбок. — Котёнок, предлагаю мировую, — он извлёк из-за спины коробочку шоколадных конфет и положил её на наш «кухонный» стол. — Понимаю, что в прошлом вёл себя отвратительно, да и не прошу простить меня вот прям сейчас. Но я изменился и буду рад, если мы снова начнём общаться. Честно, просто общаться.

Ох, не стоило ему меня снова так называть. Всегда считала немного глуповатым, когда влюблённые называют друг друга котятами, зайками и прочими малышами. Хотя, когда на первом курсе Кирилл впервые назвал меня котёнком, я не возражала и в какие-то моменты даже находила это милым. Но последующие события окончательно отвратили меня от этого прозвища.

Я резко выдохнула и вышла в коридор, поманив незваного гостя за собой.

— Кирилл, что за шлея тебе под хвост попала?

— Котёнок, я правда…

— Не называй меня так, пожалуйста. У меня имя есть.

— Арин, я правда изменился. — Парень прислонился к стене и взлохматил волосы.

— Но я-то тут при чём? — удивлённо вскинула брови. — Мы с тобой уже четыре года не общаемся, и, прости мою прямоту, меня вполне устраивало такое положение дел.

— Ну а меня — нет. Ты мне всегда нравилась. И тогда, и сейчас. Жаль, конечно, что я в то время так бездарно профукал тебя, — усмешка парня вышла невесёлой. — Но почему бы не попробовать вновь?

Простота, с которой он предлагал мне совершеннейшую глупость, обескураживала.

— Четыре года от тебя ни слуху ни духу, а теперь вдруг вспомнил? — насмешливо приподняла я бровь.

— Говорю же, изменился я, — серьёзно посмотрели на меня карие глаза. — Раньше у меня в мозгах ничего кроме развлечений и не было. А потом… Ты знаешь, почему я академ брал?

— Честно говоря, даже не знала, что ты там был, — пожала я плечами.

— Ну да, с чего бы тебе интересоваться, — вздохнул Кирилл. — В общем, меня сбила машина. Не на смерть, как видишь, но пару месяцев в больнице поваляться пришлось. А потом ещё реабилитация. Я тогда много чего передумал. И про смерть, и про то, чем я занимался до этого. Подумал… а что у меня в жизни было настоящего, стоящего? И оказалось, что нет ничего. Подружки одноразовые, учился абы как, работы тоже нет. Вот и решил взяться за ум. Устроился на кафедру, учёбой займусь как следует. И хочу попросить у тебя прощения. Может, ты всё же дашь мне второй шанс?

— Прости, Кирилл. — Я обхватила себя руками и посмотрела ему в глаза. — Может, ты и вправду изменился, но я не верю тебе. Уверена, тебе есть с кем «попробовать вновь» и без меня.

Посчитав, что разговор закончен, я уже собиралась вернуться в комнату, но меня мягко перехватили за руку, притянув к себе.

— Брось, Арина, — его голос неуловимо изменился, став как будто глубже. — Обещаю, что не совершу прошлых глупостей. Я же нравился тебе, не отрицай.

Это был явный перебор. Не став ждать продолжения, я резко оттолкнула от себя Кирилла и почти выплюнула ему в лицо:

— Оставь меня в покое.

После чего хлопнула дверью и закрыла её на ключ. Для верности. Конечно, после такого проникновенного рассказа хотелось верить в хорошее, но последняя реплика меня отрезвила. Поменялся? Молодец. Только давай в этот раз без меня. По-хорошему, надо было и конфеты ему вернуть, но сейчас это казалось неуместным. Ладно уж, будем считать их моральной компенсацией.

Однако с тех пор Кирилл всё не оставлял своей затеи и с упорством, достойным лучшего применения, пытался за мной ухаживать. Отказов он не слышал, лишь отмахивался или отшучивался, чтобы через пару дней прийти вновь. Благо кроме разговоров он себе ничего не позволял, но его внимание заставляло нервничать. И неясность мотивов настораживала. Вот на первом курсе всё было просто и понятно. Мерзко, конечно, но понятно. Потом мы с ним почти не пересекались — всё же разные курсы, разные этажи в общаге. Ну столкнёмся, бывало, на лестнице или в университете, так молча и разойдёмся.

А что ему надо сейчас?

26

Арина

Никогда бы не подумала, что буду радоваться мысли о том, что скоро увижу Бесова. Вот что делает с человеком лежание в четырёх стенах целую неделю. Конечно, уже через три дня после обморока я стала делать небольшие вылазки на свежий воздух (свежий, в промышленном