Сиротка в Академии Драконов - Оксана Гринберга

Как например, на хорошую бумагу.

Зато для магической печати он использовал лучший воск с Энлиза, который обошелся Делавеям в целое состояние. Но тот был в состоянии удерживать заклинание с отпечатком ауры столько, сколько потребуется, и только Селеста – а письмо было адресовано именно ей – могла его открыть.

Она и открыла, после чего в полнейшем раздрае пришла сюда, на смотровую площадку, решив побыть одной. Зонтик от солнца Селеста тоже с собой не взяла, а теперь чувствовала, как солнце припекает непривычную к его лучам кожу.

Но ей было все равно – Селеста пребывала на грани отчаяния.

Тут ветер ударил в ей лицо, принялся трепать выбившийся из строгой прически локон и фалды новой ученической мании. Потому что еще вчера им выдали форму, а занятия начинались уже на следующий день.

Но она пока еще не знала, не могла придумать, как ей поступить, и письмо с Найрена лишь усилило внутреннее смятение.

Потому что в нем лорд Рон Делавей просил у Селесты убить Шанайю Гордон. Не стал ничего скрывать от своей дочери, изложив проблему без прикрас.

Написал, что живая Шанайя Гордон может принести Делавеям множество неприятностей – включая тюремное заключение для него самого и неминуемый позор для остальной семьи.

Причина была проста и незатейлива – деньги.

Много лет подряд у Рона Делавея имелась отличная возможность избавиться от девчонки, но он так и не решился убить ребенка. Думал, что Шанайя сама сгинет в приюте – слишком многие в нем не доживали до совершеннолетия.

Либо она умрет с голода, когда ее взяли те рыбаки… Либо затеряется на бесконечных просторах Арвена, после чего непременно сгинет в безвестности.

Но Шанайя выжила, а потом на беду ее заметил и занес в свои документы королевский маг, отбиравший одаренных подростков на магическое освидетельствование, и оказалось уже слишком поздно.

Ничего было не сделать, не привлекая к себе внимания.

«Ты же помнишь наше путешествие в Керн? – писал ей Рон Делавей. – Почти три месяца мы жили, словно короли. До этого была полная реновация дома и новые поля, которые я выкупил у соседей.

Но ты должна знать, что все было оплачено деньгами ДиРейна, которые предназначались его племяннице.

Да, я их взял, Селеста!

Вернее, мы взяли эти деньги всей нашей семьей, потому что это спасло нас от неминуемого разорения, а заодно они позволили нам вести тот образ жизни, который заслуживают Делавеи.

К тому же я сделал весомый вклад в твое приданное и в то, что получит по окончании учебы твой старший брат…».

Дальше отец сообщал, что раз он не смог устранить ту девицу на Найрене, то, во имя семьи, Селесте придется действовать в Керне. В одиночку, потому что старший брат не помощник, так как Роберт давно ослеплен Шанайей и потерял из-за нее разум.

«Но ты – моя дочь, – именно так заканчивал свое письмо Рон Делавей, – поэтому я поручаю сделать это тебе. В Академию Драконов своих людей мне не подослать, и тебе придется все провернуть самой.

В том, что в Шанайе есть драконья кровь, нет никаких сомнений. ДиРейны – сильный магический род, всегда такими были.

Но поспеши, Селеста! С драконом убить ее будет довольно сложно. К тому же частный детектив ДиРейнов идет по ее следам и может докопаться до сути.

Конечно же, я сделаю все, чтобы он замолчал навсегда, тогда как тебе предстоит устранить Шанайю.

Знаю, ты меня не подведешь.

Твой отец».

Дата. Подпись.

Селеста перечитала письмо дважды, затем отправилась на смотровую площадку. Там, постояв немного, подставляя беззащитную кожу лица жадному солнцу Керна, она разорвала его на мелкие кусочки и отдала их на откуп морскому ветру.

Селеста не отказалась бы сжечь такую улику, но у нее оказалась совсем другая магия – Водная.

И отец у нее тоже был другим.

Вовсе не Рон Делавей, но Селеста узнала об этом только поздно вечером, перед самым отплытием в Керн.

Она не его дочь, стучало в голове.

Не его… Не его!

- Я не Делавей, – впервые произнесла Селеста вслух, и порыв ветра, подхватив ее слова, унес их прочь.

Где-то высоко в небе зарычал дракон, а в раскинувшейся вдалеке столице – чуть правее, у подножия скалы, – раздался колокольный звон. Кажется, в храмах Керна созывали прихожан на дневную службу.

Все шло своим чередом, но только не для нее.

Селеста до сих пор помнила тот проклятый разговор, который разделил ее жизнь на «до» и «после» – потому что она узнала от матери правду о своем рождении.

- Но как ты могла?! Как посмела?! – в истерике металась Селеста по своей спальне и кричала на мать.

Потому что та явилась в ее комнату, накинула на дверь и окна простейшее заклинание тишины, а потом сказала ей правду.

Да, мама тоже обладала магическим даром – довольно слабым, но отец не позволил ей развить даже его. Он почти ничего ей не позволял, пока однажды мама не взбунтовалась…

А теперь смотрела на Селесту несчастными глазами. Сидела на кровати, сложив руки на коленях, но в ее взгляде не было ни капли сожаления или раскаяния в содеянном.

- Те встречи… – ровным голосом произнесла мать. – Они стали единственным моим утешением. Отрадой в ненавистном браке. Рон Делавей всю жизнь любил только самого себя и еще немного своих детей. Но ты… Ты не его дочь, Селеста!

Селеста все же упала на кровать и сжала руками виски.

- Но почему? – повернув голову, спросила она у матери. – Ты молчала целых девятнадцать лет, тогда зачем открыла свой рот… сейчас?

- Я могла бы молчать и дальше, – отозвалась она. – Но я боюсь, что правда может всплыть для тебя самым неожиданным и неприятным образом, а заодно подвергнуть опасности. Именно поэтому я не хотела, чтобы ты отправлялась в Керн на магическое освидетельствование… Но еще не поздно все отменить. Ты можешь отказаться, Селеста!

- Это невозможно! – воскликнула она. – Завтра я уплываю в Керн на «Эмпирее». У меня есть магия, и я… Я принадлежу к роду Делавеев!

- Ты не принадлежишь этому роду, – покачала мама головой. – Что же касается магии, то мой дар всегда был слишком слабым.

- Зато мой… Он сильный, мама!

- Думаю, ты унаследовала его от своего отца. От настоящего отца, Селеста! Поэтому я